Утоли мою месть, пуля
Шрифт:
– Мне билет, – начал Илья. – На воскресный заезд. В первый ряд.
Про первый ряд он сказал просто так, решив, что главное, не привлекая к себе внимания, попасть на трибуны, а там уж он разберется.
– Первый ряд закончился, – огорчила кассир, сверившись с планом мест на мониторе. – И второй, и третий, и все остальные. Простые только остались, на вход.
– Как – на вход? – не понял Илья. – Как в зоопарк, что ли?
– Примерно, – улыбнулась барышня и поправила в волосах тонкий черный ободок с бабочкой из стразов. – На вход – значит, без места. На трибуну вас пустят, но весь заезд придется стоять.
– Давайте! – Илья потянулся за деньгами
– Что-то еще? – заметила его сомнения кассир. Она уже проявляла нетерпение и откровенно таращилась в монитор, Илья видел край зеленого поля и яркие прямоугольники на нем: девушку целиком и полностью занимал пасьянс «косынка». К тому же в холле показались еще несколько человек, направлялись они прямиком к кассам, поэтому Илья заторопился:
– Я вот что узнать хотел. Вот скачки, лошади. А где…
– Ставки принимает тотализатор. От входа налево до конца, там увидите.
Диалог оборвался, Илья уступил место у окошка подоспевшим любителям лошадей, сам направился в указанном направлении. Добрался почти до входных дверей, глянул на сонного вахтера, подпиравшего спиной стену, взял левее и зашагал по идеально ровному, с узором из разнокалиберных квадратов и прямоугольников полу. И действительно, увидел, ошибиться было сложно. Те же окошки в беломраморной стене, только над ними мониторы с бесконечным количеством строк, и народу уже погуще, стоят вдоль стен поодиночке и группками, переговариваются негромко. Обернулись, оглядели вновь прибывшего и вернулись к своим делам – зашушукались, зашуршали бумагами, Илья заметил, что в руках у людей мелькнули и тут же пропали довольно крупные купюры. Сам он азартные игры терпеть не мог, не играл даже в дурака, и что сейчас делать, откровенно не знал. Поэтому обошел игроков, остановился перед закрытым окошком с монитором над ним, уставился на экран. Ничего не разобрать, написано латиницей, вроде клички лошадей и фамилии жокеев, дальше набор цифр, и что они означают – непонятно. А надо в этом как-то разобраться, черт его знает, вдруг пригодится. Придется вникать… Илья отступил на пару шагов назад и едва не сбил с ног деда. Тот страдальчески щурился из-под очков на череду строк и, кажется, не заметил, что ему наступили на ногу.
– Ничего, ничего, – пробормотал дедок в ответ на извинения Ильи. – Не понятно ничего, раньше так просто было, когда «с рук» играли. Ты на кого ставишь?
– Не знаю, – честно признался Илья, умолчав пока, что ставку делать он не собирался, планы у него совсем другие, и вообще ему тут делать нечего, явно в тупик забрел, надо выбираться.
– На призовое место ставь. – Дед стащил с носа очки и положил их в карман плаща. – А лучше на шоу, показ то есть, деньги получишь, если лошадь любое из трех первых мест займет. Или «аккумулятор», на лидеров во всех трех заездах сразу…
Илья ничего не понимал, но продолжал слушать деда, одновременно приглядываясь к строкам на мониторе. Кое-что становится понятным, вон он, Мортимер, третьим почему-то идет, перед ним Джасил – какая-то или какой-то, а первым тот самый Норд Стрим.
– А если первое? – уточнил
– На фаворита, – нравоучительно поправил его старик. – И только на одну лошадь. Рискованно, если заранее не знать, все проиграть можешь. Я один раз так поставил, давно было, и не только я, все в фаворите уверены были, а его жокей на финише придержал. Сто рублей потерял, советских, – пожаловался доверчивому слушателю старый игрок.
– А я и так знаю, кто фаворит, – заявил Илья. – Мортимер, конечно, чего тут думать. Ставь, дед, не ошибешься, денег кучу заработаешь, неплохая прибавка к пенсии…
Он осекся, видя, как старик качает лысой, в обрамлении седых тонких волос головой и даже морщится, словно кислого наелся.
– Дохлый номер твой Мортимер, – авторитетно выдал дед. – Не потянет он, ты его результаты в прошлом сезоне видел? Вот, а я видел. Третьим придет в лучшем случае или четвертым. Ну, может, вторым, – сделал поблажку дед и задрал голову на монитор.
«Что значит – дохлый? Почему дохлый? Сам ты дохлый…» Ничего умнее в голову не приходило. Он же, Мортимер, реальный фаворит, все об этом только и пишут… Или врут?
– Сволочи! – Илья бессмысленно глазел на монитор, на небольшую толпу под расписанием скачек, на хитрого дедка. Тот извлек из кармана плаща потрепанный блокнот и карандаш и уже прикидывал что-то, складывал и делил в столбик.
– А кто тогда фаворит? – как можно спокойнее спросил Илья. Нет, ни третье, ни второе места его не устроят, нужно только первое, только победа, нужно, чтобы Меркушев вышел из-под «зонтика» охраны и хоть на пару минут оказался на виду, дальности выстрела «ТТ» хватит, чтобы прострелить господину председателю совета директоров башку.
– Так вот же! – Дедок, не глядя на Илью, ткнул карандашом в сторону монитора. – Первая строка. Норд Стрим, на него ставь, не прогадаешь. Я бы поставил, но пенсия маленькая…
– Почему он? – не сдавался Илья, снова чувствуя в себе нараставшую злость. Снова пролет, снова мимо – чертов Мортимер на поверку оказался лузером, упорно крутился в голове финал старого анекдота, где пришедшая последней лошадь говорит поставившему на нее последние деньги игроку: ну извини, ну не смогла я…
«Я тебе не смогу!..» Илья был готов подтолкнуть задумавшегося деда, но тот выдержал паузу и многозначительно произнес:
– По результатам прошлого сезона, естественно. Мортимер ему не соперник, Джасил тоже – слабовата пока. Может, в следующем году, но не в этом точно. Я, наверное, и не доживу…
Дед снова принялся копаться в блокноте, шуршал страницами, Илья смотрел то в окно на разросшуюся сирень, то на монитор. Обстоятельства изменились на глазах, планы приходилось перекраивать на ходу. В воскресенье на финише Мортимер должен быть первым – это не обсуждается, надо ему помочь. Уж больно жирная и вкусная наживка этот гнедой трехлетка, Меркушев клюнет, он просто обязан облить фаворита шампанским, прежде чем сдохнуть с пулей в башке.
– Слушай, дед!
Старик задрал голову и вопросительно уставился на Илью светло-голубыми глазами.
– А лошади сами… ну, где они? Где их держат? Здесь или…
Снова мимо, снова дедок мотает головой:
– Нет, нет, что ты. В конюшнях у хозяев своих стоят, только накануне сюда приедут, для тренировки и всего на одну ночь. И охрана с ними!..
Ну, это как раз понятно, мог бы и не упоминать. Охрана – это само собой, это надо держать в голове и не расслабляться. Не взвод снайперов, понятно, но тем не менее. И осталось еще кое-что, пришедшее в голову только что.