Узники мира снов
Шрифт:
– А фиолетовый?
Девушка повертела в руках красный лист и отложила его на стол, взяв фиолетовый. На нем значилось похожее сухое определение, которое должно было ей хоть что-то пояснить в этом мире абсурда, где Рэйна чувствовала себя шутом. Или шутом-батраком [2] , который должен будет приносить мирное существование душам, которым повезло больше, чем ей.
Если ей еще предложат геройствовать на этих самых рейдах, то она точно сойдет с ума. Рэйна терпеть не могла напыщенных идиотов, считающих себя борцами за правду и мир. К чему вообще драться с этими
2
Батрак – наемный работник в сельском хозяйстве.
Бессмыслица.
– Это цвет дималитов, – тем временем продолжал Балиг, но Рэйна уже не особо вникала в диалог. Все ее мысли были направлены в иное русло. Девушка хотела пить, и в ее интересах было донести это до Балига. – Многие Шейды не могут определиться в первое время или, наоборот, не желают развивать только одну эмоцию.
– Значит, по эмоциональному признаку здесь нет дискриминации?
– Приятно, что ты в хорошем расположении духа. Но да, здесь всем без разницы, каким было твое прошлое или какую эмоцию ты предпочитаешь. Редко какой Шейд имеет только одну эмоцию: обычно одно направление превалирует, а остальные являются лишь отголоском этой силы.
– И ты вроде как способен перерезать мне глотку? – Этот вопрос она задала только из практических соображений.
– Могу и просто свернуть шею. У меня нет с собой меча, как видишь. – Балиг жестом указал за спину: привычного эфеса видно не было.
– Я бы больше обрадовалась напитку.
К этому времени язык во рту Рэйны уже ощущался как наждак, а голос осип до шепота.
– Без проблем.
На столе появился графин с водой и прозрачный стакан. Рэйна тут же наполнила его и залпом осушила. И так несколько раз. Ей уже было все равно, отравлена вода или нет. Рэйна просто умирала от жажды.
– Лучше?
– Я бы предпочла что-то более крепкое.
«Вино, например».
– Мы не в баре.
– Жаль.
«Изверг! Всего-то один маленький бокальчик…»
Нет, Балиг Рэйне все-таки не нравился. Но он был единственным, кто мог выпустить ее отсюда. Поэтому она решила вести мирные переговоры, исключив разного рода насилие над собеседником.
Перед тем как продолжить разговор, Рэйна допила всю воду из графина и отставила его на дальний конец стола. Ей стало намного лучше, да и голова прояснилась.
– Так что, я вроде как маг?
В этот момент Рэйна вспомнила, что интуитивно пыталась прощупать бреши в барьере с помощью магии. Неужели это было правдой и происходящее действительно не игра ее воспаленного сознания?
– Вроде как да. Однако требуется консилиум из командиров всех четырех фракций для решения о твоем распределении.
– Типа тех людей, что заходили ко мне, пока тебя не было?
– Каких людей? – Балиг напрягся. – Можешь описать?
Рэйна задумалась.
– Девушка в красном, волосы каштановые. Молодой мужчина с золотыми кудрями, тоже в красном. Черноволосый мальчик с сережкой в ухе, он был в сером. Кудрявый шатен в зеленом. Это имеет значение? Хотя да, имеет. Возмутительно! Они рассматривали меня, как животное в зоопарке! И пялились из-за прозрачной стены, которая нас разделяла.
– Да, ты права. Это имеет значение. Очень большое.
– Объяснишь?
– Нет. Жди здесь, я сейчас вернусь. – Балиг поспешно направился к двери.
– Как будто я могу куда-то отсюда деться!
Глава 3
Когда Балиг вышел, стены снова превратились в сталь. Но стол и стулья остались и отчего-то казались лишними в этой клетке. Рэйна снова встретилась глазами со своим отражением, хмуро взиравшим с противоположной стены.
«Что ты смотришь на меня? И так знаю, что дело плохо. Придется принять условия этого мужлана», – подумала Рэйна, обращаясь к отражению.
Единственный выход отсюда лежал через их договор. Но так ли это было на самом деле?
Девушка сжалась на стуле, подобрав под себя ноги. Камера на нее давила, выжимала, будто мокрую тряпку. Ярость ушла, остудив вены и подарив убийственный холод.
Зона спокойствия подстраивается под твое сознание.
Ее сознание – сталь. Убийственная холодная могила. Одиночная тюремная камера.
Рэйна запрокинула голову. Она чувствовала металлический привкус во рту, содранную с костяшек пальцев кожу саднило. Ее голова была абсолютно пустой, мыслей не осталось.
Иногда ей казалось, что пол покачивается, словно она была на корабле. А порой чудилось, будто это пески, в которые она все больше погружается. Но девушка сидела и не шевелилась. Хотя внутри она кричала. Звала и умоляла. Расплавленная сталь затекала в горло, нос и уши, убивая изнутри и снаружи. Замуровывая надежду, будущее и все ее чувства.
Когда Балиг вернулся, Рэйна медленно встала, чуть покачнувшись. Он был раздосадован.
– Проблемы? – спросила девушка.
– Нет. Ты, как и все другие, пройдешь отбор. Только после этого мы тебя распределим, как и других новеньких. Идем.
Рэйна не стала сопротивляться. Она покорно вышла вслед за Балигом, хоть и чувствовала, что он удивлен такой переменой настроения. Но она просто не могла больше здесь находиться.
Они попали в белый коридор, потом свернули в еще один. Рэйна не пыталась запомнить путь: ее голову по-прежнему сдавливало непонятное ощущение, которое девушка не могла определить.
Однако стоило им выйти в тот самый огромный зал с озером, в которое она тогда спрыгнула, ее мысли прояснились. Казалось, что Рэйну выловили из этих вод вечность назад. Когда она проходила мимо места, где ее схватили, внутри все похолодело. Но внешне Рэйна осталась абсолютно спокойной.
Затем они с Балигом зашли в лифт, поднялись на третий этаж. Пройдя по другому коридору, они оказались в комнате. Балиг кивком указал на дверь:
– Дальше сама. Но прежде, чем ты уйдешь, я тебе кое-что верну. – Он выудил из кармана ее Таркалион и еще какой-то кулон. – Держи.
– Вторая безделушка не моя.
– Я знаю. Она изготовлена специально для тебя, чтобы вместить туда Таркалион.
– Зачем?
– Затем, – Балиг внимательно посмотрел на нее, – что я возвращаю тебе его тайно. Никто не должен знать об этом.