Уж замуж невтерпеж
Шрифт:
– Ну Андрон нам завтра да-аст!!! – добавил он уже со злорадством.
– Киселева, опять опоздала! – этой фразой хозяйка фитнес-клуба Люба встречала меня каждый вечер. Она знает, что до клуба мне добираться на трех автобусах и метро, она знает, что я сломя голову несусь со своей основной работы, в конце концов, она знает, что я не опоздала, а пришла вовремя, просто не за полчаса до занятий, а за пять минут. Но она все равно кричит, завидев меня:
– Киселева, опять опоздала!
Это такой своеобразный
– Киселева, опять опоздала! – проорала с угрозой мне Люба. Она оседлала недавно купленный тренажер, и пыхтела на нем, становясь пунцового цвета. Как и наши клиентки, Люба постоянно борется с лишним весом. Как и наши клиентки, она то одерживает победу, то терпит поражение.
– Вообще-то, без пяти, – попробовала огрызнуться я.
– Киселева! Наши клиенты платят не за то, чтобы созерцать, как запыхавшийся с дороги тренер впопыхах переодевается у них на глазах. Они могут подумать, что ты занимаешься ими между делом.
Опять магическое сочетание «клиент платит»! Оно висит надо мной как домоклов меч. Клиент, который платит – это бог. Ему надо молиться, его надо ублажать, и всегда надо следить, как бы он чего не подумал. В этой игре я всегда – прихожанин, и, кажется, никогда не буду богом.
– Любовь Игоревна! Мои клиенты плохо обо мне не подумают! – заверила я ее и пошла в тренерскую.
– Ну, ну! – донеслось до меня. – Не дорожишь ты местом, Киселева. А я, между прочим, в курсе, что ты на моих клиентках зарабатываешь!
Это она про мою косметику. Ну и черт с ней. Я тоже знаю, как она подрабатывает: сдает в субаренду зал каким-то бандитам, чтобы они качались на тренажерах, хотя по договору аренды делать этого категорически нельзя. Но мне об этом лучше молчать.
В тренерской я быстро переоделась, выгрузила из сумки заказанный мне товар – гели, лаки, помады, туши. Черт, я опять не купила себе тушь, только другим таскаю!
Среди моих клиенток были почему-то только девушки до двадцати пяти и дамы после сорока. Средний возраст наш клуб вниманием не баловал. Мне было трудно организовать общие занятия, распределить нагрузку. А на индивидуальных я носилась между тренажерами с часами, отслеживая личное время каждой и боясь ошибиться. У всех клиенток проблема была одна – лишний вес. Проблема, которую мне невозможно понять. Я бы с удовольствием много и хорошо питалась, мало двигалась, и толстела от безделья. Выкладывать деньги за то, чтобы потеть на тренажерах под наблюдением инструктора – выше моего понимания. Сознательно голодать ради того, чтобы к вечеру сбросить грамм двести – придурь тех, кому нечего делать. Я сегодня, например, выпила только кофе, который организовала Ирина. И не потому, что боюсь потолстеть. Просто
Но самое трудное в моей второй работе – не тренировки. Самое трудное – выслушивать, кто сколько сбросил или не дай бог прибавил, и пытаться при этом давать советы. Ну не заявлять же им: заведите бездельника-мужа, парализованную маму, ребенка, который растет по сантиметру в месяц, и устройтесь на три работы.
Самая невыносимая моя подопечная – Зоя Артуровна. Перед каждым занятием она лезет на весы и кудахчет там как курица, которая собралась нестить. Сегодня, как только я вошла в зал, сразу услышала ее громовое контральто:
– Представляете, Лорочка! Еще в обед было шестьдесят девять ровно. А сейчас, шестьдесят восемь восемьсот!
– Это вы пописали, Зоя! – крикнула с велотренажера двадцатилетняя Аня. – А вот у меня за неделю три килограмма как не бывало!
– Это вы покакали! – отомстила Зоя Артуровна и слезла с весов. – Давайте заниматься, Лорочка!
Я начала занятия и к концу тренировки почувствовала, что смогу уснуть не только стоя, с открытыми глазами, но и добросовестно показывая при этом упражнения. После тренировки Зоя опять взгромоздилась на весы.
– Представляете, Лорочка! Еще минус двести грамм! Если так дальше пойдет, то через месяц я смогу ходить по подиуму. – Она довольно засмеялась. – Кстати, помните, вы интересовались щенками редкой породы? Так вот, есть такие в городе! У моей знакомой, представляете, Лорочка! Тысяча!
– Так дешево?
– Для вас, Лорочка, тысяча долларов за собаку – это дешево? – Зоя Артуровна недоверчиво посмотрела на меня.
– Долларов? – ахнула я.
– Ну не рублей же, господи! Так оставлять щеночка?
Я должна сказать «нет». Я же не идиотка, и не сумасшедшая. У меня на руках больная мама, маленький ребенок и безработный муж, кажется, алкоголик. Тысяча долларов – сумма, которую я никогда не держала в руках. Правда, теперь есть эта работа...
– Так оставлять щеночка? – Зоя снова стала разглядывать показания на весах. – Надо же, вроде как на пять грамм больше стало...
– Мальчика! – выкрикнула я так, что ее чуть не отбросило взрывной волной. – И покрупнее, слышите?
– Хорошо, хорошо, оставим кобелька. – Она попятилась и исчезла в раздевалке.
Дома стоял резкий запах гари. Я бросилась на кухню.
– Ма, я жарил яишницу, – сообщил Васька, – но забыл про это и ушел к Ваньке. Соседи вызвали пожарных, они залезли в форточку на кухню и выбросили в окно на снег горящую сковородку.
– Как в форточку? А Флюра, Ива, Вадик? Где они?
– Папа спал и ничего не слышал. Ива и Флюра включили на всю громкость телевизор и смотрели сериал. Флюра открыла настежь окно, потому что Иве нужен свежий воздух, а коляски нет. Им было не дымно...