Усталая смерть
Шрифт:
Ровно в десять утра Герман Поплавский вышел из центрального выхода СИЗО «Матросская тишина». За ним наблюдали сотни глаз. В том числе и Василий. С полным комплектом документов и без лишних вещей в карманах он в этот момент проходил мимо тюрьмы в сторону набережной Яузы. Василий видел, как брат его босса вышел на свободу, перешел улицу, открыл капот «нивы», достал висящие на хомуте ключи, сел в машину и тронулся с места. Ничего подозрительного он не заметил, но было понятно, что машина взята под наблюдение и Герману от него не уйти. Он и квартала не проедет, как ему сядут на хвост. По-другому и быть не могло. Важно, что вышел, остальное — дело техники.
Не убыстряя шага, Василий покружил по переулкам, зашел в магазин, потом вышел на Русаковскую улицу, сел в машину и поехал на Преображенское кладбище. Там его поджидала вторая машина. Если его сейчас остановят, то повода к задержанию у оперативников или чекистов не найдется. К тому же у Василия лежало в кармане подлинное удостоверение подполковника милиции. За себя он был спокоен.
Что касается Германа Поплавского, то он ничего не понимал. Ясно одно: из СИЗО его вытащил брат с помощью Тихвинского. Но он даже не догадывался, что взрывы в Москве имеют непосредственное отношение к Юрию.
Все, что он мог знать, он прочел в записке, переданной ему вчера надзирателем. Ее содержание не назовешь многословным. «Завтра в десять утра тебя выпустят на свободу. Напротив центрального входа будет стоять белая «нива». Открой капот. Ключи висят слева. Садись и езжай в центр».
Он все сделал так, как сказано в записке. Герман всегда делал то, что говорил брат. Юрий человек с особым складом ума и никогда не допускал просчетов. Прежде чем сделать шаг, он знал наперед десяток ответных ходов противника и каждое свое действие тщательно анализировал. Нет, Юрий не может ошибиться.
Где-то заиграла мелодия мобильного телефона. Герман пошарил руками под сиденьями. Ничего. Открыл ящик для перчаток. Там лежало шесть или семь мобильников. Один из них мигал. Герман схватил аппарат.
— Алло?
— Езжай по направлению к Можайскому шоссе.
Связь тут же оборвалась.
Ему стало легче. Он узнал голос брата и получил конкретное направление. Теперь все встало на свои места, появилась уверенность. Тем не менее Герман не торопился и ехал тихо. Он понимал, что за ним наблюдают и лучше не нервировать преследователей. Придет время, когда ему представится возможность показать свое водительское мастерство.
Слежку Герман не замечал. Машин в городе больше, чем пешеходов, каждая могла быть набита оперативниками.
Он не ошибался. Наружная группа наблюдения насчитывала больше трех десятков машин. Руководила операцией следователь Задорина. Она ехала следом за «нивой» в сотне метров в сопровождении двух оперативников и одного консультанта. Консультантом был старший диспетчер авиалиний центрального пункта слежения по столичному региону. Его сняли с рабочего места без всяких объяснений и доставили на Петровку с воем сирен на сумасшедшей скорости. Он сейчас не очень хорошо понимал, что от него хотят, но вопросов задавать не стал, видя напряженные лица сотрудников милиции. С учетом последних событий, потрясших столицу, можно ожидать чего угодно. Лучше всего помалкивать. Оперативники также не отличались болтливостью. В машине стояла тишина.
Тем временем Василий прошел через кладбище и, воспользовавшись лазейкой в заборе, вышел с другой стороны к оврагу. Через несколько минут он добрался до частных гаражей. В одном из боксов его ждала другая машина. За рулем сидел Яков. На заднем сиденье Алексей Белоусов в наручниках, застегнутых за спиной.
Василий сел рядом с Алексеем. Яков подал ему мобильный телефон. Он набрал номер и отчитался:
— Машина выехала по расписанию, без побочных явлений. Выезжаем на точку.
Закончив фразу, он выбросил трубку в окно.
— Вася, у меня, между прочим, руки онемели. А они, как я думаю, вам еще понадобятся.
Василий рассмеялся, достал ключи и снял наручники.
— Конечно, Леша. На компьютере могут быть только твои отпечатки пальцев.
Василий достал из-под сиденья пистолет с наплечной кобурой, надел ее и прикрыл пиджаком.
— Зачем вам оружие? — Алексей поморщился. — Это же риск. По всей Москве шмонают чуть ли не каждую машину. Хотите завалиться?
— Важно дело не завалить, старлей, а мы уж как-нибудь отобьемся, если повезет. А на нет и суда нет.
— Играете в камикадзе? То же мне Александры Матросовы и Иваны Сусанины. Жизнь за царя!
— Заткнись, парень. Тебе не понять.
У Белоусова возникло подозрение, что его соучастники закодированы. Они находятся под глубоким гипнозом. Видел он однажды одного религиозного фанатика, который сам себя поджег. Эти люди не подчиняются логическому мышлению, они преданы одной идее, которую им внушили и заложили в мозг, как программу в компьютер. И он стал орудием в руках обезумевших роботов.
— Поехали, Яша. Не торопись. У нас вагон времени.
Машина выехала из гаража.
На площади перед зданием все выглядело пристойно. Обычный день, обычный ритм.
К машине генерала Черногорова подошел молодой человек и склонился над окошком.
— Есть наблюдатель, товарищ генерал. Где-то совсем рядом. Диспетчер сотовой связи поймал разговор. Текст такой: «На площади тихо. Посторонних не замечено, продолжаю наблюдение». Абонента вычислить не успели. Связь длилась девять секунд. Кому он звонил и куда, мы не знаем.
— В том-то все и дело. Мы не можем начинать эвакуацию, пока в засаде сидит наблюдатель. Определите все здания, окна, чердаки и подъезды, откуда просматривается площадь. Людей разбить на компактные группы по три человека и тихо проверить каждый угол. Работать на поражение. Действуйте.
Часы на башне «Дальнефти» отстучали одиннадцать раз.
— Красивые часы, — сказал Сергей, глядя на шикарное здание из стекла и бетона. — Вот только плохо гармонирует с современной архитектурой.
— Что хотят, то и вешают на свою коробку, — согласился Журавлев.
Они сидели в небольшом скверике, выходящем на площадь, и ждали у моря погоды.
— Светке давно не звонил? — спросил Вадим.
— Звонил. Толку что? Сбежала. Отец и мать в панике. Вышла погулять с моим приятелем и исчезла. На следующее утро всех байкеров под автоматы бандитов подставили. Среди них и я мог быть. Опять пули мимо меня просвистели. Не любит меня смерть. Думает, что я ей поперек горла встану. А через три дня Светка позвонила матери из Москвы. Жива, здорова, не ищите. Адреса, конечно, не оставила. Знала, что отец за ней тут же приедет и за шкирку домой оттащит. Вот где она теперь? Поди найди ее в Москве! А может, она в соседнем переулке живет?!