Шрифт:
Дорогой читатель!
Легко, трогательно, непринужденно и искренне автор рассказывает об опыте усыновления детей-инвалидов, находящихся на воспитании в детском доме, и о процессе их очень непростой адаптации к обычной жизни.
Удивительно, что
Слезы и улыбка, удивление и негодование – все эти чувства обязательно посетят вас при чтении страниц этого произведения.
Оно не может оставить человека равнодушным.
И, что самое главное, эта книга поможет читателю взглянуть на мир совсем другими глазами, возможно, задуматься о том, о чем он никогда в своей жизни ранее не размышлял.
Полагаю, что книга Виктории Корниенко «Усыновите.ли» – очень серьезное размышление о том, как сделать этот мир лучше. Размышление, основанное на личном опыте и таких человеческих качествах, как сострадание и любовь…
Усыновить ребенка – великий подвиг. А усыновить одновременно двух, да еще с проблемами по здоровью, имея на руках своих детей, – невероятно! Именно об этом книга Виктории Корниенко – об усыновлении и всем, что с этим связано, о личном опыте этой прекрасной женщины и мамы.
Я прочитал эту книгу буквально на одном дыхании. Кажется, что ты не читаешь, а слушаешь автора – настолько пронзительно и открыто она рассказывает обо всем. И вот уже вместе с автором ты переживаешь, смеешься, плачешь, и каждая строчка касается твоего сердца и сдирает с тебя кожу равнодушия. Невольно задумываешься: а как бы я поступил, что бы чувствовал, о чем просил бы, что радовало бы, а что огорчало бы меня?..
Невероятно откровенная книга, в которой автор с обнаженным сердцем передает читателю свои чувства и мысли, и это прекрасно…
Мама, они странные
– Мама, – Гоша с Асей оглянулись по сторонам и, хотя никого не увидели, все же на всякий случай перешли на шепот.
– А они на самом деле всегда у нас будут жить? – повторили они уже заданный когда-то вопрос.
– Ну да.
– Совсем? И никогда домой не уедут?
– Понимаете, – я вздохнула, села на пол рядом и приобняла детей. – У них нет другого дома, кроме нашего.
– И нет папы и мамы, нет бабушки и дедушки, нет совсем никого, – повторила мои слова Ася с моей грустной интонацией.
– Правильно.
Теперь вздохнул Гоша.
– А где они все? Умерли, что ли?
Врать не хотелось. Мы принципиально не обманывали детей ни в чем, стараясь формировать у них адекватную картину мировосприятия, без зубных фей и бабаек.
– Не умерли. Они, как бы вам объяснить, попали в очень тяжелую жизненную ситуацию и не смогли сами воспитывать и растить Матвея с Кириллом. Но они любили их, конечно же.
– Мам, а ты заметила,
– Воду, например, не умеют пить из бутылки. На качели не знают как сесть, – внимательным взглядом изучал мою реакцию на вопрос Гоша.
– Одеваться сами не могут. Говорят, как будто каша во рту, и так тянут слова… – Ася с Гошей точно готовились к разговору и много раз обсудили это между собой. Сейчас их интересовало, замечаем ли мы с папой отличия Матвея и Кирилла.
– Конечно, заметила, дети. Просто с ними не занимались, точнее, недостаточно занимались. Мы это все поправим. Научим всему. Они пойдут в сентябре с вами в детский развивающий центр на занятия.
– Мама, а вы еще когда-нибудь будете брать детей из детского дома?
Я растерялась от неожиданного вопроса.
– Ну не знаю, может быть, да, а что?
– Вы это… когда выбирать поедете, возьмите нас с собой, мы поможем. А то вы опять… ну вдруг не сможете выбрать, – аккуратно сказала шестилетняя Ася.
– Там же были получше дети? – со свойственной маленьким прямотой спросил Гоша, не терзаясь муками политкорректности. – В смысле поумнее, – уточнил он и без того понятный вопрос.
– Ну конечно, были.
– А почему вы не взяли их? Ну тех, что поумнее? Получше?
– Понимаете, тех, что поумнее и получше, и без нас кто-то возьмет. Меньше шансов у детей с проблемами. А потом, Матвей и Кирилл очень хорошие, добрые. А ум – дело наживное. Вы помогайте им во всем. Учите их сами. От вас они быстрее всему научатся. Вот увидите. И станут абсолютно нормальными, умными и веселыми. Такими же, как вы.
– Правда? – две пары глаз с надеждой устремились на меня.
– Конечно, правда! Сами увидите!
– Пойдем! Побежали! Ура! Я же тебе говорила! – и они вихрем унеслись обратно на зеленую поляну рядом с домом.
Воображаемый сын
Сейчас даже непонятно, когда именно пришла мысль об усыновлении детей. Наверное, вместе с рождением второго ребенка – между детьми-погодками был всего год разницы. Очередной бессонной ночью я качала на руках дочку и думала, а как же дети, которые находятся в детских домах, – их никто не успокаивает по ночам, когда приснилось что-то страшное, режутся зубки, болит животик, протек подгузник или просто хочется пить. Как они живут без материнской заботы? Банальная, в общем-то, мысль, но почему-то засела глубоко в душе, до колючего комка. Нужно когда-нибудь помочь – чем смогу. Отложилось тогда, как запись еще одного пункта в список необходимых к выполнению дел: усыновить хотя бы одного ребенка и дать хоть крошечку тепла, хотя бы какую получится, – это все равно лучше, чем равнодушие казенных стен детдома.
Мысль зрела пять лет. И наверное, так бы и осталась лишь мыслью, если бы не замершая на позднем сроке беременность и рождение мертвого малыша.
Нет, это не было горячее чувство подмены ребенка для устранения боли потери. Немного отболело, и пришло размышление – для чего, зачем это было? В жизни ничего не бывает просто так. Почти семь месяцев мы всей семьей готовились к появлению нового малыша. Мы созрели морально, настроились на заботы, хлопоты, бессонные ночи…
Ясно, будто безоблачное небо летним солнечным днем, пришло спокойное рассудочное чувство – пора.