Узнать чужого

Медь Анна

– Даже не знаю. Утром кто-то в дверь звонил. Маша плакала, просила не открывать. Я пошла смотреть в глазок, а там сначала никого не было, а потом…

– Что потом?

– Даже не знаю, как объяснить. Я увидела Машу в коридоре за дверью, хотя она была это время в комнате.

– Люб, я беспокоюсь за вас. Ты же понимаешь, что этого не может быть. Ты себя хорошо чувствуешь? Больше ничего странного не было?

– Да, в общем-то нет. Почти. Не знаю, как говорить тебе это…

Люба замялась и покраснела.

– Давай выкладывай

все как есть. Мы же не чужие друг другу. У нас общий ребенок, и это на всю жизнь.

– Ладно. В общем, я познакомилась с мужчиной. Случайно. На улице. У меня пакет порвался с продуктами, а он помог собрать яблоки и лук, которые рассыпались по всему тротуару. Ну.. потом он помог донести мне сумку, потому что половину пришлось нести в руках, а магазина у нас, сам знаешь, поблизости нет, чтобы пакет купить.

Я, разумеется, поблагодарила его. Мы немного поболтали. И представляешь, оказывается, он хорошо знаком со многими редакторами издательств и журналов. Было о чем поговорить. На следующий день я снова случайно встретила его у своего дома. Мы поздоровались, а вот Маша..

– Что Маша?

Она как – то странно на него реагирует. Вцепилась мне в юбку и потребовала, чтобы я не разговаривала с ним, а шла с ней домой. А через несколько дней сказала, что он заставляет идти ее лес.

– Они разговаривали наедине? – взволнованным голосом спросил Иван.

– Конечно, нет. Поэтому я ей не поверила. Если честно, я думаю, она до сих пор переживает наш развод, и любого мужчину рядом со мной воспринимает в штыки.

– Возможно. Не стоило ее знакомить с незнакомыми людьми так быстро.

– Да я не знакомила!

Возмутилась Люба, и щеки ее стали слегка бордовыми.

– Это случайно вышло. И вообще, я свободная женщина, мы в разводе с тобой, и я буду устраивать свою жизнь так, как считаю нужным.

– Можешь делать что хочешь. Это твое дело. Но ребенка знакомить со случайными людьми я тебе запрещаю, – крикнул Иван в трубку.

Люба прищурила глаза и со всей злости нажала на телефоне кнопку отбоя.

– Ненавижу!– сказала она вслух, достала упаковку с синими детскими колготками, быстрым шагом прошла на кухню и выкинула их в ведро.

– Мамочка, а с кем ты разговариваешь?

Из детской комнаты показалась кудрявая детская голова.

– Папе звонила, солнышко.

– А папа придет?

– Пока не знаю, милая. У него много работы, – соврала Люба дочке.

– Но мы с тобой расстраиваться не будем. Завтра у нас будет очень интересный день. Сначала я немного поработаю, а потом мы отправимся в одно удивительное место к тете доктору.

– Доктор нас будет лечить?

– Он не простой доктор, а очень даже необычный. Просто поговорит с тобой. А ты ему рассказывай только правду.

На следующий день Люба вела нарядную Машу за руку в медицинский центр на прием к детскому психологу.

Женщина 45 лет в белом халате встретила с улыбкой и сразу пригласила в кабинет.

Люба рассказала о вчерашнем происшествии и о странной реакции дочери на «маминого друга». Анна Николаевна внимательно выслушала ее, а затем позвала Машу.

– Давай – ка с тобой порисуем, – предложила врач и дала девочке лист бумаги и карандаши.

Маша старательно достала черный карандаш и стала рисовать на бумаге черные контуры.

Люба обеспокоенно наблюдала за дочерью, потому что давно слышала, если дети выбирают для рисования черный цвет, то это не очень хорошо.

Анна Николаевна ненавязчиво завела беседу с ее дочерью.

– А это что у тебя такое черное?

– Это лес, – простодушно ответила девочка.

– А кто живет в лесу?

– Там никто не живет. Но дядя Сережа говорит, мне нужно туда прийти.

Люба закрыла рот и нос ладошками, сдерживая слезы.

– Вот видите, – прошептала она врачу очень тихо, чтобы дочь ее не слышала.

– А как ты с ним разговариваешь? – улыбнулась доктор, не обращая внимания на слезы женщины, которые уже катились по щеке.

– Я не знаю, просто слышу его вот здесь.

Девочка подняла руку и положила ее на свой лоб.

– А раньше ты с кем-нибудь разговаривала так? – врач тоже положила свою руку ей на лоб и внимательно заглянула ребенку в глаза, оценивая размер зрачка.

– Нет, только с ним.

– А можешь нарисовать его?

– Тогда мне придётся рисовать на столе, – спокойно ответила девочка.

– Почему? – удивилась Анна Николаевна.

– Потому что на листе я уже нарисовала лес, а деревья в лесу растут на земле. А дядя Сережа под землей.

Анна Николаевна изменилась в лице.

– Ладно, ты умничка. Иди теперь поиграй вон туда, – женщина указала рукой на угол в игровой комнате, где лежали красочные игрушки и большой мячик. – А мы с твоей мамой немного поговорим.

Маша смяла листок бумаги с нарисованным лесом и побежала к игрушкам.

– Послушайте, Любовь Семеновна, я даже не знаю, что сказать. Нужно несколько сеансов, чтобы понять, что происходит с девочкой. Очевидно, что она выдает свои фантазии за правду, и сама в нее верит. Но все это очень странно. Для своего пятилетнего возраста девочка достаточно развита, однако, подобное восприятие реальности не характерно для такого возраст, если только не…

Анна Николаевна замолчала и задумчиво посмотрела в окно.

– Что НЕ?

Люба заерзала на стуле и обеспокоенно посмотрела на врача.

– Нет, ничего. Скорее всего, переживания вашего с мужем развода дает такую линию поведения у ребенка. Но в любом случае надо понаблюдать. Запишитесь ко мне на прием на следующую неделю.

Люба шла домой с мрачным настроением. Маша, чувствуя состояние матери, всю дорогу молчала.

Неожиданно перед самым подъездом вход перегородил Сергей.