Узник Гуантанамо
Шрифт:
Тарасов рысцой понесся назад. Экипаж изготовился к отступлению: колеса были грамотно подвернуты в сторону спуска на дорогу, пулеметные стволы смотрели в нужную сторону, – в случае чего, можно за полминуты укатить в безопасное место.
– Кто идет? – негромко, скорее для порядку, окликнул командир экипажа.
– Майор Тарасов! – отозвался Артем: ночью на войне не шутят. – Ребята, все ко мне! Слушай вводную!..
Наводчик ловко спрыгнул с брони. Вытянувшись, встали у машины механик-водитель и командир.
– Танк сюда идет, но бояться не надо. Вас на тактике не учили, как правильно на бэтээре против танка воевать? Нет? И правильно, что не учили: не рассматривается такой вопрос как лишенный практического смысла. Лупит он из пушки на два километра, и одного попадания снаряда от «Леклерка» хватит, чтобы разорвать нашу коробочку на мелкие кусочки. По пулеметному вооружению он примерно равен нашему бэтээру, но это, понятно, один хрен… А что из этого следует? А то, что у нас есть гранатометы. Главное правило: бросать подальше и только из укрытия – иначе голову сорвет…
В свете луны Артем заметил сомнение на лицах подчиненных. Сержант и водила отрицательно покачали головами, а наводчик пожал плечами.
– Не пользовались «Клюквами», что ли? – даже удивился он.
– Да так: рассказывали только, – пояснил сержант. – Экономили…
– Ладно, с этим мне все ясно… – проворчал Тарасов.
– Разрешите вопрос, товарищ майор? – проговорил молчавший до сих пор наводчик. – А что, если заманить танк куда-нибудь в яму? Он свалится, а мы поддержку с воздуха вызовем…
– Ям таких глубоких я тут не видел, – отрицательно покачал головой Артем. – Нет, не выйдет с ямой ни черта… А насчет «заманить» ты очень правильно мыслишь – сам так думаю… Сержант, подай-ка мне гранатометы – там, в десантном отделении…
Тарасов подвесил две двенадцатикилограммовые трубы «Клюкв» за плечи, прихватил «калашникова» за цевье и почувствовал себя первогодком, которого злые деды учат службе.
«Возьмет или нет? Тысяча двести миллиметров динамической брони против наших козырных кумулятивных – это серьезно. В лоб бить не стоит…»
Артем развернул планшет.
– По карте сечешь, сержант? – спросил он и, когда тот в знак согласия кивнул, продолжил: – Сейчас идешь вот так – с пригорочка, там тропа, по ней тихим ходом. Услышишь шум мотора, врубай все прожектора… Наводчик! Увидишь танк – делай полную музыку, чтоб земля тряслась! «Леклерку» это – тьфу, но ты не дрейфь: успеешь боекомплект отстрелять – молодцом будешь! Если под снаряд не угодите, то с места в карьер – и туда, откуда приехали, где наши ждут…
– Задача ясна, товарищ майор, – выпрямился сержант. – Только как же вы?
– А я французское чудо техники тут в сторонке подожду…
– Есть! – Сержант вскарабкался на броню и скрылся в люке. Слышно было, как он что-то втолковывает механику-водителю. Потом люк закрылся и, колыхнув кормой, машина поползла с пригорка.
Артем остался один в тревожных сумерках. Ветерок донес гул танкового мотора: Тарасов не ошибся – «Леклерк» приближался. Минут десять еще или пятнадцать.
Наплевав на маскировку, Артем достал сигареты и с наслаждением закурил. «Живьем бы взять террористов, тепленькими, – размышлял он. – Тут любят пресс-конференции проводить. Вот бы и рассказали идолопоклонники черножопые, кто их все-таки надоумил танк угнать. А еще рассказали бы, кто им помог в этом славном деле… Хотя, впрочем, какая разница – домой пора… «Давай на ходу, завершаем это все к едрене матери…» – так кореш-музыкант говорил…»
Танк был неподалеку. Пятидесятитонный квадратный «Леклерк» качнул листья пальм колыхающимся стволом, который казался с земли непомерно длинным. И тут вспыхнул прожектор, заревела хриплая сирена бэтээра, застучали пулеметы.
Тарасов скинул с себя гранатометы, отложил автомат, встал на колено, подхватил одну из «Клюкв» и выставил в боевое положение: левая рука легла на трубу, придерживая корпус, правая ухватила упорную ручку.
Трехметровый танк, которому крупнокалиберные пулеметы не могли нанести никакого вреда, продолжал наползать из серебристых сумерек. Похоже, угонщики решили не стрелять, а просто раздавить нахальный бэтээр в мокрую лепешку.
Пулеметы поливали «Леклерк» не наносящим ему вред свинцом. Артем заметил, как качнулась пушка, башня поползла в сторону.
«Покажи бочок! Ну покажи!» – просил он танк, но «Леклерк» вдруг встал на месте, видный не выше башни. Едва различимый, просиял волосок лазерного прицела: алая нить протянулась к башне бэтээра, будто приросла к броне.
«Пацаны, вашу мать!» – мысленно заорал Тарасов.
Бэтээр, словно послушавшись этих слов, рванул с места, направляясь за спасительный пригорок. Ахнул выстрел и взрыв такой силы, что Артем на секунду оглох. Раздался страшный скрежет. Когда рассеялись клубы дыма и пыли, Тарасов увидел перевернутый взрывной волной лежащий на боку бэтээр. С натугой открыв люк, наружу вывалился наводчик и тут же упал, держась руками за голову.
Сейчас «Леклерку» было не достать цель: беспомощный бэтээр сползал с пригорка, подминая толстые стебли травы. Вот выбрался на землю сержант, снова нырнул по грудь внутрь, – было видно, как напряглась его спина. Вот вытащил товарища, тряхнул. Очухавшийся наводчик уже бежал вниз, петляя, как заяц. Командир поволок на плече шатающегося водилу.
Танк подвинулся, гребя рыхлую землю, как крот. Уставилась в сторону убегающих бойцов пушка. Возникли на фоне серебристого неба лоб и гусеницы «Леклерка».
«Нет, шалишь: хватит!» – спокойно подумал Артем, прицелился в близкую мишень – тут не ошибешься! – и нажал на спуск гранатомета.
Ничего. Артем снова нажал. Осечка. Брак. Не снаряжен? «Мысину, суке прапорской, морду набью!» Наползает «Леклерк» – медленно, как в страшном сне. Тарасов лихорадочно ухватил вторую «Клюкву» и снова прицелился…
Реактивная граната разорвалась над передним катком правой гусеницы. Полыхнула сине-алая вспышка. Траки распались, как часовой браслет. «Леклерк» крутанулся на месте, стараясь подтянуть брюхо вверх по склону.