Утро псового лая
Шрифт:
Паршиков мгновенно побледнел и как то сдулся, словно шарик из которого выпустили весь воздух. Потом побрел к самоходкам, но обернувшись с обидой в голосе выкрикнул.
— Умеете вы с личным составом работать господин Филиппов. Сразу боевой дух подняли.
— Как умеем так и работаем. Ты главное, позиции запасные приготовь и замаскируй тщательно. И радиостанцию отключи, как приказ получишь. Радиомолчание.
— А огнем управлять как? Как же целеуказание?
— В юнкерах, не учили сигнальными ракетами пользоваться? Значит будешь учится в бою. Немцы любой радиосигнал пеленгуют и шестидюймовых снарядов не жалеют. Отсыпят с десяток и прощай. У нас так полковой дивизион,
Паршиков приуныл окончательно и вяло откозыряв направился к своим позициям. Командир первой гренадерской роты, лейтенант, Федор Бистром посмотрев ему вслед добавил.
— Вот ведь, прислали …мальчишка натуральный…
— А вы лейтенант, когда из училища выпустились? Поддел его Филиппов.
Но Бистром, не смутился и ответил.
— За неделю до войны. Но у нас, на фронте день — за год считается. А может и за жизнь.
— Красиво излагаешь, ротный. Сразу видно — домашнее воспитание…
— Никак нет, меня отчим в кадеты с двенадцати лет записал. С тех по на государевой службе. Как медный котелок.
— А откуда такой высокий штиль речи?
— От матушки. Она у меня сама Надежда Бистром.
Видя что это имя не о чем командиру не говорит, ротный вздохнул.
— Надежда Бистром, первая светская львица Кишинёва. У нас все сливки городские в гостях бывали. От полицмейстера до митрополита.
— Ясно… в бою то бывал?
— Так точно. Батальон майора Баранауса Юргена. Погиб наш майор в первом же бою…Как ротный и остальные. Так я и стал командиром..
— История похожая. Ладно, Федор …
— Анатольевич..
— Пойдем Федор Анатольевич, еще отсечные позиции проверим и пикеты. А то не дай Бог, вылазку проспим..
Ландкарты, у немцев были отличные. Обозначен каждый ручеек, его глубина и даже крутизна берега. Поэтому тактически важный перекресток двух лесных дорог на пути к Лиде, где окопался гренадерский батальон Филиппова не мог не привлечь престольного внимания германских штабистов. В авангарде третьей полевой армии, нацеленной на взятие Лиды с ходу для атаки разворачивалась десятая панцер-дивизия «Гарнье»(***). В отличии от 14 панцер- дивизии, здорово помятой гренадерами в приграничном бою, дивизия «Гарнье» была сформирована еще в пятидесятые годы, успела повоевать и в Суэцкой войне в составе Африканского корпуса Рёмера, также в Польской и Западной компаниях. В ходе Восточной компании, десятая — панцер дивизия уже успела разорвать четвертую русскую пехотную дивизию и вырваться на оперативный простор. В отличии от гренадер, пехота не проявила стойкости, тут же превратившись в неорганизованную, бегущую на восток — толпу. Комиссия Генштаба уже начала работать, пытаясь выяснить причины такого разгрома за считанные дни одного из лучших довоенных соединение превратилось в бегущее стадо. Но комиссия, комиссией — а бросок к Лиде, немецких танков останавливать придется. Основной ударной силой своего батальона, Филиппов- Дельвиг считал две ЗСУ. То что они зенитные смущать никого не должно ибо в боекомплекте у ЗСУ чуть ли не половина — бронебойно трассирующие снаряды. Еще в наличии были динамо-реактивные пушки и легкие минометы. Несмотря на заверения начальства в поддержку артиллерии Дмитрий не верил вовсе, взаимодействие родов войск и русские генералы, вещи плохо совместимые. Значит как в старину седую — «рука солдат колоть устала»….
Приказ Дельвига, об радиомолчании выполняли строго, никто и не думал даже включать радиостанции. Может поэтому, немцы и промахнулись с первым ударом. То ли меры маскировки сработали, то ли немецкая разведка ошиблась, но артиллерийский удар был откровенно слабый.
— Готовь ракеты. Сразу три. Красные, как обговорили. Настойчиво зудел Дельвиг, не отрывая глаз от бинокля.
— Да понял я господин старший лейтенант, понял!
— Раз понял, так молчи! Оборвал Дельвиг причитания подчиненного. Давай! Ракеты давай, в Бога, в душу, мать!
Три багровых, будто кровавые в рассветной дымке ракеты, взлетев над позициями, плавно стали опускаться и наступившая после обстрела тишина взорвалась грохотом выстрелов.
— Бууух, бууух…. Дуплетом, отчетливо гудели в какофонии боя, спаренные 57 миллиметровые орудия ЗСУ отмечая путь летящих снарядов, оранжевыми трассерами.
Сцепив зубы, Дельвиг со злорадством наблюдал, как бронебойные снаряды ЗСУ протыкали бортовую броню германских танков и бронемашин, видных как на ладони, как хлопали выстрелы «динамо-орудий», как захлебывались лаем «браунинги» и «дегтяри» выкашивая спешившихся пехотинцев.
Наличие усиленного батальона гренадер на этом безымянном перекрестке в планы немецкого командования явно не входило и поэтому хлебнув с лихвою свинца, германский танковый клин, стал оттягивается назад, ища место для повторного или обходного, удара.
GruneHolle— Зеленый ад, иначе тот путь, среди лесов, залитых грязной жижей тропинок и бескрайних заболоченных низин, не назовешь. Цепные бензопилы завывали подобно демонам, когда кромсали вековые стволы деревьев и измазанные грязью по уши солдаты, обвязав их тросами тянули и укладывали в гати, мостя дорогу — километр за километром. Каждую минуту ждали налета русских штурмовиков или огненного дождя от русских реактивных минометов с которыми многие уже успели познакомится лично. Но боги Вальхаллы и вожди СЕПГ сегодня были явно за одно и командование «иванов» откровенно проспало движение двух дивизий сквозь заболоченную пущу прямо в центр своих позиций.
— Не хватает малярийных комаров и мух цеце. Неприязненно сообщил генерал Кунцен своему начштаба, оберсту Францу Хёллеру, мрачно смотревшего на покрытые слоями грязи и навьюченными бочками с топливом и ящиками со снарядами, танки.
— И русских партизан, тоже не хватает. Сообщил Хёллер. Все таки, геноссе генерал, мы воюем с полуварварами, они даже не умеют читать собственные карты и даже не удосужились прикрыть этот район хотя бы, кавалерией. Нам, кстати она бы тоже не помешала. А то егеря и наши гренадеры уже выбились из сил…
— Бросьте Хёллер. Кавалерия умерла уже полвека как, после Пустынной войны. И нечего об этом жалеть…
— Я не жалею, геноссе генерал. Но русские просторы и жалкая дорожная сеть, просто вопиют об её восстановлении. Наши интенданты жалуются, что расход топлива, уже вдвое превосходит потребление в Западной компании. То ли еще будет, мы только втягиваемся в эту стратегическую воронку.
— Перерабатывающие заводы Фишера-Тропша и Бергиуса (*****)загружены на сто процентов, оберст. Плюс англичане гонят свою нефть из Аравии, плюс ливийская и румынская нефть. Уверен, что с топливом у нас проблем не будет до самой победы. А там, путь уже корячатся русские, снабжая нас своей сибирской нефтью.