Утро очередного дня
Шрифт:
Я сделала шаг в сторону, выходя из-под света луча. Картинка начала медленно «таять», сужаясь в размерах по краям. Я открыла глаза, шум все также доносился со стороны гущи деревьев, видимо, он и не прекращался, хотя, еще пару секунд назад, как мне казалось, было тихо. Вздохнув, я снова закрыла глаза, повторно перекрывая путь лучу –тишина. Темнота снова «ожила», озаряясь искрами небесного света. В какое-то мгновенье огоньки стали перемещаться в бешеном ритме, разгораясь все сильнее, тем самым ослепляя меня.
Вдалеке
Ошарашено открыв глаза, я уставилась на ногу. Она была в крови, также, как и моя ладонь, однако боли совершенно не было. Еще раз осмотрев ногу, поняла, что на ней нет ни царапины. Интересно, откуда взялась кровь?
Я еще раз обозрела место, где только что стояла, никаких кровавых следов, луч все также светил, пробиваясь сквозь деревья. Неожиданно, что-то мелькнуло, на мгновенье, пересекая свет, а затем раздался глухой стук.
Я вновь начала осматриваться, данное занятие прервал чей-то крик, который заставил вздрогнуть и обернуться.
Передо мной стояла девочка, лет десяти и с любопытством на меня поглядывала. От растерянности я улыбнулась и махнула рукой, в знак приветствия, с опозданием вспомнив, что она в крови.
Мысленно обругав себя, я убрала руку на ногу, пытаясь спрятать непонятно откуда взявшееся пятно, чтобы не испугать девочку. Но она, к сожалению, была «глазастая», заметив кровь, она нахмурилась.
– Вы ранены?
– Я? Не–е–ет, – глупо протянула я, – отдохнуть присела.
С этими словами я встала, сделала шаг, отворачиваясь от девочки, наступила на толстую ветку и вновь упала.
– Мисс Льюри! – мгновенно крикнула малышка.
Я, вновь молча, выругала себя. Ну, вот теперь девочка точно испугалась.
Из-за деревьев показались силуэты. В ближайшем ко мне, узнавалась Титарини, а за ней бежали еще две девочки.
– Что здесь… – начала было Тита, и оборвала себя на полуслове, – Замри!
Последнее обращение было уже ко мне. Я вздохнула, и облокотилась о землю руками, чтобы помочь себе встать, при этом пыталась объяснить ситуацию.
– Я не хотела пугать…
Тита не дала мне договорить. Она взмахнула рукой, а передо мной вновь возник туман, правда, на этот раз он не сужался, а сразу окутал меня тонким слоем, но при этом не давал мне пошевелиться.
– Сказала ведь – замри, – буркнула Тита, и продолжила уже тоном учителя, обращаясь к девочкам, – запомните! Раненого ни в коем случае нельзя трогать! Он должен лежать до прихода целителя. Перемещать его нельзя, иначе могут быть необратимые последствия.
В момент ее повествования я не могла вставить ни словечка. Точнее, я-то говорила, но окружающие жадно ловили лишь слова Титы, да и сама она, по-моему, упивалась своей значимостью, не обращая внимания на мои жалкие попытки прервать поток ее красноречия. И только когда она закончила, мне удалось привлечь ее внимание.
– Я не ранена! И, вообще, что происходит?
Она вновь отвернулась и поучительно продолжала.
– Это, может быть, последствие шока от ранения. Видите, – указала она на мою ногу, – кровь идет, а боли она не чувствует, возможно…
Я закатила глаза, стараясь не вслушиваться в ее речь. Конечно, она все тверно говорит, и пусть дети знают это, мало ли что может в жизни пригодится. Но быть, своего рода, скелетом, на котором все объясняют и показывают неприятно. Кстати, а куда девается ее красноречие, когда я что-то у нее спрашиваю?
– А теперь, Брина, расскажи, что произошло, – обратилась она к девочке, которая первая меня обнаружила.
Брина потупила взор, всхлипнула и невнятно забормотала.
– Я… охотилась… я не хотела… было скучно… убежала.
– Прекрати хныкать, – оборвала ее Титарини, – я не из интереса спрашиваю, а чтобы предотвратить последствия. Побег от учителя обсудим после.
Девочка глубоко вздохнула. Смахнула с лица слезы (хотя, я не заметила ни капли) и абсолютно ровным голосом начала рассказ:
– Я услышала хруст веток и шуршание, спряталась в кусты, чтобы не спугнуть. Думала, может живность, какая, осмотрелась, но никого не увидела. Она, видать, за деревом спряталась. А потом смотрю, что-то рыжее показалось, подумала белка. Ну, я и стрельнула, – она улыбнулась Титарини, – как вы учили! Натянула тетиву и отпустила.
– Я что похожа на белку? – возмутилась я.
Титарини нахмурилась, осмотрела меня и кивнула на мою обувь.
– Ты нет, а они напоминают.
Я посмотрела на свои сапожки. Не любила никогда коричневый цвет, взяла их только за неимением альтернативы. В следующий раз лучше босиком буду ходить. Хорошо хоть погода хорошая и я шорты надела, а не штаны – пришлось бы их выбрасывать.
– Я не ранена, – повторила я.
– У тебя просто…
– Нога целая! – перебила я ее, – Сама посмотри.
– Ну, где целая? – возмутилась Тита. – Ты в крови вся. Сейчас в дом тебя отнесем.
– Да я…
– Молчи, – шикнула она, – не мешай.
Я фыркнула и, мысленно, махнула рукой. Хочется – несите, ни слова не скажу больше. И с места не сдвинусь, даже если меня соизволят выпустить из тумана. Интересно, как она меня тащить собралась.
Представив, как меня несут маленькие девочки, я забыла про обиду и подала голос:
– Я сама могу идти.
– Без целителя ты не должна двигаться, – отвергла Тита мое предложение, – ты потеряла много крови.