Ужас. Вдова Далила
Шрифт:
— Да-да, припоминаю. Кажется, ваше имя упомянуто в протоколе полицейского комиссара.
— Весьма вероятно.
— Там говорилось о некоторых предположениях, высказанных вами.
— Совершенно ни на чем не основанных, как я потом убедился. Теперь все мои подозрения сходятся в одной точке.
— В какой именно?
— Я подозреваю того же человека, что и вы. Вчера вы велели его арестовать.
— Вы имеете в виду Хорфди?
— Да, господин следователь.
— Вот протокол только что произведенного допроса, прочитайте его внимательно.
Зиг сел на стул Лейзетрита и погрузился в чтение,
— Ну, что скажете? — спросил следователь Зига через четверть часа, когда тот закончил.
— Вы позволите мне говорить откровенно?
— Конечно.
— Мне кажется, все свидетельствует о том, что у нас нет причин задерживать этого человека.
— Совершенно согласен с вами.
— Да, но существуют улики…
— Вы располагаете уликами?
— Нет еще, но я обязательно их найду.
— Да, если только Хорфди действительно виновен.
— Конечно, виновен, — вмешалась Мария, не упустившая ни слова из этого разговора.
Полицейский агент быстро повернулся к женщине и спросил ее:
— Значит, и вы уверены в виновности арестованного?
— Да, совершенно уверена.
— Великолепно! — воскликнул Зиг. — Хорфди погиб. Теперь я не сомневаюсь, что найду против него необходимые улики.
Вдруг Зиг ударил себя рукой по лбу, будто его посетила какая-то мысль, и обратился к следователю с такими словами:
— Вы, вероятно, заметили, что это человек весьма непростой…
— Без сомнения. Виновен он или нет, — сказал Граднер, — но перед нами умный и хитрый человек.
— В таком случае нам ничего не удастся сделать, пока он в тюрьме.
— Как так?
— Дело в том, что таких людей, как он, не испугать несколькими днями заточения. Не стоит надеяться и на то, что он кому-либо проговорится. Преступники порой встречают в тюрьме своих старых знакомых и откровенничают с ними. Это не тот случай. Хорфди ни здесь, ни в Моабите, ни в какой другой тюрьме не встретит своих знакомых, а если даже и встретит, то не будет ничего рассказывать о себе.
— Что же, по-вашему, стоит предпринять? — спросил Граднер.
— Я за то, чтобы сейчас же отпустить подозреваемого.
— Чего вы думаете этим добиться? Вы полагаете, что он скорее выдаст себя на свободе?
— Это более вероятно, и нам проще будет провести его.
— А если последние события так взволновали его, что он решит куда-нибудь уехать или просто-напросто сбежать?
— Если бы он хотел сбежать, то сделал бы это сразу же после убийства — конечно, если именно он совершил его. Теперь, после того как он уже побывал в руках полиции и сумел обмануть ее своим хладнокровием и ловкостью, как он думает, ему не о чем волноваться. Кроме того, Хорфди — типичный берлинец. Он скорее согласится терпеть различные неудобства, чем переселится в другое место. Многие преступники, которые на чужбине могли бы жить совершенно спокойно, рискуют свободой и даже жизнью, лишь бы подышать берлинским воздухом. Как только Хорфди снова окажется на свободе, я предлагаю установить за ним тайный надзор. Я даже готов взять это на себя.
— Хорошо, — сказал следователь, — в таком случае наш узник свободен. Я надеюсь, Зиг, вы не спустите с него глаз. В чем состоит ваш план?
— Мой план еще до конца не созрел, но я
Граднер с удивлением посмотрел на Зига. Его всегда бледное лицо оживилось, а глаза за стеклами синих очков сверкали. Он производил впечатление человека, знающего свое дело.
Следователь понял, что перед ним стоит полицейский, влюбленный в свою работу, способный оказать неоценимые услуги обществу, если только дать ему такую возможность. Граднер решил заручиться поддержкой такого опытного человека, как Зиг. Хотя было и не принято, чтобы следователь напрямую отдавал приказы агенту полиции, Граднер решил, что на этот раз можно сделать исключение.
— Значит, вы ручаетесь мне за успех нашего дела? — спросил следователь.
— Если Хорфди — убийца, — ответил Зиг, — то я обещаю вам достать доказательства его вины. Но у меня есть несколько условий.
— И что же это за условия? — поинтересовался Граднер, уже начинавший привыкать к манерам своего подчиненного.
— Прежде всего, надо, чтобы его освободили завтра до обеда.
— Я готов оказать вам содействие в этом.
— Необходимо также, чтобы полицейское бюро поместило в разные газеты заметки о причинах этого освобождения. Надо, чтобы он прочел приблизительно следующее: что вы жалеете о случившемся недоразумении и что после первого же допроса вы убедились в его невиновности. Тогда Хорфди не заподозрит ловушки. Кроме того, он будет меньше ограничивать себя в словах и действиях.
— Я полностью согласен с вами, — сказал Граднер, невольно удивляясь предусмотрительности полицейского, — ну, а дальше?
— Дальше… Видите ли, господин следователь, здесь есть небольшое затруднение. Я прошу предоставить мне полную свободу действий и выдать мне крупную сумму денег. Коли я не хочу терять из виду обвиняемого, на время мне придется стать богатым светским человеком.
— Я доложу об этом кому надо и надеюсь, что ваши просьбы будут удовлетворены.
— Если из казны вам не выделят достаточной суммы, — вмешалась Мария, — то я помогу вам. Я хочу отомстить за своего мужа!
— В таком случае, — сказал Зиг, — мне остается только раскланяться и ждать вашего решения. Если вам удастся все устроить, я сейчас же приступлю к исполнению своего плана.
Потом он повернулся к Марии, которая была в полном восторге от его ума и предусмотрительности, и произнес:
— Госпожа ван ден Кольб, возможно, мне теперь предстоит часто видеться с вами, будьте любезны отдать приказание, чтобы меня всегда пускали к вам.
— Конечно, — ответила молодая вдова, — я буду рада видеть вас в любое время.
Зиг поклонился и исчез так же бесшумно, как и пришел. Мария тоже простилась со следователем и поехала к себе домой.
V
Уже на следующий день в полицейском листке сообщалось следующее: «Господина Хорфди, который, как мы вчера писали, был арестован по подозрению в убийстве на Французской улице, после первого же допроса выпустили на свободу, так как выяснилась его полная непричастность к этому делу. Кроме того, как сообщает наш специальный репортер, полиция уже напала на верный след, и настоящий убийца, которому, к сожалению, удалось бежать за границу, вероятно, вскоре будет пойман и доставлен в Берлин».