Уроки священного писания. Теория абстрагирования
Шрифт:
После этого ты признаешь и все то, что ты отрицал в целом, так как частности, из которых оно слагается, и на твой взгляд будут несомненными и ясными, именно: слушающий нас или не знает, истинно ли то, что мы говорим; или знает, что оно ложно; или, наконец, знает, что оно истинно. В первом из этих трех случаев он или верит, или раздумывает, или сомневается относительно наших слов; во втором – противится им или отвергает их; в третьем – подтверждает их: следовательно, не учится ни в том, ни в другом, ни в третьем случае. Поскольку и тот, кто и после наших слов
Эта пространная цитата из Блаженного Августина приведена, чтобы показать: слова, сами по себе, – не учат.
Учеба – это обретение знаний. Но каким образом происходит этот процесс? Посредством слов учить нельзя, ибо если обучаемому слово неизвестно, то оно для него ничего не значит и потому не учит, а если известно, то опять не учит, потому что уже известно…
Прежде всего, необходимо, чтобы у человека возник абстрактный образ того, что он наблюдает. Для этого он должен суметь выделить нечто из целого. Это и есть наблюдение.
В результате наблюдения человек выделяет из целого отдельное нечто. Потом человек получает его абстрактный образ. Потом дает ему имя, знак. Это все – описание. В этом смысле Адам был первым и единственным чистым ученым и учителем, а Каин – первым учеником. Впоследствии все люди одновременно будут являться и учеными (самостоятельно создающие знание), и учителями (сохраняющими и передающими знания), и учениками (усваивающие знания, полученные от других). Правда, каждый в разной степени: кто-то – больше ученик, кто-то – больше ученый. По той же логике последний Человек будет единственным чистым учеником, который никогда не станет учителем.
Выделенное с помощью наблюдения нечто предстает перед человеком как конкретное, как ответ: вот оно! И если человек один и никого больше нет, то вопросов не возникнет никогда. Он будет пользоваться этим абстрактным образом для себя, и не будет никакой необходимости перевода его в знаковую форму. Для того чтобы начался процесс раздачи имен (обозначений), нужно, чтобы появилось общество. Нужно, чтобы было несколько человек. И нужно, чтобы у этих нескольких человек уже были свои абстрактные образы.
Первый урок
«И хотя один спрашивает, другой учит, однако смысл доходит до обоих из единого источника мудрости»
И вот занятие в первой школе. Первый ученый должен стать и первым учителем. Ученый уже дал имена некоторым абстрактным образам и как учитель теперь должен научить им учеников. Причем сами эти образы у учеников уже могут быть, но они еще не знают, как они называются. Как же будет идти обучение?
– Очень просто. Учитель будет показывать ученикам что-то и говорить, как это называется. Показывая на дерево говорить «дерево», показывая на камень – «камень» и т. д.
– Не так все просто. Как он узнает, что ученик увидел именно дерево, а не что-нибудь другое?
– Как? Я же говорю: он покажет. Он подойдет к дереву, ткнет в него пальцем…
– В дерево? В целое дерево сразу? Он ткнет пальцем в ствол, в ветку или в листик?
– Будем считать, что части дерева ученик еще не различает. Не дошел еще до такого уровня абстрагирования. По вашей же методике для него пока существует только дерево целиком, без частей.
– Очень хорошо. Но как вы узнали, что он различает именно дерево? Может, он видит целиком только рощу, а отдельное дерево еще не различает?
– Но отдельное дерево – это так понятно!
– Более понятно, чем отдельный ствол или листик? И что значит понятно? Не будем забывать, что мы в первобытной школе.
– Учитель, наверное, должен как-то убедиться в том, что ученик видит именно дерево.
– Правильно. Но как он в этом убедится?
– Он должен… Спросить? Но, подождите, как спросить? Для этого опять нужны слова, которых ученики еще не знают. Как же возник первый вопрос?
– Наверное, это было само слово-знак, которому надо научить, но произнесенное с восходящей интонацией, с интонацией угрозы.
Опасность, угроза жизни всеми воспринимается одинаково и знак, предупреждающий об угрозе, наверное, и был первом знаком-словом.
Первая дикая школа на самом деле держалась на диком страхе. Учитель должен был вырвать дерево с корнями и с криком «дерево» гонять им ученика, пока он не различит его. В следующий раз достаточно с угрозой произнести слово «дерево», как ученик мгновенно вспомнит, о чем идет речь. Вот вам первобытные «вопрос» и «ответ». Правда, со временем нравы смягчались, и от угрозы осталась только восходящая вопросительная интонация.
Ясно, что для обучения более сложным понятиям нужны несколько более гуманные методы. Небо и звезды не вырвешь с корнем и не будешь ими гонять ученика. Сегодня вопросов можно не бояться. Вопросы в обучении есть то, посредством чего формируется знание. С помощью вопросов отсекает учитель все лишнее от научаемого образа. И когда через ответы ученика выясняется, что он узрел именно то, что надо, учитель произносит слово (знак, имя), обозначающее этот образ.
Вот учеба! Прав был Алкуин.
Заключение
Только теперь, разобравшись с тем, что такое Бытие, Мир, Ничто, Сущее, Свет, Знание мы можем приступить к урокам Священного Писания.
Я понимаю, что первые строки «Уроков…» могут вызвать досаду у читателя. Уж очень непонятно и заумно все закручено: небо – это не небо, земля – это не земля, вода – это не вода… А за пределами Мира – Ничто…
Но пусть читатель не спешит откладывать чтение. Это только на первый взгляд описание кажется непонятным и запутанным. Позже, когда понемногу будет освоен новый язык и все станет на свои места, вы будете очарованы простотой и гармонией открывающихся смыслов. И вас опять возьмет досада – почему и каким образом все это до сих пор от вас укрывалось…