Уже не новичок
Шрифт:
— Я здесь всего неделю, — честно признался я. — И понимаю только, что это место разительно отличается от того, где я вырос. Но мне здесь нравится.
— Счастлива это слышать, — донья Карлотта ласково похлопала меня по руке улыбнулась.
А я почувствовал новую тревогу: а вдруг моё признание она расценит как-то по-своему? Ну, в смысле: мне нравится ваш город, а значит, понравится и ваша дочь, тра-ла-ла, не успеешь оглянуться, а тебя уже спрашивают: согласен ли ты, сын мой...
И мы неожиданно остановились.
Перед нами была двустворчатая
Орнамент из цветов и птиц покрывал всю поверхность, и вырезан был столь искусно, что птицы казались живыми. Услышь я сейчас птичье пение — нисколько бы не удивился.
— Это дерево Гофер, — заметив мой интерес, пояснила донья Карлотта. — Уникально тем, что в огне не горит, в воде не тонет, и может выдержать удар любого тарана. Это деревья с нашей родины, — добавила она печальным голосом. — Но я собственноручно посадила здесь, вокруг Сан-Инферно, несколько рощ. Через каких-нибудь две-три тысячи лет они достигнут зрелого возраста.
— Да, это совсем скоро, — кивнул я. — Не успеем оглянуться — а они уже выросли.
А потом, не удержавшись, протянул руку и провёл кончиками пальцев по орнаменту.
Как только я притронулся к дереву, узор пришел в движение. Цветы принялись покачиваться, словно под лёгким ветерком, а птицы прихорашиваться и чистить пёрышки.
От неожиданности я отдёрнул руку, и орнамент вновь застыл. Но теперь его рисунок был неуловимо другим.
— Простите, — я смущенно вытер руку о штанину — на кончиках пальцев осталось ощущение, как от прикосновения к нежной коже. — Я не знал, что так будет.
Донья Карлотта посмотрела на меня долгим внимательным взглядом. Зрачки её глаз потемнели, радужка на мгновение стала кроваво-красной, в цвет платья.
— Откуда, говорите, вы родом? — спросила она после несколько напряженной паузы.
— А я ничего такого не говорил. Но это вовсе не секрет: я с Земли.
— Вы уверены?
— На сто двадцать процентов, — улыбнулся я. — Уж что-что, а это я знаю точно.
Она скептически сощурила свои прекрасные глаза, а я мельком подумал: не слишком ли упорно я оправдываюсь?..
— Ну хорошо, — наконец сказала донья Карлотта. — Пусть пока будет так.
И махнула рукой. Двери, повинуясь её жесту, медленно и торжественно отворились...
И мы столкнулись с миниатюрной девушкой лет семнадцати.
— Привет, мамуль! Кого ты привела на ЭТОТ раз?
— Познакомься, Зебрина. Это партнёр твоего отца, Безумный Макс. Макс... — хозяйка с улыбкой взглянула на меня. — Это Зебрина. Наша дочь.
Голос дамы звучал точь-в-точь, как у гордой наседки, которая только что снесла новое яйцо. То есть, заботливо и немножко обеспокоено: будет ли яичко хорошо себя вести, и не опозорит ли родителей?
Я опешил. Нет, ТАКОГО я точно не ожидал.
Зебрина Коломбо!.. Та самая Зебрина Коломбо, которая берёт всё, что захочет, и от которой мне лучше всего бежать на другой континент.
Да она же — обыкновенный подросток!
И судя по ярко-желтому ирокезу на голове, множеству татуировок и кольце в носу — подросток бунтующий.
— Хай, чувак.
Меня стукнули по плечу довольно твёрдым кулачком, к тому же, унизанном крупными перстнями — ну знаете: черепа, металлические когти и всё такое. По опыту: в драке такие перстеньки не хуже кастета.
— Ну хай, коль не шутишь, — признаться, я уже порядком подзабыл весь этот подростковый слэнг. К тому же, он стремительно менялся от сезона к сезону, в зависимости от моды, текущих кумиров и субкультурных течений.
Наморщив лоб в небывалом умственном усилии, я смог выдать:
— Как чё?..
За что получил широкую белозубую улыбку и ещё один чувствительный тычок в плечо.
— Ауф, ма, вайб — норм.
Донья Карлотта заметно расслабилась.
— Я рада, что вы подружились, — прощебетала она так, словно только что узнала: любимый дядюшка, который находился при смерти последние десять лет, наконец-то поправился!
Ну, до дружбы нам ещё далеко, — смело ответил я хозяйке дома про себя.
— Чё мутишь? — сделала следующий заход Зебрина.
Одета она была в короткие шорты из обрезанных джинсов и спортивную майку-боксер с принтом электрической гитары и надписью "Добро пожаловать в Ад".
Такой наряд я мог легко представить на Ариэль — и она смотрелась бы в нём очень сексуально.
Чего нельзя было сказать о Зебрине: как любой подросток женского пола определённого возраста, она выглядела, как сорванец — ноль сексуальности, двести процентов драных коленок, обломанных ногтей и того особенного прищура, с которым мальчишки выбирают: чьё бы окно разбить сегодня?
— Э... Я владелец стриптиз-клуба "Чистилище", а ещё — совладелец казино "Вертел Желаний", — я постарался, чтобы всё это звучало достаточно скромно, без хвастовства. Не люблю выставляться.
— Флексишь, — Зебрина пренебрежительно махнула тощей загорелой ручкой. — Давай пруф, тогда поверю.
Честно говоря, я ничего не понял. Посмотрел на донью Карлотту — та взирала на нашу беседу с благосклонностью короля, которому предстоит подписать смертный приговор преступнику, список пригрешений которого как раз зачитывает палач.
— Дорогая, может, покажешь нашему гостю замок? — пропела хозяйка дома, подпихивая любимое чадо поближе ко мне.
Чадо закатило глаза, издало душераздирающий вздох, и сказало так, чтобы показать: лично она делает мне ОГРОМНОЕ одолжение:
— Го, чел. Расшарю тебе доступ.
— Э...
Честно говоря, как-то не улыбалось мне оставаться с подростком наедине. Я что хочу сказать: дети непредсказуемы. Кто знает, что она выкинет в следующий момент? Заставит меня играть в салочки? Подставит подножку?..