Ушкуйник. Бить врага в его логове!
Шрифт:
– А глаза у тебя на что?
Вскоре в домах стали открываться калитки и ворота. Рядом с выставленными узлами, мешочками стояли испуганные хозяева.
– Вы четверо идете по правой стороне, остальные – слева. Осматривать узлы, брать только деньги, изделия из серебра и золота, драгоценные камни. Подходящее увязывать в узлы, медь и бронзу не брать. И еще – без нужды хозяев не трогать. Я слово дал. Пошли!
Ушкуйники деловито пошли по переулку. Осматривали, что вынесли хозяева, отбирали золотые и серебряные изделия, тут же увязывали в узлы и сносили в
– Хозяин, у тебя осел с повозкой есть?
– Есть.
– Запрягай.
Вскоре ушкуйники погрузили на повозку весь груз. Хозяин ослика повел его к причалу, сзади его охраняли двое ушкуйников. Повозка свернула в очередной переулок. Перед собой Мишаня вел лавочника из прежнего переулка.
– Обойди дома, уговори собратьев-соплеменников добровольно вынести ценности, и можешь идти к себе домой. Ты видишь – я держу слово.
Ордынец пошел по домам – стучал в ворота, кричал что-то по-своему. И здесь хозяева быстро сообразили – сила солому ломит, жизнь дороже ценностей. Они открыли ворота и выставили мешки. Ушкуйники деловито выбрали ценности, увязали в узлы.
Однако в этом переулке попался и строптивый владелец – ворота одного из домов остались заперты.
– Ну что, проучим строптивца? Зосима – на стену, попробуй сам открыть ворота.
Зосиму подсадили, он перебрался через стену, открыл запор, распахнул калитку. Все семеро ушкуйников ворвались во двор. Двери в дом оказались заперты.
– Может, хозяева ночью ушли? – предположил Вторуша с лодьи.
– А это мы сейчас проверим! Эй, хозяин, выходи сам да по-доброму, а не то пожалеешь!
В ответ – тишина. Что без проку ждать? Ушкуйники подожгли смоченное в масле тряпье и забросили его в узкие оконца. Из дома потянуло гарью, потом показались тонкие струйки дыма, на глазах становившиеся все гуще.
В доме послышался надсадный кашель, все в нем пришло в движение.
– А ты говорил – дом пустой!
Дверь резко распахнулась, выбежали женщины. Их сразу ловили и связывали. Вообще-то Мишане они были не нужны. Но молодой купец не останавливал ушкуйников: уж коли слово было сказано – отступать нельзя. «Теперь спуску дать – слабину свою показать, а это в набеге опасно! Отдам на причале судовой рати, пусть делают, что хотят», – подумал Мишаня.
Около ворот стояли несколько ордынцев из соседних домов. Они внимательно наблюдали за происходящим. «Надо и им преподать наглядный урок», – решил Мишаня.
Тем временем из дома, кашляя, чихая и вытирая слезящиеся глаза, вышли трое мужчин, судя по одеянию – хозяин и двое слуг. По приказу Мишани их тут же казнили, отрубив головы. Местные у ворот попятились в испуге.
– Так будет с каждым домом, где ослушаются моего распоряжения! – показал рукой Мишаня на чадивший дом.
С двух следующих переулков собрали приличную дань – настолько много, что еле увезли на повозке.
Все ушкуйники во главе с Михаилом отправились сопровождать ценный груз. Честно сказать – и есть хотелось, а подспудно – купцу не терпелось окинуть взглядом трофейные богатства в целом. Пощупать сокровища, насладиться очарованием тусклого блеска благородного металла, сиянием камней хотелось всем ушкуйникам. Похоже, жажда богатства начинала довлеть над разумом. Но Мишаня старался не поддаться искусу.
Корабельщики уселись в кружок и с удовольствием похлебали варева из баранины, заев лепешками.
Ушкуйники отдохнули немного, с нетерпением поглядывая то на Мишаню, то на мешки с ценностями. Заметив нарастающее нетерпение, купец согласно кивнул головой. Ушкуйники тут же подскочили к узлам, сверткам и мешкам, трясущимися руками стали развязывать веревки, с горящими глазами перебирали пригоршнями золотые и серебряные изделия. Не мешая им созерцать богатые трофеи, Мишаня прошелся вдоль пристани, заглядывая в трюмы чужих судов.
«Господи, тащат все подряд – ковры, ткани, одежду, оружие трофейное. Оружие-то зачем? – с тоской смотрел Мишаня на горы скарба. – Да за один дукат золотой несколько сабель и щит в придачу купить можно, а весу в том дукате – всего ничего». Да разве кто сможет в этом ратников переубедить? То-то и оно. Сказывалась воинская психология – хватай любой трофей, взятый на меч!
– Эй, парень, ты чего здесь бродишь, чего высматриваешь? – подозрительно спросил один из кормчих.
– Костю Юрьева ищу.
– Так он не здесь, а знамо где – в городе. А ты бы шел по своим делам дальше.
Отошел Михаил от чужих ушкуев – еще заподозрят в чем нехорошем. Один вывод сделал Мишаня – суда уже больше чем наполовину загружены, еще день – и грузить будет просто некуда. К тому же и чересседельные сумки у конников наверняка полны уже.
Мишаня подошел к своим ушкуйникам.
– Подъем! Мы в Сарай пришли не харчами пузо набивать. Потому – за дело!
Ушкуйники покорно вскочили. По телу Мишани прошла теплом волна удовлетворения. Вот ведь – взрослые все мужи, у каждого семья, а приказы юного купца выполняют беспрекословно. Значит, уверовали – точное исполнение умного приказа ведет к успеху в делах и прибытку.
Переулки в городе были похожи друг на друга – унылые в сером однообразии глинобитные стены и незатейливые ворота. Все возможное разнообразие – от прозябающей бедности трудяг-ремесленников до сияющей золотом роскоши ордынской знати – скрывалось за этими стенами.
Обшарив дома в переулке, Мишаня ставил на стене последнего забора крестик, процарапав глину камнем. Иначе, чего доброго, по второму кругу пойдешь.
Вышли на перекресток, увидели вдали приближающихся конных и пеших воинов. Все насторожились. Михаил велел укрыться в переулке, за углом. Однако когда ратники подъехали ближе, Михаил узнал впереди Костю.
Лицо его было чумазым, на кольчуге и одежде бурыми пятнами засохли брызги крови. Увидев Михаила, он соскочил с коня.
– Победа, Михаил, радуйся! Ханский дворец пал! Едва охрану одолели. Долго штурмовали – сил-то у нас маловато, а охранники все сплошь бойцы опытные. Один двоих-троих обычных воинов стоит. Ладно, как у тебя дела?