Утро псового лая

Львов Вадим

— Слушай а чего они здесь собирались? Ну Оперативный штаб?

Левченко пожал плечами…

— Говорят в штабе Терского войска — места нет. Да и расположен неудобно. А здесь, просто раздолье. Здание с умом спроектировано, места много…

— С умом спроектировано. И сложилось как домик карточный….

— Да брось, Женя. Тут и «Линия Пилсудского» не помогла бы. В грузовике взрывчатки тонны три было, не меньше.

«Да, что то странное творится» подумал Женя, доставая папиросу из портсигара и протягивая её сослуживцу.

— Я где то читал про такое. Был взрыв. Давно, лет пятнадцать назад. Грузовик….Пытался вспомнить Женя, глядя на труп мужчины в черной форме терца с оторванной головой и богатым кинжалом на поясе..

— Было!

Услышал резкий голос генерала Хайдарова и обернулся.

Сам генерал- майор Корпуса жандармов, одетый как всегда в хороший костюм с галстуком и модное серое пальто с меховым воротником, стоящий в лакированных ботинках среди крови и хаоса — Хайдаров внушал трепет и излучал твердость и спокойствие. Рыжеволосый и голубоглазый с огненно-рыжими волосами и типично восточными скулами, Ильнур Уразович, представлял собой тип «имперского человека». Родившийся в Бухаре в семье жандармского вахмистра, переведенного из Казани в Туркестан и матери, девушке из знатного клана бухарских купцов-евреев, генерал Хайдаров был один из немногих специалистов по «исламскому вопросу» среди русских специальных служб. Выросший в многонациональном и ярком восточном городе, где служил его отец, оставшийся потом жить в Бухаре — Хайдаров впитал в себя сразу три поведенческих контура. Он был блестящий русский офицер, любящий свою службу, он был знатоком ислама и туземного образа жизни, так как сам был неотъемлемой его частью и хитрость и расчетливость своих еврейских предков со стороны матери. Помимо того, что он сделал отличную карьеру дослужившись до генерала жандармерии, то он еще и воспитал нескольких учеников, умевших думать и принимать неординарные оперативные решения. Женя Небогатов и Сергей Левченко, были как раз из таких.

— Мыслите верно, подполковник Небогатов. Второго ноября 1986 года смертник на грузовике с двумя тоннами боеприпасов протаранил колонну японских войск в пригороде Макассара. Погибло почти восемьдесят японцев включая коменданта города, полковника Осиму. Это послужил поводом для вывода оккупационных войск из Индонезии. Но это уже подражатели. Первый подобный случай был в Ливане. Летом 1983 грузовик с пятью тоннами промышленного динамита врезался в казарму полка 10 парашютной дивизии Франции на окраине Бейрута.

— Пять тонн!!!

— Именно так, господа жандармы. Пять тонн взрывчатки, прорыв через ворота и взрыв…Погибших более трехсот из них двести семьдесят, французские парашютисты. Одним взрывом — убили целый батальон…Все как у нас…

— Но Ильнур Уразович…Где Ливан и Индонезия — а где Грозный? Оторопело спросил Левченко.

— Вот то то и оно…Интересный вопрос получается, да?

— Школа…Где то должна быть школа…прошептал Небогатов.

— Что, какая школа? Встрепенулся Левченко

— Если это рассматривать как новый тип диверсий? Скажем некая держава готовит подобных диверсантов, то должна быть где то школа подготовки. Учебный отряд или что то подобное…

— Может, все может…быть. Это надо обдумать….Небогатов, вам тему с подрывниками — смертниками обработать подробно. Даю вам два часа собрать данные через Информационное бюро жандармерии. Посадите кого нибудь из своего отдела в архивы, пусть собирают информацию. Далее, запросы — в МИД, Генштаб и МВД. Пусть свои базы данных прошерстят. Может что нибудь — есть.

Дальше описав полукруг, палец Хайдарова уперся в грудь Левченко.

— Тебе, выяснить все про нападавших которых у насосной в Старых Промыслах постреляли. Не поверю что они чистые и нигде не светились. Нужно просто найти, где и когда они засветились…Возможно по криминальным делам. Пройдись по биографии родственников и земляков, полиция тебе поможет. Все, не стойте, время дорого…

****

Генерал Хайдаров, как обычно был прав, видимо по этому он и генерал. Трое из пяти убитых на територии НПЗ, были засвечены в криминале. Точнее двое и достаточно давно. Саид Вахидов, родом из пригородного аула двадцати

девяти лет, отмотал по молодости семь лет за грабеж. Вышел, устроился на работу автомехаником в «Гортранс», ремонтировал автобусы. Его брат опознанный тоже, двадцати лет, Мовлади работал вместе с отцом, на кузнице и ничем, кроме физической силы не отличался от земляков. Не судим, замкнут, общался только с родственниками. А вот третий персонаж…Лечи Сулейманов, сорок два года, уроженец аула Алерой, дважды судим за кражу и за разбой. Причем последняя судимость получена в Москве и явно относилась к «Кавказской войне». Это когда поддержанные сибирскими и казанскими «иванами», банды кавказцев едва не свергли «калачей» всесильного «иван ивановича» Трифона и не захватили власть в столице. Криминальная война шла без малого два года, охватила всю столицу и часть губернии, число жертв измерялось десятками с обеих сторон. В итоге, это всем надоело и назойливых горцев жестко привели к «общему знаменателю». Лидер кавказцев — Хаджимурад Сулейманов по кличке Халиф и трое его подельников были расстреляны в трактире «Филин» в самом центре столицы в сотне шагов от Мосгордумы. Исполнители, несмотря на обилие полиции, благополучно исчезли. Ходили упорные слухи, что в ресторан Халиф был приглашен под гарантии высоких московских чиновников, показательно расправились с ним, тоже по приказу свыше. Спустя сутки после гибели Халифа, под Тулой в засаду угодила колонна из пяти роскошных германских седанов мчавшихся на юг. Нападавших было с десяток, но вооружены они были армейским оружием включая пулемет пятидесятого калибра. Полиция потом среди трупов обнаружила тело Зелимхана Сулейманова, родного брата Халифа и его правую руку..

— Он Халифа что ли родич?

— Да. Но дальний. Рядовой «бык» с одной извилиной. Взяли с оружием, под анашой, после драки в трактире. Пистолет засвечен в разбое на шоферов под Серпуховом. Короче дело ясное и уехал наш Лечи, на десятку в солнечный Зерантуй. Вернулся полтора года назад. Женился вторично, купил трактор, нанял работника. Вот так, ничего примечательного.

— И через полтора года, он с АК-57 нападает на нефтеперегонный завод …Заметьте, не с целью ограбления. С целью — просто убивать и крушить…Мистика….

Глава 18

Наманган. Ферганская область Туркестанского генерал-губернаторства. 11 июня 2001 года.

Жара и вонь. Вот, что такое скрытое наблюдение в Туркестане. Стоящий на самом солнцепеке облезлый фургон «Рено», где находился Небогатов и трое сотрудников Ферганского жандармского отдела. В фургоне накурено, душно, воняет потом, несвежей одеждой и дешевым одеколоном. Но подполковник Небогатов терпит. Он сейчас на охоте и готовится к броску.

Они стоят здесь, меняя автомашины, вторые сутки, выслеживая лежбище секты Джумаева — Намангани. С ним в машине — только самые опытные оперативники, лучшие люди из обоймы генерала Хайдарова. Все, «георгиевские орлы»(1) и все — мусульмане. Поручик Агаларов, родился и вырос в Черняеве, в зажиточной семье кавказских татар, вахмистр Саидов — тоже уроженец Ферганской области, отец — сарт, мать — русская. Бывает же такое, господа. И наконец вахмистр Аскер Караджев, перебрался сюда с крымского Гурзуфа. Коренной крымский татарин, сын мичмана Черноморского флота, более десяти лет отслужил в жандармских филерах.

— Очередной клиент. Сообщил Караджев. Рост метр семьдесят — семьдесят два, черная борода с проседью, шрам над глазом…правым. Слегка хромает на правую ногу…

— Принято. Саидов, вынув очередную сигарету из пачки и сунув её в рот, быстро заполнил карточку наблюдения.

— Хорошо одет. На бедняка не похож. Заметил Агаларов, глядя на прихожанина подпольного молельного дома, через щель в занавеске.

— Да, похож на лавочника. Запишите, Саидов. На левой руке перстень желтого металла с черным камнем. Часы тоже позолоченные, но похоже- индийская подделка.