Ужасная училка: Итоговый экзамен
Шрифт:
Я весь съежился и втянул голову в плечи, когда пробегал под их веткой.
Кто-то задел мою ногу. Явно не кролик и не белка — слишком большой. Я посмотрел вниз, но существо уже скрылось под ковром из палой листвы.
Этот остров пугал меня до чертиков.
Еще одна группа дроздов, сидевшая на ближайшем дереве, при виде меня подняла протестующий гвалт. Я оглянулся. Лагерь остался далеко позади. Меня окружали деревья с гладкой корой и кустарники, чьи побеги подозрительно напоминали щупальца.
Я больше
Софи говорила, что в центре острова есть полянка, на которой растет множество полевых цветов. Я подумал: сколько мне еще придется пробираться через этот сырой и душный лес, прежде чем я ее найду?
Когда, наконец, показалась полянка, я уже страшно запыхался, а футболка прилипла к спине. Я остановился на краю леса, одной рукой прикрывая глаза от ослепительных солнечных лучей.
Софи не ошиблась. Я уставился на широкий круг цветов, таких ярких, что казалось, будто они переливаются на солнце. Были голубые, были сиреневые, были желтые — они лениво покачивались на теплом ласковом ветру под голубым безоблачным небом.
Я приблизился на несколько шагов и увидел порхающих над цветами пчел, белокрылых мотыльков, и даже парочку колибри.
Я не большой любитель цветов. Вот папа — тот каждый год участвует в цветочной выставке. И, разумеется, он считает себя обязанным вырастить самые большие, самые красивые цветы, и забрать все призы. Побеждать, побеждать, и еще раз побеждать.
Он бы страшно разозлился, если б увидел эти цветы. Они были гораздо красивее, чем его.
Я нагнулся и принялся их срывать. Я решил собрать букет из четырех видов цветов. Пчелы с жужжанием разлетались в разные стороны, когда я хватался за стебли и выдергивал их из земли. Почва была мягкой. Они легко поддавались.
Мне не понадобилось много времени, чтобы собрать превосходный букет. А как они благоухали! Я держал их в одной руке, а другой отмахивался от пчел. Наконец, я повернулся и двинулся обратно к лагерю.
В лесу я поначалу слегка заплутал. Какое-то время я наворачивал круги среди деревьев, и уже решил, что заблудился. Наконец, я вспомнил, что когда я сюда шел, солнце всегда находилось сзади. И с легкостью нашел обратную дорогу.
«Живые Шахматы» были в самом разгаре. Ребята кряхтели и стонали, вступая в схватку друг с другом после каждого хода.
Я пробирался между деревьев, пока впереди не показался круг из домиков. Завидев дядю Феликса, я нырнул за высокий куст. На ходу дядя Феликс поигрывал здоровенным копьем. В длину копье было не меньше его роста.
Я содрогнулся при мысли о том, чем завершилась игра «Увернись от копья». Неудачник имел верные шансы вернуться домой с хорошей дыркой в теле.
Я подождал, пока дядя Феликс не скроется из виду. После
Я бы рад, обнаружив, что миссис Мааарг находится у себя. Я постучался и вошел.
Сердце заколотилось быстрее. Это был мой шанс. Я не хотел его профукать.
Это должно сработать.
Я подошел к столу.
— Я… мне кажется, вам понравится, — выдавил я. И сунул ей в руки букет.
18
Миссис Мааарг вскочила. Она посмотрела на букет, и ее глаза вылезли из орбит, отчего стали похожи на теннисные мячи.
— УУУРРРРРК! — пророкотала она. — УУУРРРРРРК!
А потом запрокинула голову и чихнула так, что комната затряслась. Цветы вылетели из ее рук и рассыпались по столу и по полу.
Она опять чихнула.
— УУУРРРРРК! — снова пророкотала она.
А потом чихнула так, что я подумал: сейчас ее голова взорвется.
Комки желтых соплей заляпали стены кабинета. От следующего мощного чиха сгусток соплей прилип к потолку. Повисел там с мгновение, после чего плюхнулся мне на голову.
— Оооой! — Обеими руками я принялся соскребать липкую желтую жижу. Она стекала на лоб и затылок.
Меня затрясло. В следующий миг еще одна гигантская порция соплей угодила мне прямо в лицо, лишив возможности дышать.
Из глаз миссис Мааарг градом катились слезы. Ее жирная харя стала пунцовой. Она еще раз чихнула, забрызгав соплями дверь кабинета.
Все ее огромное тело тряслось. Наконец, она крепко обхватила себя руками, задержала дыхание, и «обстрел» закончился.
Я все еще оттирал липкие сопли с волос и лица.
— Дайте отгадаю, — сказал я тихо. — У вас аллергия на цветы.
Ее глаза снова вылезли из орбит. Лицо из пунцового сделалось фиолетовым. Она обнажила ряды острых зубов и заревела.
Это был рев дикого зверя. Рев настоящего монстра. Она запрокинула голову и ревела, ревела, ревела от бешенства.
Я повернулся. Ноги превратились в резиновые шланги. Я не мог заставить их двигаться.
Тем не менее, до двери я кое-как доковылял. Дверная ручка была облеплена слизью. Но я все равно вцепился в нее, распахнул дверь и вывалился в коридор.
Я слышал ее злобные вопли всю дорогу до выхода, когда вышел из здания, и даже когда поднимался по тропе к домикам мальчиков. Яростные крики неслись над лагерем, как сирена скорой помощи.
Плохо дело.
Я влип.
Я… обречен.
Задыхаясь, я ворвался в свой домик и остановился в дверях, увидев Софи и Рикардо.
Рикардо банным полотенцем оттирал с лица грязь. Должно быть, ему пришлось участвовать в еще одном из местных соревнований — «Грязном боксе». Софи при виде меня вскочила с койки, на которой сидела.