Успехи Луны
Шрифт:
— Вы говорите правду, Леди? Так, значит, моего сына не убили? — глаза Мастера округлились.
— Ваш сын всё равно погибнет, сегодня или завтра. В этом мире умирают все, Мастер. Но неужели в вашей жизни всё ваше счастье и горе, надежды и разочарования, знания и сомнения и всё остальное — связано для вас только с вашим сыном? Неужели в этом высшая цель вашей жизни? Вся ваша сила и все ваши знания предназначены только для служения сыну?
— Конечно! Он появился на свет благодаря мне. Рождение сына подарило мне счастье и почёт. Для меня он дороже всех, дороже жизни. Разве отец не может любить сына больше всего на свете?
— Тогда подумайте, Мастер. Ваша любовь к сыну так сильна, но что вы, на самом деле, дали ему?
— Богатства, счастье, корону!
— А как же истинные ценности? Вы дали ему знания?! Или вы научили его справедливости мира, Мастер? Вы смогли дать ему нечто такое,
Мастер все больше походил на выброшенную на берег глубоководную рыбу.
— Я хотел дать моему сыну Майротуо всё счастье этого мира, Леди. Моя любовь к сыну не знает границ, и я…
— Нет! Любовь дарит человеку счастье, открывает человеку глаза на ложь и истину, Мастер! Если бы у вас была любовь, ни вы, ни ваш сын не нарушали бы простейшие правила отношений с окружающими, и не оказались бы в плену своих грехов. На самом деле, у Вас к сыну не любовь, а только слепая привязанность. Любовь и привязанность сильно отличаются. Вы когда-нибудь думали об этом?
— Любовь — это и есть привязанность, Леди!
— Нет! Там, где живёт любовь, там нет привязанности. Любовь рождается из сострадания, а привязанность — из гордыни. Любовь говорит: «Моему сыну Боги подарят всё счастье этого мира!» А привязанность говорит: «Только я могу дать моему сыну счастье.» Любовь учит гордиться своим сыном, а привязанность требует, чтобы твой сын гордился тобой. Любовь дарует освобождение, учитель! А привязанность — это оковы. Любовь — это Свет, учитель, а привязанность… Привязанность — против Света. Приходя в этот мир, ребёнок ничего не знает о том, как себя вести в обществе. Он не понимает, что хорошо и что плохо. Это значит, у ребёнка ещё нет ни плохих, ни хороших наклонностей. Но как же дети приобретают хорошие или плохие качества? Вы когда-нибудь задумывались об этом, Мастер? То, что они постоянно слышат от своих родителей, то они и принимают как свои жизненные ценности. В деревне, в том месте, где люди обычно идут к реке, возникает тропинка, и она становится дорогой. Подобным образом желания родителей нередко становятся плохими или хорошими качествами их детей. Разве не так? Но когда родители замечают недостатки в своих детях, они изумляются и огорчаются. Они спрашивают себя, где же их дети научились всему этому. На самом деле родители сами, неосознанно, посеяли семена порока в сердцах своих детей. Из этих семян растут деревья греховности. Если родители хотят, чтобы их дети стали добродетельными и праведными, прежде всего им следует самим научиться контролировать свои собственные желания. Вы согласны, Мастер? Все родители должны подумать об этом. Вам было больно видеть, как ваш сын недоедал рядом с вами. Но если бы вы постоянно не говорили ему, что он достоин лучшего, и научили его обходиться тем, что он имеет, если вместо зависти вы привили бы ему решительность и стремление добиваться всего своим трудом, разве вы оказались бы сегодня в такой ситуации? Вас беспокоило только материальное благополучие вашего сына, но вы никогда не обращали внимание на его качества. Ваша привязанность преградила ему путь к праведности. Жадность, страх и корысть — вот, чему Вы научили сына. Правда в том, что из-за этой привязанности, вы так и не смогли научить его быть праведным, и так и не смогли сами стать настоящим Учителем. Ваше обучение принесло только вред и ему, и вашим ученикам!
— Почему Вы так говорите, Леди? — Мастер немного пришел в себя, но то, что он сейчас слышал, и чему не мог не верить, вызывало у него шок, едва ли не более сильный, чем известие о смерти сына. — Всю жизнь я стремился сделать моих учеников лучшими в мире, и я воспитал в них необычайную преданность своему Мастеру и Учителю.
— Учитель — тот, кто дарит ученикам все свои знания! Он дарит, а не продаёт знания! Учитель доволен, когда ученики дают ему скромное подношение. Он не жаждет богатств! А вы назначили немыслимую цену за их обучение! За полученные знания вы потребовали от учеников отомстить за вас вашему другу. Но месть слепа и бесплодна, месть убивает обе стороны. Посмотрите, здесь, в этом зале стоит мудрый Баэльквейт, который тоже имеет веские поводы для мщения. Но он только по милости богов остался жив, когда в своей слепоте поднял меч на невинного. Мщение, месть — это дорога,
Заканчивала говорить я, сидя на коленях перед упавшим на пол Мастером. Свой меч он выронил, и сейчас просто плакал, распластавшись на полу. В зале же была гробовая тишина. Даже дыхания присутствующих не было слышно. Только всхлипывал на полу Мастер. Режим переговоров я уже давно сняла, за ненадобностью, а теперь, ласково гладя по голове и воздействуя Контролем Эмоций, приводила Мастера в чувство. А мне оставалось только ждать результата своей проповеди, уверенной в успехе. Система не выдала бы мне опыта сразу на один уровень просто так, а значит, квест Нэбутея однозначно будет закрыт, и эта угроза моему замку ликвидирована. Все получилось более чем легко, начав говорить, я уже не испытывала никакого волнения и неуверенности до самого конца, и эта уверенность, это спокойствие доконали Мастера окончательно. Он просто не смог не поверить мне, не смог не понять всю глубину своих прегрешений даже в конце, когда я допустила небольшую неточность. Суть гейсов в том, что принявший их, поняв свое нарушение, сам убивает себя. Боги тут являются лишь арбитрами, принявшими клятвы. Я же сказала иное, но Мастер даже не обратил на это никакого внимания. Он поверил безоговорочно. Выиграть этот бой ему было просто невозможно, он подписал свой приговор тогда, когда выдал мне последнее задание:
Давным давно, когда Нэбутей еще не был Мастером и уважаемым Учителем, у него был друг по имени Твердята, с которым они вместе преодолевали все жизненные тягости. В те времена они дали клятву друг другу, что когда смогут устроить свою жизнь, добраться до вершин уважения и власти этого мира, то поделятся со своим лучшим и верным другом половиной того, что приобретет в своей жизни. Твердята стал правителем города Клобук, находящегося к северу от вашего Замка. Но когда Мастер Нэбутей пришел к нему, и потребовал исполнить данную клятву, Твердята высмеял Мастера, и отказался исполнить данную в юношестве клятву.
Помогите Мастеру отомстить своему другу.
Разбейте армию Твердяты и захватите Клобук.
Помогите отомстить…
Мастер не учил, он готовил армию для своего мщения. Но месть — это Тьма и Зло. Получается, что собственными требованиями Мастер нарушил свои гейсы, и сейчас, осознав это, мог или атаковать меня, и Пасть во Зло, или раскаяться — и сдаться. Или умереть. Я не уточняла, что ему достаточно просто отказаться от выданного задания, слишком уж глубокой и давней оказалась его вина. Оставалось только ждать, что именно он выберет. Майротуо выбрал бы Зло, но Мастер — вряд ли.
Наконец, Мастер зашевелился. Я встала, а Нэбутей сел передо мною на колени.
— Вы абсолютно правы. Я сам виноват в том, что мой сын Майротуо был наказан. Сейчас пришло время и мне получить подобающее наказание. Я готов принять кару. Время моей жизни истекло, Леди. Я приношу вам мои смиренные поклоны и готов встретить мою смерть. Передайте Твердяте, что перед лицом смерти Нэбутей просил у него прощения.
Мастер огляделся.
— Сайрелас, я рассказывал тебе о предназначениях каждого в этом мире. Исполни же свое, пожалуйста. Прямо сейчас. Иди ближе.
Отойти я посчитала невозможным. Но, когда Сайрелас отсек Нэбутею голову своим мечом, а мне в лог посыпались сообщения, включая — ого! — предложение о смене класса, не случилось ровным счетом ничего. Даже капли крови не пролилось. Похоже, боги милосердно забрали жизнь Мастера еще до того, как тот лишился головы. Раскаявшийся грешник всегда имеет право на милосердие. Чаще всего — только на него.
Тишина продолжалась. Мы все, собравшиеся в зале просто стояли, и смотрели на тело Мастера, которое и не думало исчезать. Я догадывалась, почему, и что еще должно произойти, и продолжала ждать. Наконец, тишину прорезал вопль ужаса.