Утро псового лая
Шрифт:
– Вот как, – усмехнулся Берквадзе. – А какая разница, в состав какой именно корпорации войдет моя компания, если мне она принадлежать не будет?
– Вы не так меня поняли, – невозмутимо возразил американец. – Никто не собирается отнимать у вас вашу собственность. "Нефтьпром" сохранит в значительной степени свою независимость, только он станет равноправным членом международного консорциума, и ваши местные власти уже не смогут на нее посягать. Я обещаю вам, что вам окажут любую необходимую помощь в решении возникших проблем, но вы должны принять решение как можно быстрее. Я предлагаю вам очень выгодные условия, поверьте мне, и не думаю, что вы откажетесь. Мои боссы заинтересованы в сотрудничестве с таким гигантом, как "Нефтьпром".
– Выходит, вы предлагаете мне защиту в обмен на вступление в ваш концерн, – уточнил Берквадзе, чувствуя, что этот белокурый сероглазый малый оказался не менее настойчивым, чем Громов, и понимая, что не может ответить отказом. – Но в силах ли вы будете защитить меня от возникшей угрозы?
– О, – усмехнулся Говард. – Вы даже не представляете себе наши возможности, мистер Берквадзе! Если вы дадите согласие, вас никто и никогда больше не посмеет тронуть, а если такое случится, он будет уничтожен в переносном и, если нужно, в самом прямом смысле этого слова.
– Хорошо, – кивнул Гоги. – Дайте мне день, я обдумаю ваше предложение, господин Говард. – Он обернулся к Ринату: – Извини, мне пора возвращаться в столицу, есть кое-какие дела. Спасибо, что принял меня, хотя я надеялся на более существенную помощь с твоей стороны. – Обменявшись рукопожатиями с собеседниками, Берквадзе вышел прочь.
После того, как Берквадзе, сопровождаемый молчаливыми телохранителями Рината, покинул особняк, направляясь к своему вертолету, Сайфуллин и его заморский гость некоторое время молчали, думая каждый об одном и том же, но, не желая озвучивать свои мысли.
– Полагаете, он согласится, – наконец произнес Ринат, обращаясь к Говарду. – Вы верите, что Берквадзе примет ваше предложение, не так ли?
– Разумеется, – согласно кивнул американец. – У него нет иного выхода. Расстаться со своим богатством, лишиться власти и могущества, к которым так привык, он не пожелает, это выше его сил, но выстоять против направленной на него мощи в одиночку он также не сумеет. Я нисколько не сомневаюсь, что ваш друг примет мое предложение не позже, чем завтра. И мне жаль, что вы решили поступить иначе. Неужели вам столь безразлично все то, чем вы владеете, господин Сайфуллин? – Говард вопросительно уставился на Рината, поежившегося под взглядом этих ничего не выражающих, словно у змеи, глаз.
– Не скрою, я люблю роскошную жизнь, люблю ощущать себя почти всемогущим, – согласно кинул Ринат. – Мне нравится, когда на меня смотрят с подобострастием сильные мира сего, нравится думать, что все вокруг в моей власти, – откровенно признался Сайфуллин. – Власть и богатство, как наркотики, привязывают к себе намертво. И всегда их нужно больше и больше, сколько бы ты уже не имел.
– Так в чем же дело, мой дорогой друг? Почему – нет?
– Потому что, господин Говард, – твердо ответил Сайфуллин, глядя в глаза собеседнику. – Потому, что вы затеяли очень опасную игру, вы, и те, кто стоит за вашей спиной. Я ведь ни на миг не поверю, что вы здесь по своей воле и действуете исключительно на свой страх и риск. Так вот, если сможете, передайте тем кукловодам, что дергают вас за ниточки, как марионетку, что, пока еще не поздно, им следует остановиться, иначе поднявшаяся волна сметет всех, какими бы сильными они ни были.
Сайфуллин встал, прошелся по комнате, на миг задержавшись возле окна и проводив взглядом оторвавшийся от земли вертолет, уносящий прочь отсюда Берквадзе, а затем обернулся к невозмутимому Говарду, следившему за своим собеседником:
– Не скрою, ваше предложение было весьма заманчивым, сэр, но я отказался по той причине, что не хочу быть участником того, что неизбежно произойдет из-за жадности ваших боссов в самом скором времени. И тем более, господин Говард, я не хочу стать виновником этого. И еще
Глава 6
Шоумены в погонах
Московская область, Россия
25 марта
Утро на подмосковном танкодроме начиналось многообещающе. Полковник Алексей Басов, заправлявший всем небогатым хозяйством, такого количества звезд на погонах, вернее такой плотности их в расчете на одного человека, не видел давно. Из втягивавшихся в распахнутые ворота полигона одинаковых черных "Волг" с тонированными стеклами один за другим выбирались одетые в парадную форму генералы, уверенно осматривавшиеся по сторонам, а рядом с ними неизменно находился хотя бы один адъютант в чине не меньше, чем майор, и это, не считая личных водителей каждого звездоносного гостя, которые тоже не были простыми солдатами.
– Здравия желаю, товарищ министр обороны, – едва только первый гость выбрался из машины, опираясь о протянутую руку своего ординарца, Басов тотчас подскочил к нему, вытянувшись в струнку. – Объект шестьсот сорок к испытаниям готов. Начальник полигона номер двести пятнадцать, полковник Басов. – Офицер браво щелкнул каблуками, как не смог бы и солдат из роты почтенного караула, поедая глазами начальство.
– Вольно, полковник, – небрежно кивнул маршал Лыков, грузный немолодой мужчина с большими звездами на погонах. На лице его были заметны старые, давно зарубцевавшиеся шрамы. На экране телевизора, когда не любивший излишнюю публичность министр обороны все же представал перед объективами телекамер, эти отметины обычны почти не были видны, тем более, если перед съемкой Лыков допускал до себя гримера. Но сейчас шрамы, протянувшиеся по щекам, отчетливо проступили.
Алексей знал, слышал прежде, что вовсе еще не маршал, и только старший лейтенант Лыков вытаскивал из подбитого душманами, пылающего танка своего товарища. Он спас друга, получив на память метку, которую не смогли стереть годы.
– Сейчас все соберутся, тогда и начнем. Пока свободны, – маршал махнул рукой, делая полковнику знак удалиться.
– Есть, товарищ министр, – Басов отдал честь, лихо развернулся на каблуках и двинулся к караулке.
Возле пропускного пункта под бдительными взглядами часовых остановились уже четыре машины, пассажиры которых, пользуясь случаем, устроили перекур, заодно и непринужденно общаясь между собой. Басов с первого взгляда узнал среди высокопоставленных гостей, продолжавших прибывать, главкома сухопутных войск Вареникова, командующего десантными войсками Строгова, невесть зачем оказавшегося здесь, и еще нескольких знакомых по теленовостям прошлых лет высших офицеров, в былые времена воевавших на Кавказе.
Следом за очередной представительской "Волгой" в ворота въехал ярко-красный микроавтобус "Фольксваген", притормозивший чуть в стороне от генеральских транспортных средств, а за ним, замыкая колонну, вкатился обычный армейский уазик цвета хаки, лишь чуть более новый, чем тысячи его собратьев. На фоне сияющих хромированными деталями седанов, пусть и не "Мерседесов", но тоже выглядевших внушительно, потертый внедорожник показался наблюдавшему за происходящим Алексею чем-то чужеродным.
Когда "русский джип", скрипнув тормозами, остановился, из распахнувшейся дверцы показался невысокий щуплый мужчина с погонами полковника. Выбравшись из не слишком удобного чрева внедорожника, которому никак не подходило гордое определение "салон", он с видимым удовольствием потянулся, косясь на сбившихся тесной кучкой генералов. Отцам-командирам, наслаждавшимся неожиданной встречей на свежем воздухе, к счастью, не было дела до сопровождавшего их офицера, и тот, тоже пытаясь использовать с толком свободную минуту, с наслаждением закурил, облокотившись на капот "УАЗа".