Узурпатор ниоткуда
Шрифт:
Парень в берете обратил на меня внимание и с серьезной миной сделал недвусмысленный жест — топай по своим делам, здесь не надо задерживаться.
— Эй, смотри-ка, — обратился ко мне Балтазар. — Вон, кажется, не местные.
Я увидел троих, входящих в кафе.
— Один белый и два черных? — спросил я. — Эти?
— Точно. Надо пойти и присоединиться.
Балтазар был совершенно прав. В любом случае нельзя упускать малейшей возможности найти любое транспортное средство, не исключая и гужевую повозку, чтобы разведать дорогу к экспедиционному лагерю. Ведь к вечеру мы просто обязаны оказаться на месте. Иначе все пойдет сикось-накось и с жертвами. В крайнем случае придется даже идти пешком. В
В бывшем аэропортовском кафе было полутемно, грязно и вонюче. Однако мы рискнули взять по два банана, тощей лепешке и жестянке колы, при этом расположились за столом близ примеченной нами компании. Трое действительно отличались от прочей публики. Один из них — хотя бы уже тем, что был белокожим, светло-русым и сероглазым. Ему бы косоворотку и гармонь, и перед вами как есть участник ансамбля русской песни и пляски. Но этот был одет примерно так же, как я, а его черные спутники — в просторные хлопчатобумажные брюки и яркие рубашки навыпуск. Они, как я услышал, говорили по-английски, и обращались к белому «мистер ван Хойверт». Тот отвечал с небольшим акцентом. Черные выглядели лет на тридцать пять, белый был моложе; я бы дал ему лет двадцать семь максимум.
— Голландец, — уверенно сказал Балтазар. — Скорее всего, бур из ЮАР. А эти двое, наверное, из какой-нибудь бывшей британской колонии.
— Кем они могут быть?
— Да кем угодно…
Поскольку мы тоже общались на английском, внимание не могли не привлечь. Трое прислушались, затем белый встал и, подойдя к нам, вежливо поздоровался:
— Добрый день, джентльмены. Прошу прощения за назойливость, но мне показалось, что мы могли встречаться в Йоханнесбурге.
— Я никогда не был в Йоханнесбурге, — ответил Балтазар, усердно подчеркивая свой нью-йоркский прононс. — Я приехал из Соединенных Штатов.
— Меня зовут Эрвин, я из ЮАР, — представился белый.
Эрвин из ЮАР напомнил мне некоторых из моих соотечественников — пресловутых «новых русских». Я не говорю о нуворишах с их мерзкими манерами, совсем наоборот. Вы наверняка встречали таких людей, которые могут держаться сравнительно скромно и при этом с безупречной элегантностью. Пусть даже нет костюма от кутюр и часов «Ролекс», но печать действительно большого богатства скрыть грубой одеждой невозможно.
Балтазар подумал и отрекомендовался как Джон.
— Эндрю, — назвался я.
— Мои друзья, Джеймс и Томас, — представил нам Эрвин ван Хойверт своих спутников. Те, глядя на нас, кивнули. Тоже, на мой взгляд, не бедные, явно не с деревьев слезли.
— Присаживайтесь к нам, — пригласил я. — У нас, правда, всего лишь бизнес-ланч, но если вы не против…
Эрвин насторожился. Я понял, что его смутило.
— Не обращайте внимания на мой английский, — сказал я. — Дело в том, что я — литовец по происхождению.
— Давайте, лучше вы к нам, — предложил бур. — Наш стол больше вашего.
Резонно. Мы перебрались к странной компании. Я готов был поспорить, что эти ребята тоже выполняют какую-то особую миссию. Другое объяснение не выдерживало критики — ну зачем, скажите на милость, иностранцу посещать нищий город, который лишь называется столицей некоего образования с непонятным статусом?
Сначала мы довольно осторожно прощупали друг друга: насколько дозировано можно выдавать сведения, чтобы взамен получить равноценную информацию.
Я выяснил, что гости с юга Африки представляют некую финансово-промышленную группу; а приехали они сюда, чтобы изучить на месте, стоит ли вкладывать деньги в реставрацию бездействующего несколько лет аэропорта. Взамен я сообщил, что мы находимся в тайной инспекционной поездке и действуем от имени государственной проверяющей организации США, которой стало известно об излишне самостоятельной деятельности одной компании по добыче полезных ископаемых.
Затем мы с Эрвином, словно спохватившись, заявили друг другу, что любая услышанная за этим столом информация распространению не подлежит. Все было в порядке. Мы выяснили, что друг другу дорогу переходить не будем, и смогли определить взаимные степени доверия.
— Мы прибыли через Пуэнт-Нуар, — заявил ван Хойверт. — Сюда невозможно добраться другим путем. Только контрабандисты соглашаются заглядывать в этот город…
Я согласился, что миновать порт в Конго невозможно, чтобы попасть в Руздану, а потом рискнул назвать фирму, чью деятельность нам якобы требуется ненавязчиво расследовать — «Квинси лимитэд». Это уже был блеф, но я угадал верно. Эрвин заявил, что слышал про эту американскую компанию — их грузовик, кстати, торчит сейчас возле отеля. Я сказал, что придется, видимо, поговорить с водителем. Ван Хойверт посоветовал поторопиться — водитель-американец падок на экзотику и «клеит» черных горничных.
Я заметил, что парень здорово рискует собственным здоровьем, и Эрвин сказал, что согласен с этим. Однако, служащие отеля, включая и горничных — местная элита. У них есть работа, какая-никакая зарплата и пусть редкие, но чаевые в валюте. А то и оплата за услуги сверх обычных. Поэтому те же девушки-горничные часто содержат не только своих родителей, но и братьев-сестер, а то и их детей. При этом и себя не обижают, особенно если клиент достаточно щедр. Так что если водитель грузовика с кем-то договорится, то останется ночевать в Руздане, и в лагерь не поедет. И вообще, если вы еще не знаете — от города до Долины Камней Тумана ведет лесная дорога длиной километров тридцать. Дорога эта идет через джунгли, кишащие опасными тварями, в том числе малоизученными громадными осами ненгебу, укус которых смертелен. При этом нанять машину в этой дыре практически невозможно. Почти невозможно и дойти до Долины пешком.
Заметив, что мы с Балтазаром засуетились, бур протянул мне визитку, и заявил, что был бы рад узнать о том, что в деятельности компании никаких нарушений не обнаружится. Поскольку от того, насколько быстро американцы возьмут под свой контроль добычу полезных ископаемых, зависит судьба проекта реставрации аэропорта, да и воздушного сообщения в целом. А следовательно, и денег на счетах ряда лиц в ЮАР. По-моему, он даже намекнул на взятку, но я обтекаемо ответил, что позвоню по телефону, указанному в визитке, позже. После чего мы вполне радушно попрощались с южными африканцами и буквально припустили к единственному в городе отелю — тому самому, в котором год назад жил Майк Новински.
Возле отеля грузовика не оказалось, и я уже начал паниковать, но Балтазар поймал пробегавшего мимо мальчишку, и тот заявил, что самолично видел, как здоровенная машина направлялась к гавани.
За доллар нас доставили туда на повозке, которую тянули два резвых бычка. Не могу сказать, что скорость этой упряжки была намного выше скорости пешехода, но дорога шла под уклон, да и быки оказались сравнительно шустрыми, так что минут через пятнадцать мы покинули город и тут же оказались возле гавани. Портом это место назвать было можно лишь с очень большой натяжкой, поскольку никакой заметной инфраструктуры по переработке грузов и пассажиров я не заметил. За исключением небольшого пакгауза, возле которого и стоял нужный нам грузовик — трехосный пятитонный вездеход «Стюард-Стивенсон». В его кузов аборигены укладывали выносимые из пакгауза грузы. Белокожий водитель, на наше счастье, никого не «клеил». Он с хмурым видом сидел на крыше кабины и пересчитывал устанавливаемые в кузов ящики и бочки.