Узник
Шрифт:
Не успел я проследить за тем, как небо меняет постель из светло - голубой в темно - синюю простынь. И вот мы с Алисой уже любуемся архитектурой на Кала Академия, распиваем газированные напитки и делим рожок мороженого, словно влюблённая пара в конце одиннадцатого класса. Она, подобно гиду, рассказывает мне историю создания культурного центра, подтрунивая над моим невежеством, а я, в свою очередь, подшучиваю над нею.
До полуночи мы не могли найти покоя. Но пляж Мирамар заманил нас своей тишиной. Только я, она, пение моря и прожектор луны, под которым она расправила свои волосы оттенка пшеницы с выгоревшими прядями. Её вьющиеся локоны ниспадали на нежные плечи. Она была одета в белую блузку, белые брюки, рваные на
Глава 10.
Эта неделя стала для меня переломной и сулила мириаду событий. Началась она даже успешнее, чем я предполагал, но что - то внутри подсказывало, что конец окажется не таким счастливым. На этот раз я не стал вслушиваться в советы своего подспудного голоса, так как вчера он чуть не сорвал мне свидание с девушкой моей мечты.
Рассвет был сказочным, мы с Алисой лежали на песке и наслаждались горизонтом, и между нами были сняты совершенно все запреты. Эта искра любви и страсти, что проскочила между нами, сумела разжечь неугасимый огонь, который нас согревал целую вечность. Мы любовались друг другом, пока солнце нам не намекнуло, что пора возвращаться в отель.
Через три часа мы прибыли в "Лион". Алиса подарила мне поцелуй со вкусом ментола и отправилась в ресторан, а я поднялся в свой номер и в состоянии эйфории принял освежающий душ. Около часа я стоял под холодными тяжелыми каплями, хлеставщими, словно кнут, моё тело и недовавшие Морфеусу заманить меня в своё царство. Но потусторонние силы, все же одолели моё сознание, и я без признаков жизни рухнул на кровать.
Буквально через мгновенье мертвая темнота сменилась кровавой стремниной Мандови, в которой, утлой лодочкой, утопала моя душа, прежде заточенная в объятиях неги. Я лежал на камнях, истекаюший кровью, и был обездвижен. По всему побережью разлились безлицие люди. Все они воздели руки к небу и нашептывали что-то невнятное, будто молились за своих близких. Ближе всего ко мне находились мужчина и беременная женщина, от живота которой тянулась нить, похожая на пуповину, прикрепленную ко мне. Видимо все эти люди мои родные, которые уже несколько лет не слышали моего голоса и просили у Господа, чтобы со мной все было в порядке. Повернувши голову в сторону противоположного берега, я окончательно обомлел от испуга: у моих ног лежал убитый аллигатор, на котором со стилетом в руках сидел Садхир. Его лицо, в отличии от остальных, приобрело четкие черты. Он без эмоций глядел на меня.
– Наступило время править - ужасающе сказал он и нырнул в Мандови, пропитанной кровью, словно бумага.
И это были последние слова, которые, в конечном счёт, я услышал от своего закадычного друга.
Я проснулся в холодном поту. За окном, все ещё, сочинял свои мелодии муссонный ветер, а солнце ему подпевало. Мягкая атмосфера помогала расслабиться. Я повторял себе под нос, что это всего лишь сон, обманывая самого себя.
На тумбе стоял кентуккийский виски, который подарил мне Четана, в честь первых денег кампании. На самом деле он был ярым фанатиком дорогого алкоголя и хороших сигар и разбирался в этом не хуже профессиональных кавистов и витолье. Поэтому я знал, что в этой комнате я самый младший. Сделав пару глотков, я спустился в ресторан. Я был очень голоден и виски, который омывал стенки моего желудка, напоминал мне об этом.
Я сел за самый дальний столик и сделал заказ. Пока готовились блюда, мне подали аперитив. В зале играла музыка, которую нотами выплёвывал виктрола, и оставляла внутри лёгкий шлейф из красок. Но буквально через пару минут надо мной воцарился статус-кво.
На моё удивление Алиса не змеилась меж столиков, как прежде. Видимо, пока я спал, она отправилась домой наверстывать силы, потраченные бесонной ночью. Я не стал названивать своей подруге, боясь потревожить её в случае отдыха, но все же решил опросить её коллег по работе.
– Весь коллектив ресторана "Леон" желает Вам приятного аппетита - запела молодая, милая девушка, подавая Дал и Али Гоби.
Сегодня я решил ограничиться только индийской кухней, поэтому и заказал исконно индийские блюда.
– Индира - сказал я, взглянувши на её бейджик - не могли бы Вы позвать метрдотеля?
– К сожалению, метрдотель - Алиса уехала по делам, и вернётся только ближе к вечеру.
– Благодарю Вас!
Настенные часы, что висели у самых дверей, лениво показывали на без пятнадцати три. Я приступил к обогащению своих физических потребностей. Мне некуда было торопиться, поэтому обедал я по всем правилам этикета. Но не прошло и часа, как меня сквозняком выдуло в сумбурный людской поток, где толпа просто задыхалась от собственного серого дыма своих понурых мин.
Меня всегда удивляло, как умело люди скрывают лицо под личиной безразличия, в то время, как внутри у них кружит ураган любви ко всему живому в этой Вселенной. Но сейчас меня удивили сами прохожие, ведь за все своё время пребывание в Индии, я впервые увидел темную плотскую тучу. И эта туча рассеялась так же неожиданно, как и образовалась, оставив лишь ряд вопросов.
Я сел в свободное такси, которое стояло у тротуара, заехав одним колесом на парапет, и, казалось, уже целую вечность ждало своих клиентов. Всю дорогу на беглом английском водитель делился своим жизненным опытом. Судя по тому, как он вещал, жизнь этого человека была по - истине насыщена. Но больше всего меня тронуло то, как мужчина искренне, так, как умеет сердце настоящего Человека, и с необычайной лёгкостью декламировал о своих детях.
– Знаете, а я бы сейчас не улыбался Вам в зеркало заднего вида, если бы не мои детишки - признался водитель - мои цветочные бутоны, которые задают красок моему жизненному стеблю, в которых хранится нектар - изюминка, которая питает меня и не даёт душе обезвожиться. Они - мой дар, мое небо, они - моё все...
Таксист начал сбавлять ход и, остановившись, заплакал.
– Сэр, с Вами все в порядке?
– мягко спросил я.
– Извините, все нормально. Просто у меня из родных только мои детишки, которых мне сейчас так не хватает. Я должен быть каждую секунду с ними рядом, но острая нехватка денег лишает этого удовольствия...
Мое сердце свернулось калачиком, я чувствовал боль этого человека, угодившего в капкан судьбы ещё с самого рождения и самое малое, что я мог сделать - это протянуть руку помощи. И эта рука протянулась в пятнадцать тысяч рупий. Таксист отказался от помощи, но после повторных попыток взяла моя. Я понимал, что для меня это небольшие деньги, но все было не так. На тот момент для меня - второго дона одной из самых больших мафиозных группировок Индии - это был просто бесценок, и я об этом даже не подозревал.
Водитель никак не мог остановить поток благодарности языкового брандспойта, словно пожарный, тушащий воду. По дороге, я попросил его заехать в цветочный магазин. Через десять минут я уже выбирал букет в "Саду Семирамиды" для своей единственной, которая меня и выдворила из ресторана одним звонком на сотовый. Букет я составил из прекрасных гортензий, которые весь мир считал символом любви и счастья. После чего таксист с особым комфортом доставил меня в конечный пункт - пляж Мирамар. Теперь это место стало для меня одним из самых любимых на планете.