Уровни опасности
Шрифт:
К моему удивлению, на церемонию прощания приходит достаточно много людей. И уже через пять минут от начала становится понятно, что это настоящее сборище лицемеров. Ко мне подходят какие-то люди и выражают соболезнования с такими неискренними лицами, что становится понятно – Брюста никто не любил. Да дело даже не в этом. Никто из присутствующих не знал его достаточно хорошо, чтобы помнить – у того не было еще одной дочери. Эгоистичные ублюдки, не замечающие ничего дальше своего носа.
Ближе к концу в красиво украшенном зале появляется главный лицемер всего действа – Шон Данэм. Он, как и остальные, подходит ко мне, но не говорит ничего компрометирующего, ведь Хэйс все время находится поблизости.
После прощания с семьей Брюстов, Хэйс тащит меня в центр города, где сосредоточена вся деловая жизнь Нордена. Как он объясняет по дороге, в одной из высоток на тридцать пятом этаже располагается офис юриста, который занимался делами Брюста. Судя по улыбке и радушию на его лице, Данэм успел подкупить и этого хлыща, потому как такой человек наверняка в курсе обо всех делах своего клиента. Но раз его не смутило наличие подставной дочери, все становится предельно понятно.
Пока необъятных размеров низкорослый мужчина ведет нас в свой кабинет, я мельком смотрю на Хэйса и вполне искренне восхищаюсь его умением вести дела. При других обстоятельствах, не будь он Стражем, а частью одной из банд, из него вышел бы отличный шпион. Мне, чтобы провернуть столько дел за один день, пришлось бы из кожи вон вылезти, а он, кажется, даже не устал.
Юрист сообщает нам, что у Брюста было завещание, где он в равных долях распределил наследство по всем детям, а раз я осталась единственной, то все достанется мне. Всего-то и надо – подождать полгода, а после я стану полноправной хозяйкой всех средств, что хранятся на счетах Брюста.
Пока толстяк разглагольствует о чем-то еще, я задумываюсь о внезапно свалившемся на меня богатстве. У меня есть документы на имя Тории Брюст, а значит в скором времени я вполне законно могу пользоваться тем, что мне полагается. Конечно, стоит опустить незначительные детали о том, что, вообще-то, Тория Брюст – фальшивка. Но деньги-то настоящие. Данэм это подстроил? Больше некому. Но зачем? Возможно, это его оплата за мои услуги, но та сумма, которую назвал юрист, в несколько десятков раз превышает ту, что Шон должен был заплатить мне в итоге.
Хэйс вырывает меня из мыслей и говорит, что нам пора. Напоследок адвокат передает толстую папку с какими-то документами, ее тоже забирает Хэйс.
– Куда дальше? – спрашиваю устало, как только мы забираемся в машину.
После столь долгого и насыщенного событиями дня хочется лишь одного – добраться до гостиницы и уснуть мертвым сном. И без разницы, чья подо мной будет кровать.
– На аэродром, – спокойно сообщает Хэйс, выводя внедорожник с парковки и вливаясь в поток транспорта.
Отрываюсь от рассматривания вечернего пейзажа за окном и удивленно смотрю на наставника.
– Уже? Роудс ведь дал нам четыре дня.
– Мы справились за два.
Глубоко вдыхаю и откидываюсь на спинку сиденья, услышав, как от трения скрипит кожа. Мы возвращаемся в Центр Z, а мне так и не удалось ни встретиться, ни поговорить с Альваресом и Рони. Но эту поездку нельзя назвать бесполезной. И я сейчас вовсе не о почти свалившемся на голову богатстве. В наших с Хэйсом отношениях, наконец, тронулся лед. А это значит, что три месяца, которые мне выделил Данэм будут не такими сложными, как я думала еще вчера сразу после разговора с заказчиком.
Скорее всего так сказывается усталость, или у меня какое-то помутнение рассудка, но даже поездка к Барьеру, которая рано или поздно в любом случае состоится, не страшит так, как раньше.
Глава 13
До Центра Z добираемся уже далеко заполночь. Несмотря на усталость, накопившуюся в ходе суматошного дня, в вертолете мне так и не удается нормально поспать. Поэтому, только ступив на твердую землю, сразу же плетусь в сторону здания, чтобы поскорее добраться до ставшей чуть ли не родной спальни, упасть на кровать и проспать минимум до завтрашнего вечера. И хотя утомленный мозг подсказывает, что это невозможно, я все равно тешу себя ложными надеждами.
– Тори? – окликает Хэйс, как только мы оказываемся в полутемном холле.
Прекрасно знаю, что он скажет, поэтому и не думаю останавливаться, говорю прямо на ходу:
– В пять пятьдесят семь, я помню.
– Нет.
Нет?
От неожиданности застываю на месте и оборачиваюсь, с нескрываемым изумлением глядя на куратора. Хэйс стоит в двух шагах, и мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть в его глаза. К моему удивлению, под ними пролегают темные круги, отчего карие радужки кажутся черными. Хэйс все-таки умеет уставать.
– Почему нет? – уточняю недоуменно.
– Сегодня был трудный день, сместим пробежку на час.
Еще некоторое время без слов вглядываюсь в его лицо, не в силах поверить, что он идет на уступки. Никогда бы не подумала, что хоть когда-нибудь найдется более-менее веская причина, по которой Хэйс вот так запросто отступится от неизменной привычки следовать правилам. Ладно, он стал называть меня по имени, а не по фамилии, как тут принято, но это же совсем другое. Или нет?
– Хорошо, – соглашаюсь в конце концов. – Тогда в шесть пятьдесят семь?
Хэйс едва заметно склоняет голову вперед в знак согласия.
– Иди спать, а я еще загляну к дежурному.
– Ладно.
Пару секунд смотрим друг другу в глаза, а когда Хэйс приподнимает правую бровь, поджимаю губы, чтобы сдержать внезапную улыбку, которая была бы совсем не в тему в данных обстоятельствах. Отворачиваюсь и быстрым шагом направляюсь в сторону лестницы. Шагов Хэйса не слышу, а это значит, что какое-то время он остается на месте.
Оказавшись в своей комнате, первым делом достаю из недр рюкзака телефон и открываю нужное приложение. Все три чата оказываются не пусты.
Сначала решаю просмотреть сообщения от Рони. Она рассказывает о великолепном концерте, который посетила вместе с Леонардом накануне вечером. Буквально каждая буква в ее послании пропитана воодушевлением, отчего у меня болезненно щемит сердце. С силой прижимаю ладонь к груди, но жжение все разрастается, и я без сил опускаюсь прямо на пол рядом с кроватью. Упираюсь лбом в край матраса и тяжело дышу. Выходит, Данэм не соврал, и Рони действительно не было дома. Не удивлюсь, если поход на этот концерт организовал именно он, когда узнал, что я нагряну в город.