Утро псового лая
Шрифт:
– Их фрегат лег на параллельный курс, – доложил оператор радара. – Идет по-прежнему на пятнадцати узлах. Держится в одиннадцати милях к западу от нас.
– Что ж, следующие несколько дней, полагаю, придется провести под пристальными взглядами наших русских друзей, – пожал плечами Битти, обращаясь к офицерам. – Раз так, господа, нужно показать им, на что способна морская пехота США. Все наши маневры, любые действия, должны быть выполнены безупречно. И не спускайте с русских глаз, если вам не нужны неожиданности.
Офицеры кивнули, соглашаясь с требованиями своего командира. Эскадра, как
Разумеется, такое событие, как появление в Черном море боевых кораблей под американским флагом, не осталось незамеченным в Москве. Первые донесения были на столе у Швецова уже спустя полчаса после того, как десантное соединение адмирала Битти миновало проливы, после чего информация начала поступать с периодичность не менее часа. По приказу президента для наблюдения за американцами из Севастополя вышел сторожевой корабль "Пытливый", продемонстрировавший незваным гостям, что в Москве не дремлют.
Однако от более активных действий президент России решил воздержаться, благо американцы не пытались войти в российские воды, взяв курс на побережье Грузии. Событие не стоило излишнего беспокойства, хотя и давало дополнительную возможность продемонстрировать не до конца утраченную военную мощь, действуя американцам на нервы.
Но появление в черноморских водах кораблей военно-морских сил США вызвало активность не только в Москве, но и по другую сторону океана. Решение президента Мердока не было придано огласке сразу, а потому многие политики оказались перед лицом свершившегося факта, узнав о незапланированном визите к берегам Грузии из выпусков телевизионных новостей. И далеко не все отнеслись к этому спокойно, ведь Черное море всегда считалось зоной ответственности русских, а обострение отношений с Москвой было выгодно далеко не каждому наделенному властью человеку в Штатах.
Как было принято, многие вопросы, весьма серьезные, обсуждались наделенными высшей властью не в кабинетах и залах заседаний, а в неформальной обстановке, там, где можно было расслабиться, совмещая приятное с полезным. Для многих членов американского конгресса таким местом стал гольф-клуб "Реддингс". Расположенный в считанных часах езды от Вашингтона, этот клуб уже долгое время служил местом, где проходили встречи с глазу на глаз, и где не раз решались без преувеличения жизненно важные для мощнейшей державы земного шара вопросы.
В этот воскресный день посетителей в клубе было немного, а это означало, что можно спокойно обсуждать свои дела, не опасаясь чужих ушей. На зеленой лужайке находилось лишь три человека, азартно махавших клюшками. Они беззаботно шутили, бросая в адрес друг друга остроты, и, казалось, были полностью увлечены процессом игры. Им старались не мешать, и немногочисленная обслуга, вышколенный персонал клуба, в котором едва ли не каждый день можно было встретить человека в ранге министра, обходила их стороной. В некотором отдалении также держались крепкие молодые люди в строгих костюмах, цепкими взглядами впивавшиеся во всякого, кто приближался к игравшим в гольф мужчинам ближе, чем на сотню футов.
–
– О, пустяки, – небрежно отмахнулся конгрессмен Хаскин, тем не менее, довольно улыбнувшись. Похвала всегда приятна, тем более, когда она исходит от председателя комиссии по национальной безопасности Конгресса. Эдвард Митчелл, старый лис, многие годы занимавшийся политикой, и видевший смену трех президентов, обычно был скуп на такие слова.
Третий игрок тем временем отложил клюшку в сторону, подойдя к раскладному столику, на котором кроме сока и пива стоял ноутбук, настроенный сейчас на один из центральных телеканалов. Конгрессмен Литтл с интересом смотрел на меняющуюся на мониторе картинку, на время забыв об игре, которая, в прочем, была лишь поводом для встречи вне стен Конгресса.
На экране появилась панорама моря, а спустя миг объектив уставился в направлении нескольких кораблей, находившихся на расстоянии считанных сотен метров от неведомого оператора. В кадр на мгновение попал кусок леерного ограждения, и стало ясно, что тот, кто вел съемку, тоже находился на палубе.
Ближайший из кораблей, над надстройкой которого развевался звездно-полосатый флаг, столь дорогой любому американцу, был похож на настоящий авианосец. Такая же просторная, точно футбольное поле, палуба, сдвинутая к правому борту надстройка-"остров", и мощные лифты-подъемники, один из которых как раз извлек на свет божий из ангара вертолет. Роберт Литтл, в свое время служивший на флоте, безошибочно узнал на экране десантный корабль "Уосп", ставший в последние часы наряду с двумя другими кораблями американских ВМС героем всех выпусков новостей.
"- Эти кадры снял оператор одного из российских телеканалов, находящийся на борту фрегата русских военно-морских сил "Пытливый", уже несколько часов сопровождающего вошедшее в Черное море десантное соединение" – комментировал происходящее на экране голос за кадром.
В тот момент, когда диктор за кадром произносил эти слова, с палубы "Уоспа" взмыл ввысь реактивный самолет. Короткокрылый "Харриер", под брюхом и плоскостями которого висели ракеты, неуклюже покачиваясь в воздухе, поднялся вертикально, и, набрав нужную высоту, резко рванул с места, устремившись в корму вертолетоносца.
– Безумие, – помотав головой, пробормотал Митчелл. Конгрессмен стал за спиной своего коллеги, и теперь тоже не отрываясь смотрел на экран. Поэтом он и не заметил промелькнувшую на устах Хаскина усмешку. В прочем, техасец быстро справился с эмоциями, придав лицу прежнее расслабленное и чуточку скучающее выражение.
"- Как нам стало известно, к фрегату около часа назад присоединились два ракетных корвета русского Черноморского флота, – продолжал рассказывать бодрым голосом невидимый комментатор. – Таким образом, наши десантные корабли находятся под прицелом целой эскадры, способной одним залпом выпустить восемнадцать сверхзвуковых крылатых ракет. К этому следует добавить и морскую авиацию русских, также появляющуюся в небе над американской эскадрой."