Узкое место

Март Михаил

Башмаков вышел из ванной в приподнятом настроении.

Беглый стоял у окна и сквозь жалюзи смотрел в сад, держа два пистолета в руках. Похоже, он готов был открыть пальбу.

— Что случилось?

— Они у калитки. Придется тебе открыть. Но помни, гнида, ты на мушке, а осечек у меня не бывает.

— Не беспокойтесь, идите за мной, у меня есть укромное местечко. Там вас не найдут. А с ментами я договорюсь.

Бандит бросил на него пронизывающий взгляд:

— Смотри, мужик, я слов на ветер не бросаю.

— Это меня устраивает. Я — вам, вы — мне. Сторгуемся. Не пожалеете. Идите за мной.

Они поднялись на второй этаж, в спальню. Хозяин открыл платяной шкаф, сдвинул вещи и нажал на какую-то досточку. Задняя панель отошла в сторону, и образовалась черная ниша.

— Проходите туда. Выключатель справа на стене.

— Мышеловка?

— Убежище. Идите, не то они калитку с петель снесут.

Беглец скрылся в черной пасти убежища.

Башмаков отправился во двор прямо в махровом халате с мокрыми волосами. Вполне нормальный вид для человека, вышедшего из ванной.

Нащупав выключатель на стене, беглый зэк, он же капитан Сухоруков, включил свет и облегченно вздохнул. Кажется, первый этап прошел без сучка и задоринки. Только бы этот идиот не продал его. Вся затея пойдет насмарку.

Он осмотрелся. В потайной комнате не было окон. Кондиционер включился вместе с люстрой. Комната метров пятнадцать, квадратная. Левая стена увешана оружием, правая — иконами, стену напротив занимали картины. Вдоль стен стояли антикварные резные столики с инкрустацией и без, с золочеными и перламутровыми крышками, и все они были заставлены шкатулками, статуэтками, часами, подсвечниками, книгами с обложками в золоте, камнях и на застежках… Чего здесь только не было.

Что касается оружия, то в нем Сухоруков уже разбирался, а потому и начал осмотр со шпаги. Георгиевская лента, надпись «За храбрость». Но клейма Аркадина он не нашел. Значит, это настоящая. Затем осмотрел содержимое шкатулок. Орденов нигде не нашел. Золотые червонцы, ювелирные украшения, но только не награды.

Странно. Странно не то, что он увидел, а то, что Башмаков пустил бандита и убийцу в свою кладовую. За одну статуэтку можно убить, а он все свое состояние предъявил на показ. Разумно ли так делать? Нет, конечно. Испуг испугом, но не до такой же степени. Ведь здесь его не найдут. Да если бы и нашли где-нибудь под кроватью, все равно сделали бы вид, будто не видели. Выходит, Башмаков решил использовать его. Слишком долго он оставался под душем, в его хитроумном мозгу созрела какая-то идея. Ведь не покажет же он оперативникам свою кладовую. Значит, хотел его спрятать по-настоящему.

Прошло немало времени. Скрытая в шкафу дверь открылась. Из-за вешалок с вещами показалась голова Башмакова:

— Выходите. Они ушли.

Сухоруков выбрался в спальню. Тайная комната за шкафом… Где-то он уже видел такое. Скорее всего, в кино. При настоящем обыске ее найдут. Метраж дома не соответствует метражу домашних помещений. Прячет он добро не от милиции, а от кого-то другого. К тому же дача записана на жену. При аресте Башмакова ее не тронут. За ним числится квартира в Москве, где наверняка ничего нет, кроме раскладушки и пыли.

— Не хило живешь, барыга! — сказал Сухоруков.

— Добро не мое. Я сторожевой пес. Если его украдут, вору не поздоровится. Не думайте, что только вы крутой. Ну ладно, нам надо собираться. Я сказал оперативникам, что в такой обстановке находиться не могу и уезжаю в Москву, на что мне ответили: «И правильно сделаете!» Что ж, так и поступим. К гаражу придется проползти на брюхе за кустарниками роз. Машину я сейчас выгоню.

Башмаков оделся, взял с собой пару костюмов, спросил о размере обуви, собрал все в спортивную сумку и сказал:

— Ну что? С Богом!

Передислокация прошла нормально. Багажник оказался просторным. Лежа в полной темноте и духоте, Сухоруков ломал голову, зачем Башмакову понадобился беглый киллер, а Башмаков тем временем дрожал всем телом, подъезжая к посту у въезда в поселок. Если его остановят, по его виду все поймут. Унять страх он не мог. Колени тряслись, тело и лицо покрылись липким потом. Скорее бы все кончилось.

Машину пропустили, не останавливая. Спустя десять минут он выехал на шоссе и повернул в сторону Москвы. Пронесло. Мандраж постепенно сходил на нет. Только сейчас Башмаков понял, какую оплошность он допустил, открыв бандиту секрет своей комнаты. Теперь придется перевозить весь товар на запасную базу. Хранить такие сокровища на собственной даче — значит подвергать риску себя и семью. Какое счастье, что жена и дети уехали. Суметь бы приручить этого головореза и сделать из него ручного волкодава! Такая мразь всегда пригодится, вот только бы не перегрыз горло своему хозяину. Кормить надо сытно. От хорошей кормушки еще никто не убегал.

Башмаков судил по себе.

До места добрались нормально. Пришлось постоять во дворе перед домом, и подождать, пока две сплетницы наговорятся и разойдутся. Прошла вечность. Наконец Башмаков открыл багажник. Бандит долго щурился, привыкая к яркому свету, потом осмотрелся и прочел надпись на доме:

— Лобковский переулок, дом два.

— Со зрением у вас все в порядке. Пошли в дом.

Двухкомнатная квартира была обставлена скромно, но все самое необходимое в ней имелось, включая полный холодильник продуктов и выпивки.

— Идите в душ и примерьте мои вещи. Боюсь, что брюки будут коротковаты. Купим другие, а для начала и эти сойдут. В ванной есть электробритва. Щетина — вещь модная, но вас она портит. Оставьте усы, они не помешают.

Сухоруков ушел в ванную и включил воду. Мыться он не собирался. Хоть ему и говорили, что эти чернила водой не смываются, но лучше не рисковать. Три часа ушло на то, чтобы Гриб разрисовал его тело татуировками, соответствующими уровню авторитета крутого уголовника. А вдруг смоется? По поводу бритья он не спорил. Щетина действовала ему на нервы.

Через полчаса из ванной вышел вполне приличный мужчина. И костюм впору, и свежесть на лице появилась. Вроде как и на уголовника не похож.

— А теперь тащи жратву и ханку. Пора утробу набить. Сутки ничего не жрал.

— Все уже готово. Стол накрыт.

«И не так он страшен, как казался, — подумал Башмаков. — Если бы менты не сказали, кого ищут, и этот тип умел бы разговаривать по-людски, то его за человека принять можно».

Но ел он все равно, как голодный пес из миски, а бутылку водки одним махом слизнул, хорошо еще посудину не погрыз.