Услада
Шрифт:
– Повторим? – спросил я у кота.
– С превеликим удовольствием мистер Евгений.
Мы опять осушили бокалы до дна. Потом был еще третий тост, не помню о чем он был. Помню – я ел виноград. Много винограда. Кот, кстати – тоже. И мясо, и сыры… и икру красную, черную, баклажанную… короче много всяких яств.
Так и прошел незаметно день. Когда я подошел к все еще сидящему Джеду и взглянул на его часы на руке, было уже семь вечера. Было спокойно и тихо. Еле слышно играла где-то из какого-то угла музыка, кот ходил по квартире и рассматривал картины на стенах Джедоворй квартиры. Я тоже помню смотрел на них. Одна запомнилась – то ли слон, то ли лошадь с длиннющими тонкими ногами. В углу холста красовалась подпись S. Dali или Daly – не помню, наверное это была картина Сальвадора Дали. Сколько она интересно стоит?
Начали просыпаться до этого спавшие ребята. Тут Джед раздал наконец-то свой голос:
– А! Проснулись, наконец! Как спалось?
Далее, уважаемый Юрий Михалыч, я, к сожалению, не помню продолжения. Наверное, я отключился в тот момент, когда заговорил Джед. Помню, – я открыл глаза, я лежал на диване, было светло, наверное, наступил уже следующий день. И вот тогда я понял – что все это время я спал. Но что было сном? Грибы? Говорящий кот? Не знаю….
Я оглянулся по сторонам – рядом не было ни одной живой души. «Где ребята? – подумал я. Неужели все это было сном? Нет, не может быть, я же нахожусь в той самой квартире. Вон картины Дали, вон – золотой сервиз» (странно все таки, что его еще до сих пор никто не спер!)
Я встал, посмотрел на себя в маленькое зеркальце, которое нашел на столе: лицо было бледным, под глазами – слегка темные круги. Я увидел возле себя бутылку Кока-колы, я выпил из нее.. Как такового похмелья я не чувствовал в своем теле, лишь какая-то как бы усталость присутствовала во мне. Я вышел на балкон. Внизу во всю бурлила городская жизнь. Я закурил. Легкий Винстон сиреневым дымом попал в мои легкие. Через пять минут я почувствовал своеобразное опьянение от только что выкуренной сигареты. Я лег на диван. И тут пришел Джед (я не слышал как открывалась входная дверь, он словно материализовался из ниоткуда!):
– А! Уже проснулся, сэр!..
– Ты вчера все видел? И кота?
– Смеешься… Конечно видел. Ты с ним так забавно разговаривал…
– Вот это да… Вот это меня вчера гребануло… Ну и грибочки ты нам вчера дал… Ай яй… Алиса в стране Чудес… Йо….
– Ха-ха! Да, ты уж чуть было и не отправился туда с мистером котом. Хорошо, что коньяк вышиб из него память, и он увлекся Дали…
– Дали… – кажется, я тогда еще плохо соображал. – Неужели мы с тобой видели одинаковый глюк? Ну, кота этого?
– Да, одинаковый. Мы, Жень, побывали в нашем коллективном бессознательном, об этом еще Юнг писал. Видно, что-то коллективное у нас с тобой на подсознательном уровне есть…
– А ребята? Почему я не видел ребят? Куда они пропали и сейчас они где?
– Тогда под кайфом ты не видел их, хотя они на самом деле были здесь… Просто так тебя глючило… А сейчас их действительно нет. И не будет уже. Я убил их пока ты спал.
И вот именно после этих Джедовых слов меня словно ударило током. Я сразу вспомнил комплект ножей в Джедовой спальне, и тот нож в его руке.
– Как убил? – я аж подпрыгнул с дивана, с такой интонацией он сообщил мне эту новость.
– Да шучу я, расслабься, дурачек, ушли они по домам когда ты спал.
Минуту я стоял молча, вытаращив глазища на Джеда. Потом я успокоился и опять сел на диван.
– Х… Шутник хренов. Не шути так со мной. У меня нервы больные…
– Расслабься старичек!… Все хорошо.
– Давай пожрем лучше что-то, а то я от твоих грибков и котов этих разных… В общем – голоден я … Сильно….
Джед начал что-то варганить в микроволновке и через минут 20 мы сели и плотно поели.
После столь сытной трапезы, Джед повернул голову ко мне, улыбнулся на весь рот и сказал:
– Сюрприз приятель!
Я не сразу понял. Лишь через минуту смотря на эту улыбающуюся харю я понял – он добавил в еду грибов. Наверное, у него еще осталось. Я разозлился. «Нахуя, Джед?! Я же не просил! Какого черта?», но было уже поздно. Я почувствовал как начал действовать яд. Я откинулся на спинку кресла. И все продолжал смотреть на Джедово улыбающееся лицо. Оно стало таким милым, таким слегка размытым. Я подкурил сигарету. Мы оба молчали. Сиреневый дымок поднимался к потолку и его вытягивало через щель, образованную незакрытой до конца дверью балкона.
Прошло наверное пол часа. Из балкона вошла маленькая девочка. Стала передо мной и начала так внимательно смотреть на меня. У нее были синие, морские глаза. Очень красивая милая девочка. Она смотрела на меня а потом сказала: Привет, я Египетская Царица.
Я улыбнулся еще шире. Но ничего не сказал. Я не хотел ничего говорить. Хотел вести себя тихо и молча, спокойно, как Джед вчера. На секунду я посмотрел на Джеда – он по-прежнему сидел молча, тоже смотрел на девочку и улыбался. И тут он меня чем-то задел. В моральном смысле слова. Мне чертовски захотелось узнать – почему Джед постоянно молчит. Я спросил у него:
– Джед, почему ты всегда молчишь под кайфом? Ты боишься сказать что то не то?
Джед посмотрел на меня. Мгновенно улыбка исчезла с его лица. Он встал, подошел ко мне, взял меня за руку и повел в ванную. Отдернув занавеску, закрывающую ванну он подтолкнул меня вперед. Картину которую я увидел в ванной была следующей: там грудой лежали порубанные окровавленные тела Люды, Миши и Аллы. Ванна была почти вся наполнена их кровью. И в безобразии в разные стороны из не торчали отрубленные руки и ноги ребят. Из этого моря крови выступало три лица. Три лица ребят… Меня стошнило. Я рыгнул прямо в ванну, подымаясь с колен, я хотел обернуться к Джеду, я и сделал это и увидел напавшего на меня Джеда. Он нанес мне несколько ударов ножем по лицу, в грудь, живот… Не помню сколько их было… На спину мне прыгнул черный кот, он орал:
– Ну что Евгений, поиграем!?…
Дальше – отключка… Когда я пришел в себя, то понял, что нахожусь в какой-то клинике, я разговаривал с заходившей ко мне медсестре, она сказала, что клиника военная, какая-то секретная… Дальше, Юрий Михалыч, произошла встреча с вами… Я тогда почти не мог говорить, я вам объяснял уже в начале письма… Вы уж меня извините если я о чем-то писал неясно… Так уж меня в школе научили… Еще я обнаружил на себе десять шрамов от ножа. Наверное, долго я у вас тут пролежал, раз и бинты с них поснимали. Три – на лице. Три на груди, три – на животе, и один на ладони. Видимо я тогда еще пытался и защищаться. Не могу понять только одного, почему я в какой-то секретной клинике? И еще. Почему мы с Джедом в одной палате? Он же сумасшедший. Правда сейчас он ведет себя тихо. Сидит все время на стульчике и бормочет что-то себе под нос…