Утешительная партия игры в петанк
Шрифт:
Ее слова вернули меня с небес на землю. Вот что значит разыгрывать из себя добреньких благотворительниц… Я-то хотела просто лагерь для детей открыть, я вовсе не стремилась получить очередную порцию дерьма на свою голову…
Но теперь… Теперь было уже поздно… Ясин уехал, но я уже не могла отделаться от того, что рассказала Натали. Мужчина, избивающий мать своих детей в углу гостиной, — эта картина преследовала меня… Мне-то казалось, что я стреляный воробей… Ан нет, жизнь не устает преподносит нам дивные сюрпризы…
В общем, я писала ему письма… Мы все писали… Я сфотографировала собак, кур, Рене и вкладывала
Приехали мои родители. Ясин совершенно покорил мою мать, он повторял за ней латинские названия всех цветов, а потом просил отца ему их перевести. Отец сидел с книгой под большой белой акацией и, декламируя: Tytire, tu patulae recubanssub tegminefagi, [238] — учил его вторить имени красавицы Амариллиды. [239]
238
«Титир, ты, лежа в тени широковетвистого бука». Вергилий. Буколики. Экл. I, 1 (Пер. С. Шервинского).
239
Amaryllis belladonna (лат.) — цветок Амариллис, родом из Южной Африки, назван в честь прекрасной пастушки Амариллиды, образ которой воспевали многие античные поэты, в том числе Вергилий.
Только я знала, что с ним случилось, и меня восхищало, что мальчик, столько всего переживший, смог принести с собой мир и покой…
Дети все время подсмеивались над ним потому, что он был ужасный трус, но он никогда не обижался. Говорил: я на вас лучше посмотрю да подумаю над тем, что вы делаете… Я-то знала, что он просто ни за что на свете больше не хотел рисковать, боялся боли. Когда они принимались играть в «индейские пытки», он уходил к Granny и кустам роз…
С середины августа я стала с ужасом думать о его предстоящем отъезде.
Натали должна была приехать за ним двадцать восьмого. Двадцать седьмого вечером он исчез.
Наутро мы устроили грандиозную игру в прятки, играли весь день. Безрезультатно. Натали уехала страшно обеспокоенная.
Эта история могла ей дорого обойтись… Я пообещала, что привезу его сама, как только найду. Но к вечеру следующего дня он так и не нашелся… Она запаниковала. Нужно вызывать полицию. А вдруг он утонул? Я, как могла, по телефону ее успокаивала, и тут заметила на кухне нечто странное, и сказала ей: дай мне еще немного времени, в полицию я позвоню сама, обещаю…
Дети переволновались, поужинали молча и отправились спать, продолжая выкрикивать его имя в коридоре.
Посреди ночи я вышла выпить чашку чаю. Свет зажигать не стала, села с краю стола и заговорила: Ясин, я знаю, где ты. Вылезай. Ты ведь не хочешь, чтобы за тобой приехали полицейские, правда?
Никакого ответа.
Естественно…
На его месте я поступила бы точно так же, и я сделала то, чего бы хотела для себя, окажись я на его месте.
Ясин, послушай меня. Если ты сейчас вылезешь, я договорюсь с твоими дядей и тетей и обещаю, ты сможешь остаться у нас.
Конечно, я рисковала, но… со слов Натали я поняла, что этот самый дядя не слишком-то дорожит лишним нахлебником…
Ясин, please. Ты же соберешь всех блох с этого пса! Разве я когда-нибудь тебя обманывала с тех пор, как мы познакомились?
И тогда я услышала: «Охохо… Если бы ты знала, как я проголодался!»
— И где же он был? — спросил Шарль. Кейт повернулась:
— Вон в той скамейке, похожей на ларь, что стоит у стены… Не знаю, видно ли вам, но в передней стенке есть два отверстия… Это скамейка—конура, я купила ее у старьевщика, когда мы только сюда переехали… Я считала, что это гениальная идея, но собаки, конечно же, ее не оценили… Они предпочитают диваны Эллен. А тут вдруг, смотрю, Идиос залез туда и не вылезает, даже попрошайничать не пришел, когда мы ужинали.
— Elementary, ту dear Watson, [240] — улыбнулся он.
— Я его накормила, позвонила дяде и записала в школу. Вот и все про Ясина… Что касается Недры, она попала к нам таким же контрабандным путем, но при гораздо более драматичных обстоятельствах… Мы ничего не знали о ней, кроме того, что ее нашли в каком-то сквоте с разбитым лицом. Случилось это два года назад, ей было тогда три, в общем… толком мы так ничего и не знаем… Все это тоже провернула Натали.
240
Элементарно, дорогой Ватсон (англ.).
Сначала предполагалось, что ее к нам привезут на время… Пока ей вылечат челюсть, выбитую чересчур сильным ударом… А тем временем, может, и родственники какие никакие объявятся…
Но знаете, Шарль, даже если у вас все молочные зубы на месте, но нет ни одного документа, жизнь ваша ох как не проста… Мы нашли врача, который согласился прооперировать ее в частном порядке, но во всем остальном — полная безнадега. В школу ее не взяли, и я учу ее сама. Ну то есть… учу, как могу, потому что она не разговаривает…
— Что, совсем?
— Немного… Когда они вдвоем с Алис… А вообще-то у нее собачья жизнь… Нет. Простите. К моим собакам это не относится. Она не дура и прекрасно понимает, в каком она положении… Знает, что за ней могут приехать в любой момент и что я ничем не смогу ей помочь.
Шарль вдруг понял, почему вчера Недра убежала в лес.
— Она тоже может спрятаться в лавку…
— Нет… Это совсем другое дело… Ясин живет здесь на законных основаниях, как в пансионе. Я просто перевернула график и отправляю его к дяде и тете на каникулы. А с ней… Я не знаю… Я пытаюсь собрать документы для удочерения, но это сущий ад. Опять все упирается в правила… Надо бы мне найти приятного мужа, работающего в каком-нибудь государственном учреждении, — улыбнулась она, — что-нибудь вроде школьного учителя…
Наклонилась, протягивая руки к огню.
— Ну вооот, — зевнула она, — теперь вы все знаете.
— А первые трое?
— Что?
— Вы ведь и их могли бы усыновить…
— Да… Я думала об этом… Чтобы избавиться от моих надзирателей, к примеру, но…
— Что но?
— Такое ощущение, что тем самым я как бы снова убью их родителей…
— А они никогда не говорили с вами об этом?
— Конечно. Говорили. У них это стало излюбленным трюком: «Да, да, я уберусь в своей комнате… как только ты меня усыновишь», ну и ладно…