Успеть, чтобы выжить (Солдаты удачи - 3)
Шрифт:
– Здесь билеты, паспорт с визой и деньги на расходы... И запомни, Сережа, осложнений быть не должно. Малейшие осложнения означают провал. Тут инструкции будут очень просты: любым способом, любыми средствами, но вернуться. Есть какие-нибудь вопросы?
Любые осложнения означают провал... Что ж, кажется, это и в самом деле предельно просто, как вы изволили высказаться, Константин Дмитриевич!
Впрочем, Пастуха это уже не особенно беспокоило. Он прекрасно понял то, что невольно проскользнуло в словах полковника. Все предельно очевидно: если у Сергея нет оснований не доверять Голубкову, то у Голубкова есть очень веские основания доверять только
– Что, все так серьезно?
– Серьезней некуда.
– Полковник понял, что вопросов не будет. Через месяц информация, которую ты доставишь, станет для нас чем-то вроде Западной группы войск для бывшего Союза... Я думаю, этого достаточно? Кстати, что касается твоего обычного гонорара, то по возвращении...
– Что касается моего гонорара, - перебил Пастух, вставая и забирая со стола пакет с паспортом и деньгами, - насколько я понял, Флоренция славный город и осложнений за три дня произойти не должно. Будем считать, что Управление премировало меня поездкой в Италию... А деньги приберегите на следующий раз - я могу поднять цену.
– Не возражаю, - без тени улыбки сказал Голубков.
– Да, и еще. Как только прибудешь обратно в Москву, позвони по известному тебе телефону. Я скажу, куда тебе подъехать. Теперь все.
Голубков пожелал удачи, и Пастух ушел. Ушел, но в голове его засела эта невольная фраза Голубкова: "Что касается твоего обычного гонорара..." Очень не понравилась она Сергею, потому что Управление за проведенную операцию платило обычно пятьдесят тысяч долларов каждому по их негласной договоренности. Не многовато ли "обычных" пятидесяти тысяч баксов за простую встречу с надежным человеком?
Сборы и вылет в Италию прошли без суеты и сбоев, да и знакомство с Флоренцией началось вроде бы гладко. Пастух был уверен, что не допустил ни одной ошибки, он был очень осторожен и внимателен. Никаких "осложнений" пока не обозначилось, но постоянно он ощущал какое-то беспокойство, какой-то тонкий запах опасности, словно волк, учуявший в легком дуновении ветра приближение охотника. И это ему не нравилось... Чем больше Пастух бродил без видимой цели по улочкам дряхлой Флоренции, тем больше его предчувствия получали конкретные подтверждения. Он сразу пришел к неутешительному выводу, что в этом до сумасшествия переполненном городе будет очень трудно работать. Если противник существовал в этой операции, то теперь им мог оказаться любой из тысяч праздношатающихся туристов. Опасности можно было ждать отовсюду. Все ходят без дела, все смотрят по сторонам и друг на друга, у каждого на шее фотоаппарат...
Встреча с надежным, но непрофессиональным человеком полковника Голубкова была назначена на паркинге набережной реки Арно. Здесь на улицу, делившую город на две части, выходили фасады старинных отелей, обшарпанных снаружи и безумно дорогих внутри. К отелям время от времени причаливали огромные туристические автобусы, и интернациональные полчища туристов десантировались на каменную мостовую. Вдоль красного кирпичного парапета набережной прямо на тротуаре разложили свой экзотический товар привычные к зною, черные как уголь сенегальцы: пестрые безделушки, фигурки из эбенового дерева, разнокалиберные тамтамы. Все это африканское богатство не имело ровным счетом никакого отношения ни к Италии, ни к эпохе Возрождения, но алчные до экзотики туристы в такие тонкости не вдавались, покупая что предлагают.
Пастух, верный своим правилам, появился на месте немного раньше назначенного времени.
Несколько секунд Пастух изучал группу пыльных парней в рваных джинсах и с рюкзаками за спиной, мирно дремавших прямо на мостовой. Потом перевел взгляд чуть влево. Метрах в ста стоял синий фургон карабинеров. Интересно, это хорошо или плохо? А вот, совсем рядом, стоянка автобусов, которые каждую минуту отъезжают, освобождая место новым. Пастух прикинул, откуда можно ожидать опасности и куда нужно будет в этом случае "делать ноги". Вначале, только попав сюда, он хотел взять напрокат автомобиль, но быстро понял, что это плохая идея - на узких улочках быстрее получалось пешком. Кстати, здесь, на набережной, его внимание привлекли несколько мотороллеров, припаркованных у обочины. Вот что нужно! Этого добра было навалом во всем городе. На двух колесах передвигаются не только подростки, но и прелестные девушки, и солидные синьоры с кейсами, и ветхие, но бойкие старушки, и практически все остальные, включая полицию...
На паркинг въехал черный "пежо" с эмблемой фирмы проката автомобилей. За рулем сидел немолодой синьор в очках, похожий на профессора университета, по крайней мере. Пастух представлял себе профессоров именно такими. Заглушив двигатель, "профессор" осмотрелся по сторонам и раскурил здоровенную сигару, а спустя минуту-другую достал газету, развернул ее и погрузился в чтение. Но еще через минуту газета полетела на заднее сиденье. К тому же синьору пришлось открыть окно, ибо к этому моменту салон "пежо" наполнился клубами голубого дыма. Пастух внимательно следил за действиями профессора - все полностью совпадало с тем, что сообщил ему Голубков.
В то время пока Сергей напряженно всматривался в "пежо", на окраине города внутри трейлера, расположившегося на стоянке, кипела напряженная работа. Майор Глоттер сидел перед пультом оперативной связи - сейчас он был мозгом операции, разворачивающейся на улочках Флоренции. Несмотря на палящее солнце, в трейлере было прохладно - американцы оставались верны своей привычке работать только в условиях максимального комфорта.
– ...Вижу Ковбоя. Вышел на набережную Арно...
– ...Третий, набережную контролирует Африканец. Не высовывайтесь...
Глоттер внимательно вслушивался в сообщения, сыпавшиеся в эфир. Ковбой уже третий день таскал их по всему городу, и временами Джозефу казалось, что они уже проворонили его встречу со связным русского дипломата из Амстердама. Тот, кстати, так благополучно и скончался от сердечного приступа, и, похоже, это сошло гладко. Даже если русские что-то и заподозрили - а сам Глоттер обязательно бы заподозрил, не каждый день агенты умирают от приступа прямо на задании, - то виду не подали. Голландские медики подтвердили диагноз. Придраться не к чему.
Смертельно уставший Глоттер отхлебнул ледяной "колы", уже опротивевшей ему за эти дни. Он не позволял себе расслабиться ни на секунду. Здесь, во Флоренции, был его единственный шанс перехватить кассету. С предстоящей операцией он связывал громадные планы, справедливо считая ее успешное завершение поворотным пунктом в своей карьере. Такие операции служили трамплином наверх, и Джозеф не собирался упускать эту возможность.
– ...Внимание Первому! На стоянке появился черный "пежо". За рулем профессор Вандерленд, один из участников симпозиума.