Узоры на твоей коже
Шрифт:
Её тихие всхлипы отражались в его душе яркими вспышками, и он крепко обнял её в ответ, прижимая к себе. Страдания, которые он хотел перенять и забрать себе, чтобы она почувствовала себя легче. Он дал ей эти несколько минут, чтобы она выплакалась и пришла в себя. Вытер пальцами её слезы и мягко поцеловал во влажные губы с привкусом соли.
— Не делай так больше. Не прячься от меня и не сбегай. Твоя боль — моя боль, Грейнджер. Мы должны проживать это вместе.
Гермиона утвердительно качнула подбородком и выглянула из-за фигуры Драко.
В свете ночной лампы
— Это Драко, я как-то рассказывала тебе о нём.
Женщина обняла его совсем неожиданно для Гермионы. Драко сконфуженно выдержал её объятия и вернулся взглядом к мужчине, лежащему на постели.
— Как всё началось, миссис Грейнджер? — Драко подошёл к краю кровати и взглянул на практически безжизненного мужчину. У него был жар и всё его тело горело от поднявшейся температуры.
— Вчера утром ему стало не по себе, — женщина нервно теребила свой носовой платок и очень нервничала. Гермиона присела рядом с матерью и обняла её за плечи. Успокоившись, миссис Грейнджер продолжила:
— Сначала он почувствовал приступ тошноты, и я, конечно же, подумала, что он отравился моей стряпней, хотя я чувствовала себя абсолютно нормально. А потом он упал прямо на лестнице, жалуясь на жжение во всем теле. Я даже не знала, что мне делать. Он был как не в себе, что-то бормотал, а потом замолчал. Мне пришлось дотащить его до спальни и уложить в постель. Хуже всего, когда ты беспомощен и один на один с непонятными тебе вещами. Скорая развела руками — они не смогли ничего диагностировать, их техника просто отказала. Поэтому, я написала Гермионе.
Драко вырвал из контекста лишь симптомы, и вспомнил, как вчерашним утром ему стало плохо, но он не придал этому значения. Ему совершенно не хотелось сейчас сравнивать их симптомы. Он нахмурился и осмотрел мужчину.
— Какие заклинания ты применяла, Гермиона? Хоть что-то подействовало?
— Моя палочка, Драко… — Гермиона потупила взгляд и выдохнула. — Она не слушается, я не смогла наложить диагностические чары. Может, попробуешь ты?
— Дай мне её, — он вытянул руку и принял палочку. Приложив кончик древка к руке её отца, он прошептал заклинание и выругался, отбрасывая палочку в сторону. — Она вся горит, чёрт возьми! Это ненормально. Обычно магия так не действует на маглов.
Драко вынул свою палочку и вознёс её над телом мужчины, очертив необходимые руны диагностики. Линии легко поддались его магии и повисли в воздухе над отцом Гермионы.
Опустившись в кресло позади, Драко медленно отдышался. В теле её отца циркулировала магия, и он готов был поклясться Салазару в тот момент, что не испытывал ничего более выбивающего из колеи, чем сейчас. Он несколько минут обдумывал, как сказать это Гермионе и её матери. Но не найдя иного способа, решил сказать всё как есть.
— Гермиона, можно тебя на минутку?
Она обеспокоенно посмотрела на мать, и после её одобрительного кивка, вышла за Драко в тёмный коридор
— Что там, Драко? Всё плохо?
— Салазар! Я даже не знаю с чего начать, — он потёр шею и опёрся на стену позади себя.
— Начни хоть с чего-нибудь, — Гермиона смотрела на него сквозь полумрак, не скрывая надежду во взгляде.
— Ты не замечала раньше за своим отцом чего-то необычного?
— Нет, — растерянно отозвалась Гермиона и всмотрелась в глаза Драко. Ему казалось, или она действительна была напугана тем, что он отозвал ее сюда?
— Диагностические чары кое-что выявили в его организме, и это действительно очень странно, зная тебя…
— Драко, да скажи уже! — она повысила тон и тут же остановила себя, подойдя ближе и переходя на шёпот. — Мне важно знать, что ты увидел.
— В крови твоего отца циркулирует магия, Гермиона. — он отшатнулся от стены и подошёл к перилам, упираясь в них руками. — Магия, Грейнджер. Не потрудишься объяснить, что происходит?
Он обернулся к ней и она, стушевавшись, испуганно попятилась назад. Холод охватил её тело, сковав все внутренности. Она вспомнила слова профессора Слизнорта о ведьминской крови внутри себя, о Софии, которая так недвусмысленно пыталась за ней присматривать. А теперь и отец.
Как могло оказаться так, что он каким-то образом стал обладать магией? Их семья всегда была обычной. Магия проявилась у Гермионы за несколько лет до поступления в школу волшебства, и она как сейчас помнит восторг родителей. Они так легко и адекватно восприняли новость об этом, что Гермионе не пришлось даже беспокоиться на этот счёт.
Она была маглорождённой.
Она всегда ею являлась.
Это неправда, ложь, ошибка, сбой в системе, что угодно, но не намёк на то, что она была… полукровкой?
Эта мысль набатом прошлась по её уязвленному состоянию, она схватилась за голову и опустилась на ковер рядом с ногами Драко. Тот сразу же присел рядом и прижал её к себе, мерно убаюкивая в своих руках.
— Драко, мне страшно, — прошептала она. Он прижал её сильнее, обдавая лоб тёплым дыханием. — Я запуталась.
— Тссс, — он гладил её по волосам и старался не растревожить ещё больше. — Ты что-то знаешь о том, как это могло произойти?
Гермиона подняла голову и всмотрелась в его потемневшие глаза. Он был невероятно сдержанным и чутким. Переборов свои страхи, она решилась рассказать ему всё, что знала о Софии и о том, что происходило с ней самой с начала учебного года.
Драко внимательно выслушал её и сделал лишь тяжелый вздох.
— Ты же понимаешь, что ты не маглорождённая? — он не делал на этом акцент, ему давно уже не важно, какая кровь текла в его или её жилах. — Ты полукровка. Но я не понимаю только одного: почему магия появилась в крови твоего отца только сейчас? Вероятно, что-то произошло, но мы об этом не знаем. Мы можем как-то связаться с Софией? Ты знаешь её адрес или еще что-то?
— Нет, Драко. Она сразу же дала понять, что канал связи с ней работает только в одну сторону. И в последнем письме она попросила не беспокоить ни её, ни Министерство.