Утро псового лая
Шрифт:
— Что по сводке? Спросил Небогатов, ротмистра Гарина отвечавшего за связь в этой операции.
— Полный успех. Мятежники отражены во всех пунктах и рассеяны. Им не удалось даже повредить городскую газовую и электрическую сеть. Число потерь мятежников на сегодняшний день простирается до тысячи человек.
— Наши потери?
— Уточняются. Пострадала областная полиция, застигнутая врасплох…Там сейчас более тридцати убитых. Еще столько же потеряли армейцы. Потери жандармерии уточняются.
— Мне нужны более точные цифры. Через час предоставьте подробный отчет.
— Извините, Евгений Вадимович, новости не смотрел и не слушал.
Небогатов усмехнулся.
— Ничего, сейчас областной начальник, господин Гернгросс нам новости сообщит. И Женя показал на группу чиновников плотной группой передвигающейся по площади имени генерала Каульбарса в окружении вооруженного до зубов конвоя первой сотни Сибирского казачьего войска.
Конвоем Виталия Борисовича Гернгросса, командовал старый знакомый Небогатова, полковник Никита Дрёмов, родной брат бывшего начальника московской жандармерии легендарного своей тупостью и вредностью генерала Василия Дрёмова. В отличии от старшего брата, Никита был веселым и общительным офицером поэтому вероятно карьеру и не сделал.
— Приветствую Никита Алексеевич! Сказал Небогатов, вылезая из машины.
— О как! Небогатов? Евгений Вадимович, ты ли это?
— Он самый.
— Ага. Не тот ли это московский чин прибывший в область для некой тайной операции?
— Нет Никита. Конечно не я, откуда мне. Слишком мелко плаваю..
— Не прибедняйтесь, полковник. В разговор влез сам областной начальник.
— Это вас прислали из Москвы в нашу глушь. Капризным тоном, словно институтка заявил Гернгросс. Вы даже не удосужились представится областной администрации, не говоря к тому что ваше самоуправство и непродуманные действия привели к этим событиям. Гернгросс скорчив скорбную мину, сделал театральный жест обводя рукой площадь и лежащие там трупы.
— Эти как вы выразились, события, Виталий Борисович, санкционированы чиновником по особым поручениям при главе государства, господином Алексеевым. Как и уровень секретности моего нахождения здесь. Надеюсь, вы получили исчерпывающий ответ, Виталий Борисович. И Небогатов склонил голову, показывая тем самым что разговор с всесильным здесь Гернгроссом — ему уже совершенно не интересен.
Начальник области, побагровел от возмущения, но сдержался от привычного крика, понимая, что с заезжим жандармом лучше не ссорится а просто его игнорировать. Следом за Гернгроссом, осматривать последствия ночного боя, двинулась его напыщенная свита и казаки личного конвоя.
Дрёмов качнул головой.
— Зря ты с ним так, Женя. Гернгросс нормальный человек, за дело болеет.
— Ладно Никита, к твоему патрону, претензий не имею, а его претензии на мои действия, пусть направляет в Москву на имя Алексеева или Бьерна. Я к тебе с коротким вопросом а то из-за этой суеты …не успеваю.
— Давай Жень. Только быстро. А то шеф разозлится…
— Что там на фронте? Какие новости.
Дрёмов усмехнулся.
— А то ты не знаешь?! Враг получил решительный отпор и захлебнулся в собственной крови. Мы удерживаем свои позиции и наносим противнику огромные потери. Наше дело- правое, враг будет разбит. И прочее в том же духе. Военная цензура и все такое…
— Ну да. Все верно, Никита, все верно…
Дрёмов посмотрел в Небогатову в глаза.
— Слушай, я еще вечером рапорт на перевод в действующую армию написал. Надоело тут собачкой комнатной бегать да на эти рожи сутками смотреть. У тебе в столице связи, как я понимаю, так сделай так что бы рапорт в штабах не заблудился. Сможешь? С меня — ресторан…
— Хорошо. Только скажи, тебе что медаль на грудь хочется или трофеи побогаче? Или юность в афедроне играет?
Дрёмов пожал чугунными плечами.
— Да всего понемногу. Все лучше, чем в этой дыре среди дикарей — киснуть…
— Как знаешь. Обещаю словечко в Москве за твой рапорт, замолвить. Главное, Никита, не пожалей потом. Война с немцами, это не усмирение туркмен…
— Не пожалею. Бывай, Евгений Вадимович. Дай Бог, свидимся.
Вернувшись в стоящий на солнцепеке командирский «Волк», Небогатов услышал льющийся из репродуктора на площади бравурный «Марш бронекавалерии» времен Маньчжурской войны.
— Гремя огнем, сверкая блеском стали
Рвут бронеходы прямо на Мукден
Когда суровый час войны настанет
И наш фельдмаршал в бой нас поведет!
— Да, ничего лучше полувекового марша пропитанного нафталином и пылью, наши пропагандисты пока придумать не могут. Да и текст какой убогий. Наверно какой ни будь фельдфебель написал в патриотическом экстазе. Подумал Небогатов, откидываясь в кресле вездехода.
1. Кавказские татары — тюркоязычные народы Северного Кавказа и Закавказья
2. Кайсаки или киргиз-кайсаки — обозначение казахов в Российской республике.
3. Дунгане — китайцы, принявшие ислам.
4. Мактаба — начальная мусульманская школа, обычно при мечети. Запрещены в 1955 году при канцлере Туркуле.
5. Парсы- персоязычные народы. Здесь имеются ввиду — таджики.
6. Второе Главное Управление Гентаба в 2003 году переименовано в Главное Разведовательное управление Генштаба.
7. Пенджабская война. Восстание в Британской Индии в 1980–1984 годах. Самое кровавое восстание с Бомбейской войны 1947–1950 годов. Подавлено с трудом, в ходе подавления Британской армией применялось химическое оружие (Резня в Бхопале 1981 года). Пенджабская война — нанесла тяжелейший экономический и политический удар Британской империи и навсегда испортило отношения с САСШ.
8. Юзбаши — тысячник, если смотреть шире, крупный преступный авторитет губернского масштаба, имеющий в подчинении не одну сотню бойцов.