Устаревшая модель жены
Шрифт:
— Чувство вины уже даёт о себе знать? Ведь ты был в курсе всего, я не ошибаюсь?
— Прости, Галя. Можешь относиться ко мне как угодно. Не удивлюсь, если прекратишь общаться со мной. Я знал, да. Но был уверен, что это просто интрижка.
— А что, есть разница? — невесело усмехнулась Галя.
— Есть, конечно! Думал, Гоша перебесится, и всё вернётся на круги своя.
— Вот слушаю я тебя, Костя… Скажи, а если бы… Прости, я перейду на личности, но это лишь ради яркости примера. Если бы Вика завела
— Галя, ну что ты такое говоришь! — лицо Кости напряглось.
— Я пытаюсь сказать лишь то, что предательство — это предательство. Измена — это измена, независимо от того, как ты её назовёшь. Это ещё Шекспир сказал, только про розу, а не про подлость. А у подлости градации нет. Подлость — она цельная. Прости, что говорю банальные вещи, как капитан очевидность.
— Галя, — вздохнул Костя. — Ты же мудрая, добрая и понимающая женщина. Может, дашь этому з. ранцу шанс? Ведь он сидит в офисе один, растерянный, убитый, неприкаянный.
— Нет. Он уже взрослый мальчик. Сам кашу заварил, сам и съест. К тому же, он уехал не в офис, а к любимой женщине. В новую жизнь. Так что всё у него должно быть в шоколаде.
Галя сложила руки на груди, откинулась на спинку стула и опустила глаза.
— Не могу, Костя, даже если бы захотела дать шанс. Просто не могу.
— Не можешь? Ты твёрдо уверена?
— А ты бы простил, Костя? Забыл бы? Когда всё к чертям перечёркнуто из-за какой-то вертихвостки? Всё хорошее забыто? Всё обесценено?
— А если я тебе ещё кое о чём расскажу? Мне терять нечего, Гоша меня по-любому попытается прибить.
— Расскажи, — пожала плечами Галя. — Но это ни на что не повлияет, уверяю тебя.
— Не повлияет так не повлияет, но ты должна знать всю правду.
* * * * * * * * *
… Галя сама подвезла Костю до дома. Потом развернула машину, но поехала не домой, а к офису Игоря.
Хотя Галя не принимала непосредственного участия в работе фирмы, запасной комплект ключей у неё был, потому ей не пришлось ни стучать, ни звонить.
Игорь сидел за столом, не включая свет, в предрассветных сумерках, и задумчиво курил. Он даже не услышал, как Галя вошла в офис, настолько был поглощён собственными мыслями.
Только когда Галя включила свет, Игорь резко поднял голову и вскочил, едва не уронив стул.
— Галя?
— Замечательно, лучше не придумаешь! — спокойно сказала Галя, поставив свою сумку на подоконник.
Потом она забрала у Игоря сигарету, затушив её в переполненной пепельнице. Покачала головой и выбросила пепельницу в небольшой контейнер для мусора, стоящий в углу. Далее Галя вылила в раковину остатки коньяка, а пустые бутылки отправились следом за пепельницей.
Игорь молча наблюдал за тем, как Галя приводит в порядок стол.
— Что сидим? —
— В машине, — моргнул Игорь.
— Иди, доставай. И перекладывай в мою машину. У тебя же есть ключи от неё. А я тут всё закрою пока и сдам на сигнализацию.
— Галя… — начал Игорь, когда они выезжали со стоянки.
— Мы поговорим обо всём завтра. Я предупредила Костю о том, что у тебя завтра выходной. Утром уеду на работу, но вернусь до обеда, и мы всё обсудим. А сейчас давай помолчим. Мне уже достаточно на сегодня. Думаю, и тебе тоже. И не вздумай идти с разборками к Косте. Он всё сделал правильно.
Галя включила радио, а Игорь откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.
Дома Галя велела Игорю ложиться в спальне, а сама перешла в комнату Сони. После того, как Соня вышла замуж и переехала, родители ничего не меняли в её комнате, и мягкие игрушки до сих пор занимали там половину пространства.
Игорь пытался спорить и собирался лечь в кабинете или в гостиной, но Галя прикрикнула на него, объяснив, что сейчас как раз "самое время" спать, скрючившись, на диване.
* * * * * * * *
… Галя приехала с работы, как и обещала, перед обедом.
— Теперь подробно расскажи обо всём, что сказал Морозов. А также о том, какие обследования ты уже прошёл, и какие ещё предстоят.
— Морозова насторожил рентген шейного отдела позвоночника. Женька пообщался с несколькими коллегами, и они подтвердили его опасения. Я сдал ряд анализов, мне сделали МРТ. Женька ничего пока не комментирует, потому что результаты основного анализа будут готовы через неделю. Тогда же мне сделают цифровую рентгенографию. О диагнозе говорить пока рано, но я готов к любому.
— Хорошо, что готов к любому. Излишний оптимизм, так же, как излишний пессимизм, тебе сейчас абсолютно ни к чему. А сам что чувствуешь? Боли есть?
— Нет. Мне рентген-то сделали, потому что я пожаловался на онемение и скованность в шее, и на то, что плечевые суставы иногда ноют. Работа, в основном, сидячая, чему удивляться?
— Онемение и скованность? А головные боли, головокружение?
— Голова иногда болит, но такое и раньше бывало. А ещё бывает, что немеют пальцы на руках — безымянный и мизинец. Галя…
— Игорь, дослушай меня, хорошо? Не надо сейчас пытаться что-то объяснять. Надеюсь, ты понимаешь, почему я не хочу ничего слушать? Я выслушала тебя вчера, а измениться менее, чем за сутки, вряд ли что-то могло. Обстоятельства — возможно, да. Обстановка, антураж. А то, что на душе у меня и у тебя, — это вряд ли изменится быстро. Всё слишком серьёзно. Самое главное сейчас — твоё здоровье. Давай примем это как данность, и в соответствии с этим будем сосуществовать. Но если тебе категорически не нужна помощь и поддержка, то…