Уйду или игра в прятки

— Уйду, совсем уйду, пусть сами проходят обряд слияния. Вон поселюсь в лесу, как ведьмы и буду питаться ягодами. Тем более я их люблю.

Так размышляла Луиза Вивиана фор Торан, убегая из замка. Совсем ещё сущий ребёнок, который воспитывался вдали от родителей. Сначала с ней вместе был младший братик, но два луша назад его отправили в военную академию. Ему сейчас уже двенадцать, а ей четырнадцать. Куча мамок и нянек, но не одного друга. Принцессе не положено с чернью играть. Ещё есть старший брат, но она его не помнит, он старше Луизы на десять луш.

Добежав до поляны, девочка осмотрелась. Зелёная трава была ей по колено, много цветов, и от них исходит приятный, пряный аромат. Вокруг поляны высокие деревья: берана и сонтара.

А под ними кусты каманы. Ягоды с этого куста сочные и сладко-кислые. На самой поляне журчит небольшой ручей, и слышен перезвон птиц. Луиза набрала ягоды с куста в бутон цветка колонарки и села на берегу. Бутоны этого цветка большие и похожи на вазу, поэтому ягод получилось много. Она ела их с наслаждением, пока не услышала в деревьях, далеко в лесу рык хищника. Сообразила девочка быстро и побежала к ближайшему дереву. Им оказалась сонтара, у этого дерева нижние ветки далеко от земли. Как говорят, «страх ноги кормит» и Луиза быстро забралась на дерево. Залезла повыше и прижалась к стволу. Пока залезала, исцарапала руки и ноги в кровь, а ещё выбившие волосы из косы зацепились за шершавый ствол. Из своего укрытия она мало, что видела. Но ствол у основания просматривался весь. Её только смущала кровь, любой хищник почует этот запах. Девочка оторвала лоскут ткани от платья, всё равно испорчено, и попыталась вытереть всю кровь с себя, какую смогла. Потом отломила ветку и на неё намотала этот лоскут. Попыталась кинуть его подальше от себя. Ветка улетела достаточно далеко, но на соседней ветке от неё, появились светящие зелёные глаза хищника. Он стал приближаться к ней. Луиза попыталась быстро спрыгнуть на соседнюю ветку, но волосы и платье зацепились за ствол дерева, и девочка полетела вниз на землю. Последнее, что она видела — это заходящее светило за лес и дальше темнота.

Стоя у окна, я любовалась первыми снежинками, которые падали медленно и таяли на земле. Вот уже пошёл второй месяц, как я в больнице. Обычно так долго не держат, но моё пребывание платное. Муж не жалеет денег, лишь бы меня не было дома, с диагнозом СПИД. Как я его подцепила? Не поверите, через инъекцию. А впрочем, давайте знакомиться! Я, Завьялова Елизавета Петровна, тридцать девять лет. Кареглазая брюнетка, с укороченным каре. Ухоженная стерва, как говорят. По образованию педагог, но из-за болезни меня уволили. Директор школы на педсовете высказалась так: «нечего наркоманке и прости меня господи, работать с детьми». Я, конечно, подала в суд и выиграла его, деньги делают всё, мне заплатили за моральный ущерб. Вот ещё одна копеечка добавилась к моим миллионам. Но возвращаться в этот гадюшник не захотела. В другие учебные заведения, даже не пошла. А ведь как обидно, заболела пневмонией. Врач назначил антибиотики в уколах, обыденное дело. Но медработник, который приезжал ко мне, решила подзаработать, как это у нас в России делается. Сначала сделала укол одному, а потом второму. Вот и вуаля, ВИЧ инфекция у тебя в организме. После нервотрепки с судом и простудой, мой организм решил здаться. Муж только оплачивает больницу, у меня он редкий гость. У него партнёры и контракты горят, а ещё его Леночка ждёт ребёночка. Она уже несколько раз прибегала ко мне, чтобы я ему дала развод. Да вот только, все компании мои, и по брачному договору, муж останется босой. Это пока, он распоряжается капиталами, мне выделяются деньги на чулочки и носочки, на бусики и трусики и на остальную мелочь. Зачем скажете, я работала? Дома одной скучно, нормальных подруг не завела, а муж с утра до вечера на работе. А детишек я люблю, правда, своих нет. Сначала муж не хотел, а сейчас уже поздно. Были бы родители живые, тогда решилась бы, а так, уже не хочу.

Запахло вкусно обедом, сейчас и мне принесут. В палату зашла баба Дуся. Женщина лет шестидесяти пяти. Волосы всегда под косынкой, на руках мозоли, лицо обветренное. Поставила на стол суп из фрикаделек и лапшу с печенью. В мою кружку налила компот. Посмотрела на меня с жалостью и показала руками, чтобы я шла есть. Она немая, одинокая, но работу свою любит. Пытались отправить на пенсию, не пошла. Так и работает на кухне, кормит пациентов.

Присела

к столу и начала с супа, после него меня затошнило. Прислушалась к организму, вроде всё нормально. Подвинула второе и с позывами убежала в уборную, обниматься с белым другом. После непродолжительного времени, привела себя в порядок и легла на кровать. Живот скрутило спазмом, и от боли я потеряла сознание. Сквозь пелену, видела бегатню врачей и мед. работников. Чуть позже явился мой суженый, и из разговоров поняла, что я в коме. Но как хорошо всё слышно. К нему присоединился его друг. Я помню его по фотографиям. Кажется, они вместе учились в школе.

— Доктор сказал, что это ненадолго, постарайся ввести яд незаметно. Сейчас не получится, ей ввели лекарство, которое будет мешать яду. — Мой муженёк сел на край кровати. — Всё не как избавиться не могу.

— А что, много попыток было?

— Достаточно. Когда с ней познакомился, я был на открытии галереи. С её родителями, был знаком. Знал, что они ищут себе зятя. Их Лизонька, была домашней девочкой. На тот момент ей было двадцать девять, представляешь эту девочку?

— Но ты не прав, она довольно красивая!

— Ты не понимаешь, я уже тогда любил Ленусик. Хотели пожениться, но денюшек у нас не было, решили так заработать, а что? Женюсь, сначала отправляю её родителей на покой, потом несчастный случай и жене. Да вот только живучей оказалась. Первой была лесенка, потом тормоза на машине и так далее, и так прочее. Последнее, что решили, это Ленок воткнула ей ВИЧ, а пневмония должна была окончательно убить её организм. Но ведь нет, и тут, живучая оказалась. Поэтому тебе надо воткнуть в капельницу, вот это. После него она должна просто уснуть навечно. Не боятся нечего, этот препарат не всплывёт, а деньги я тебе уже перевёл. В твоём распоряжении неделя.

Они ещё немного постаяли и ушли, а у меня на душе кошки скребли. Ведь я его любила, даже с его изменами. Теперь понимаю, почему у нас секс был редким делом. Ему хватала, его Ленусика. Как же больно, за что? Я, как и все хотела семью и детей, наверно ещё немного любви. Это не справедливо! Кому-то всё, а мне ничего. Надо выходить из этой долбаной комы. Ничего ему не оставлю, как был босяк им и останется. Давай просыпайся, спящая красавица, принцев нет, и не будет. С твоим-то диагнозом. Но своему муженьку, какашечку сделаю и уйду, совсем уйду.

— Я могу тебе помочь — раздался голос у меня в голове.

— У меня белочка, от лекарств.

— Не белочка я! Богиня жизни — Герана. Но мне нужна будет и с твоей стороны помощь.

— И чем могу помочь я, простая смертная?

— Ты не простая, ты избранная богами.

— Да не важно, давай по порядку. Без пафоса.

— Я помогу тебе с мужем. Для начала, был у твоих родителей компаньон? Если был, вспоминай и наведи справки о нём. Потом договорись о встрече, и объедините ваши компании. Его компания поглощает твои компании, и он становится главным акционером. Всё понятно?

— Вполне. А что требуется от меня?

— Сущий пустяк. Ты здесь умираешь, а в другом мире появляешься. Ты ведь хочешь быть счастливой и любимой? Вижу, хочешь! Понимаешь в моём мире война на войне. Каждый хочет, заполучит землю получше, да кусок пожирнее. Тебе предстоит их всех объединить, но только не сражением, а браком.

— Не поняла? У меня, что не один муж будет? А сколько тогда?

— Что тут понимать, да, не один, сколько не скажу. Они сами должны тебя завоевать, кроме первого. Из-за этого девочка и умерла, ты её заменишь. У тебя жизненный опыт побольше будет, да и с нервами в порядке. Ну что, договорились?

— А что мне терять. Договорились!

— На улаживание твоих дел, неделя. Через неделю приду за тобой.

Как только богиня ушла, я пришла в себя. Сильно запиликала аппаратура и в палату забежала мед. сестра. Следом за ней пришёл мой лечащий врач. Мужчина пятидесяти лет, рост метр с кепкой, а на голове пара волосков.

— Как себя чувствуете Елизавета Петровна? — А сам слушает мой пульс.

— Хорошо себя чувствую, Григорий Поликарпович.

— Что ни будь, болит?

— Вы знаете, за столько времени впервые ничего не болит. — И я расплываюсь в счастливой улыбке.