Ужасная саба и ее хозяин
Шрифт:
Эйдан пододвинул к себе тарелку, чтобы продолжить есть суп: по зрелом размышлении, он решил не отсаживаться обратно, а так и продолжил обнимать Лейтис за плечи одной рукой, только ослабил объятья, чтобы ей тоже было удобно есть. Потому что ему ужасно нравилось сидеть так, чувствовать рядом тепло ее тела — и ей, кажется, нравилось тоже. Он ощущал, что так лучше для нее, и эти ощущения были прекрасны сами по себе. Он чувствовал свою сабу.
Лейтис фыркнула:
— Меня учили варить варенье. Кажется, это пережитки прошлого, задержавшиеся в программе примерно с тех пор, когда хозяйка замка должна была уметь наготовить запасов, чтобы в случае чего держать осаду. Не
— А грибы мариновать? — совершенно серьезно осведомился Эйдан. — Тэвиш каждый год переживает, что тут вокруг дома и в лесу полно грибов, а ему одному с ними не управиться. Пообещаешь ему помощь — завтра же с утра убежит в лес, обвешавшись корзинами. Ну и, в принципе, можешь ему на кухне помогать, с чем требуется: что-нибудь мешать или резать.
— В крайнем случае, в интернете посмотрю, чего с ними делать, — хихикнула Лейтис. — Невелика проблема. А человек порадуется. Может, кстати, и меня за грибами возьмет. Это ж можно?
— Можно, разумеется, — он снова разулыбался, чувствуя какую-то новую для себя радость, очень приятную: от того, что Лейтис перестала пугаться, от того, что она действительно обживается здесь, у него, и собирается идти с Тэвишем за грибами. Эйдану в этом виделось что-то очень домашнее, уютное, интимное. Отношения, которые у них теперь были не на двоих с дворецким, а на троих. И это очень согревало. — Я полагаю, в сопровождении Тэвиша ты можешь ходить куда угодно, без моего специального разрешения — за покупками, на прогулки…
— Хорошо, спасибо, это мне важно, — согласилась она и вернулась к супу.
— Пожалуйста, Лейтис, — ответил Эйдан, в этот раз не став говорить "не за что". Исключение из запрета, а это было именно оно, не делалось просто так. Она его заслужила свои искренним желанием помогать Тэвишу и налаживать с ним отношения за пределами "принеси мне воды" и "где на первом этаже ванная комната?" — Можно, потому что ты чудесная и хочешь приятно и полезно проводить время вместе с Тэвишем. Чему я очень рад, от всей души.
Приятно и полезно проводить с ней время самому Эйдану тоже хотелось, поэтому, когда они управились с супом, а потом и со стейками, он позвал Лейтис посидеть в гостиной, где можно было обнимать ее куда удобнее, устроившись на диване, и обсуждать завтрашний поход за одеждой и прочими нужными вещами для нее.
"— А вот теперь ты будешь моей, — зарычал на ухо Эйдан, схвативший обе ее руки и навалившийся на нее всем телом. — Ты моя саба, и я могу делать с тобой все, что захочу.
— Но ведь… вы ведь были так добры?
— Я и сейчас буду добр, если ты не станешь сопротивляться…"
Лейтис вздохнула. Как-то не слишком возбуждало. Это был очень-очень тяжелый день, который она закончила одомашненной, небесхозной сабой. И думать об этом — значило не уснуть. Хотя на самом деле правила, введенные Эйданом, оказались ничего так. Это ее успокоило, и выплесков магии больше не было. Но все-таки хотелось перед завтрашним днем отоспаться, а для этого стоило бы помастурбировать перед сном, это ей обычно помогало расслабиться и уснуть. Тут даже рукой можно: никто не увидит, не нужно сжимать ноги и работать только мышцами, делая вид, что ничего не происходит, чтобы не полезли "помогать". Не то чтобы она не могла справиться с насильником, с ее-то способностями, но зачем заводиться? А вот фантазия не складывалась. Может, представить, как Эйдан ее побьет? В голове немедленно возникли образы скамьи для порки и кнута. Нет. Не то. И вообще, неинтересно представлять такое, какое Эйдан не сумеет с ней сделать. А, вот, например.
"— Ты
— Но, мастер Эйдан, зачем мне для этого раздеваться?
— Затем, чтобы я вставил в тебя вот эту штуку, и ты вспомнила, для чего вообще домам нужны сабы"
Эта фантазия ее захватила полностью, и с мыслью об огромном черном дилдо внутри, которое растягивает почти до боли и которым ее наказывает Эйдан, Лейтис заснула.
В мечтах можно было ни в чем себе не отказывать. И Эйдану этого очень хотелось после того, как он очень целомудренно обнял Лейтис у двери в ее комнату, еще более целомудренно поцеловал в щеку, пожелав спокойной ночи, и как истинный джентльмен удалился к себе в мыслях о том, как облегает ее красивую упругую грудь тонкий шелк его пижамы. И о том, что в норме после помолвки никто не ждет от дома и саба целомудрия. В мечтах Эйдан развязывал на Лейтис пояс халата прямо в коридоре, намотав его на руку, крепко обхватывал за талию и вваливался в комнату, вслепую, жадно ее целуя. С треском отрывал пуговицы от пижамы, пока раздевал ее с торопливой похотью, чтобы успеть, пока они дойдут до кровати, а там — привязывал этим самым поясом от халата к кованой спинке, поставив кверху попкой, наверняка такой же восхитительно красивой и округлой, как и грудь.
И наконец-то сжимал в руке эти разноцветные хвостики, чтобы потянуть голову Лейтис назад и вбок, а потом лизать и кусать шею, на которой так невыносимо чувственно поблескивал обруч ошейника. Он представлял, как берет ее сзади, резко, порывисто, и лоно Лейтис сжимается вокруг его члена, а он рычит ей на ухо "Моя", много-много раз повторяет хриплым шепотом: "Моя, моя, моя, моя…" И Лейтис стонет на это: "Да, да, да, да", — горячо и страстно. А потом Эйдан шлепает ее по восхитительной попке, один раз и другой, и третий, не переставая трахать… Это было очень хорошо, но недостаточно. В мечтах и впрямь можно было ни в чем себе не отказывать, и у него в руке тут же появилась короткая плетка-змейка, которой он бил наискосок от локтя, оставляя на спине Лейтис яркие красно-розовые полосы. А она с не меньшей страстью стонала от его ударов и просила еще. И они кончали одновременно. А потом Эйдан долго и нежно вылизывал каждый след от плетки.
Невозможная и сладкая фантазия захватила его полностью, до потери чувства реальности, и Эйдан пришел в себя, только почувствовав, как ему в нос попала вода из душа, когда он запрокинул голову, вздрагивая в судороге последних отголосков оргазма. Всех этих восхитительно сладких фантазий, разумеется, не могло случиться на самом деле. Лейтис такого никогда не захочет, а без ее желания он не то что подобного, а вовсе ничего себе не позволит. Но в мечтах можно было ни в чем себе не отказывать. И, засыпая, представлять, как она лежит с ним рядом, у него в объятьях, совершенно обнаженная, со следами порки на спине, а он нежно поглаживает пальцами ее шею чуть выше ошейника.
Глава 3
Миссис Дейдре Шейн была личной помощницей Эйдана, девицей очень преданной делу магической инженерии и "Дейн Дефеншен" в частности. Именно поэтому она так надолго и задержалась на этой должности, на которой до этого самые различные юные особы сменяли друг друга с пугающей частотой. Ровным счетом никаких магических способностей у Дейдре не было, и потому стать инженером ей не светило, а заниматься любимым делом хотелось. Так что ее нынешняя работа была просто идеальной. Во всем этом она честно созналась мистеру Дейну прямо на собеседовании, после чего он немедленно взял ее на испытательный срок.