Утро Судного Дня
Шрифт:
— Дашенька…
В словах не было необходимости. Они понимали друг друга без слов. Больше, чем понимали. Артём чувствовал то же, что и тогда, в Реке. Нечто третье. Нет, не третье. Оно не участвовало в их единении. Оно было его основой. Как тогда… Нет, по-другому. Совсем не так. Не было страха. Не было желания выжечь огнем леденящий холод чужого. Здесь оно было своим.
«Потому что здесь — мой дом, — подумал Грива. — Звезды, под которыми я родился».
А как же Даша?
Но когда, открыв
На краткий миг перед Гривой открылось будущее. Страшное будущее, наполненное войной и огнем… И сравнительно мирное: без пылающих континентов, но тоже страшное, беспощадное к Хранителю Равновесия, который не справился…
«Не надо меня пугать! — мысленно произнес Артём, обращаясь к Тому, кто грезил в его мозгу. — Я и так напуган до смерти!»
Это была правда. Но еще он знал, что страх — не беспределен. Где-то там, за его границами, таится понимание. И для того, чтобы выйти за эти границы, ему нужна Даша. Вся. Полностью.
Но сейчас это невозможно.
Где-то там, по ту сторону стекла — специальный координатор Хокусай. И тщедушный «умник» за консолью. И «глазки» камер. Всё, что здесь происходит, будет записано и дотошно изучено множеством враждебных или равнодушных людей…
Невероятным усилием Артём отпустил девушку и поднялся. Даша осталась сидеть. Но глаза ее больше не были пустыми. Они сияли. Неважно, что он уходит. Она была счастлива. Он вернется. Даша тоже видела будущее. Грива знал это наверняка. И еще знал, что ее будущее — не то, что открылось ему. Но оно — будет.
Хотя до него еще предстоит дожить. Нет, не дожить, не ждать — драться!
— До свиданья, родная, — негромко сказал он. — Береги себя и его.
И Грива покинул искусственную лужайку, созданную дизайнерами Комитета внутри секретного оборонного комплекса «Аладдина» в самом сердце Запад-Европы.
Да, теперь Артём точно знал, где он. В подземной цитадели, расположенной на полмили глубже тоннелей парижского метро. Знал, но понимал, что об этом следует помалкивать. Хотя бы потому, что объяснить, откуда взялось это знание, Грива не смог бы.
— Почему вы так на меня смотрите, Танимура-сан? — спросил Грива. — Я не спятил. И не умер.
— Красивый у вас язык, — после небольшой паузы произнес Хокусай.
Артём посмотрел на охранников за его спиной и увидел, что линзы их импульсников смотрят на него.
— У нас?
Хокусай смотрел ему в глаза. Так пристально, словно хотел сквозь них проникнуть в его мозг. И хотел, наверное…
Грива, наверное, должен был что-то делать, что-то говорить, оспаривать дурацкую мысль о том, что он — не он, а какой-то там пришелец…
Но Артёму было трудно перевести сознание в режим спора. Ему было слишком хорошо от того, что в этом мире есть Даша. Вот только недавно ее не было, а теперь — есть.
В груди Артёма было слишком много счастья и слишком много любви. Так много, что она не умещалась внутри и часть ее выплескивалась наружу. В том числе — на специального координатора Хокусая. Сейчас Грива был просто не в состоянии бороться…
Артём улыбнулся. Широко и радостно.
— Танимура-сан, честное слово — я не шпион «ифрита»!
Почему, откуда выскользнул этот «ифрит», Грива и сам не знал, но уголки губ безупречно владевшего собой Хокусая на миг приподнялись.
И Грива вдруг ощутил то, что чувствовал там, в прошлом, когда людоедский шаман вот так же сверлил его взглядом. Будто внутри сознания Артёма упала какая-то заслонка, и Хокусай увидел нечто…
И противостояние кончилось. Хокусай расслабился, тоже улыбнулся, похлопал Артёма по руке, повернулся и двинулся к выходу. Молчание и жест. Этого было достаточно, чтобы Грива вздохнул с облегчением. Хокусай Танимура не видит в нем чудовища, «носителя чуждой программы». Грива может ему доверять. В определенных пределах, разумеется. Но это уже лучше, чем ничего. Намного лучше.
Тщедушный «умник» глянул на Гриву так, словно тот — источник радиоактивного заражения. Этакая мерзость сидит здесь и пялится на Дашу. У Артёма возникло острое желание свернуть ему шею. Но вместо этого он спросил:
— Танимура-сан, а где доктор Праччимо? Он больше не руководит проектом?
— Нет, — покачал головой Хокусай.
— Его отстранили? Почему?
— Он больше не с нами, — буркнул Хокусай.
Однако! Интересно, как это понимать? Праччимо умер? Или уволился?
Одно было ясно: специальный координатор не желает поддерживать этот разговор. Может — из-за чужих ушей? Коли так, то говорить с ним о китайцах тоже не стоит.
Спустя четверть часа Грива снова оказался в своей маленькой тюрьме. Теперь он точно знал, что это — тюрьма. И выйти из нее своими силами не удастся. Артёму оставалось лишь уповать на Бога. Или на помощь извне.
Развлечения ради Артём принялся прикидывать варианты действий по собственному освобождению.
Ничего путного не получалось. Электронные системы слежения можно обмануть или заблокировать. Но чтобы пройти взвод спецохраны, нужна минимум рота не менее подготовленных ребятишек. Эта рота должна проникнуть внутрь базы, пройти через несколько автономных уровней и освободить Артёма раньше, чем охрана переведет его в другое место. Или — прикончит. Трудно сказать, какие у них инструкции.
Чтобы реализовать даже самый простенький план, «освободители» для начала должны «обмануть» электронику. А поскольку электроника здесь — самая совершенная на планете, то единственный способ ее обмануть — заблокировать сеть безопасности на программном уровне. Для этого нужны люди на ключевых постах, с достаточным уровнем доступа, способные (и желающие) вступить в конфликт с самим «Аладдином». Допустим, таких людей удалось найти. И деза «все спокойно» запущена. Тогда остается пройти живую охрану. Для этого надо знать порядок смен и психологические портреты тех, кто будет находиться в карауле. Сканеры у охранников — автономные. Возможно, их базы обновляются перед каждым дежурством. Тогда достаточно внести централизованную «правку». Или недостаточно?