Усмиритель: утонченная жестокость
Шрифт:
Густой черный дым свидетельствует о наличии сажи, она вырабатывается при горении дизеля, бензина, резины и угля. Да, там в складе как раз было полно старых автомобильных покрышек. Видимо, их подожгли во время набега.
Я по-прежнему держал дробовик под курткой, а на голову натянул черный капюшон спортивной стеганой куртки-бомбера из атласа. Быстро шел по улице.
На первом этаже здания бывшей штаб-квартиры банды ребят с улицы Честер разгромлены все магазинчики. Витрины обувного магазина, кондитерской и аптеки разбиты вдребезги.
Я огляделся
Пристально посмотрел на меня. Открыл рот и вывалился из окна, прямо на козырек крыльца с колоннами, построенного перед аптекой. Упал с грохотом на черепицы. Помнится, я тоже там ходил.
Надо же, как он полетел. После этого уже не шевелился, просто лежал на козырьке. Ладно, плевать, пусть валяется. Я обошел здание. Серая железная дверь сбоку сорвана с петель и согнута по краям, там, где находится замок.
Здание оказалось пустым. Видно, что здесь недавно прошло побоище. На стенах пятна крови, на полу мусор и обломки мебели.
Но трупов я не нашел. Вот только в кабинете покойного Изи Томпсона лежал раненый мужчина.
Проникающее огнестрельное ранение в живот. У него кишки вылезли наружу. Он сидел привалившись к исцарапанной стене. Ноги вытянул вперед. Голову склонил набок.
Когда я вошел, поглядел на меня, не поднимая головы, как собака. Я поразился, до чего у него синие губы. Прямо действительно синие, даже фиолетовые. Как небо над Бруксайдом.
— Эй, гребаный псих, — позвал меня раненый. Голос еле слышный. — Это ты тот псих, который это все устроил? Что же ты наделал, гребаный псих?
Я присел рядом и быстро обыскал его. Низ белой футболки с надписью «Безумный народ» покраснел от крови. В карманах стопка долларов, девятьсот с лишним, мелочь, сигареты «Оранжевый апельсин», бумажник с водительскими правами на имя Арнольда Спенсера.
— Ты кто такой? — спросил я, покачав перед ним бумажником. — Их какой банды?
Он едва шевелил сухими потрескавшимися губами.
— Я Арли Кашель, босс Синих злобных крыс, — пробормотал раненый и закашлялся. Выплюнул изо рта сгусток крови. — Покажи свое лицо, псих. Я хочу поглядеть на тебя. Тогда я скажу тебе, где все остальные наши. Они сейчас собрались в одном месте.
Я продолжал молча рассматривать его. В комнате темно, лампочки сломаны, с улицы на пол и стены падал тусклый свет редких ртутных фонарей.
— Я сейчас сдохну, — он поморщился и тронул живот. — И ты так ничего не узнаешь. Тебе ведь это надо? Чтобы накрыть их всех в одном месте.
Он замолчал и закрыл глаза. Я помедлил, поднял руку и стянул маску с головы. Почувствовал, что волосы стоят торчком.
Арли Кашель опять закашлялся и открыл глаза. Посмотрел на меня, правда, невидящим взглядом, как будто видел насквозь. Потом моргнул.
— Да ты же совсем сопляк, — прошептал он. — Как такой сопляк смог нагнуть банды всего города?
Я наклонился к нему ближе.
— Говори, где все ваши? Быстрее.
Босс Синих злобных крыс помолчал и облизал губы. Потом согнулся с протяжным стоном.
— Они сейчас в доме номер триста два на Алондра бульваре. Договариваются насчет перемирия. Я против, но меня не послушали, воткнули нож в живот.
Я посмотрел на него. Вроде не врет.
— Слышь, псих, помоги мне умереть, — попросил Арли Кашель и свалился набок, не в силах подняться. — Последняя к тебе просьба. Потом иди и прикончи их всех. Сборище пауков.
Ну, ладно, как же отказать в последней просьбе. Я достал нож и наклонился к раненому.
Держась за раненое плечо, Паук Тайлер посмотрел на Батончика. Тот сидел с перевязанной бинтом головой и жевал шоколадку «Хэрши».
— Значит так, на чем тогда остановимся? — спросил Тайлер и поморщился от боли. Правая рука у него навылет прострелена в локте, в левой он держал «Смит-Вессон» 39 модели с двухрядным магазином на восемь патронов со снятым предохранителем. — Мы договорились, что Ист-Бруксайд пока что свободная зона. На три недели. Никто туда не суется. Правильно ведь?
Он перевел взгляд с Батончика на Чистюлю с грязным пиджаком с оборванным рукавом и Жеребчика с длинной кровавой царапиной на щеке и шее.
Батончик дожевал шоколадку, кивнул и выкинул скомканную обертку на пол. Посмотрел на других лидеров Альянса.
Херардо Гонсалес по кличке Мохаве погиб полтора часа назад, его прострелили пять раз, потому что неистовый колумбиец схватил мачете и в одиночку бросился на толпу бандитов из Уличных партизанов. У Охотников погибли Монета Крук и Арли Кашель, так что они даже остались в меньшинстве.
Поначалу набег легко дался Охотникам. Они быстро захватили все намеченные объекты и выгнали оттуда наркоманов и бродяг. Но потом, вместо того, чтобы организовать оборону, устроили пьянку и забулькали трубками для крэка.
Даже и не подозревали, что Альянс посмеет напасть на них сегодня ночью. Поэтому не смогли достойно противостоять толпам бойцов, атакующих здания, где они засели. Контрнападение Альянса застало их врасплох.
Почти все объекты люди Альянса угнетенных смогли отбить. Правда, сами при этом понесли огромные потери. В два часа утра в дело вмешалась полиция, потому что шеф Кэлвин Джейкобсон не собирался сидеть сложа руки, пока его город громят банды отморозков.
— Я даю вам время максимум до полуночи, — сказал он Тайлеру, когда тот накануне договаривался насчет набега с полицией. Чтобы полиция закрыла глаза на беспредел в городе, Охотники заплатили пятьсот тысяч наличными, часть из которых Джейкобсон раздал подчиненным. Впрочем, бандиты не выплатили сразу всю сумму, принесли только двести кусков. — Потом мы будем пристреливать всех на месте, без разницы, ваш это человек или Альянса. Я все понятно объяснил?