Узы крови
Шрифт:
– Со мной будут трое моих сыновей.
В своей гостиной на вилле «Вессине» Элена Рофф-Мартель читала адресованную ей записку, обнаруженную на камине. Записка была от Шарля. Он сбежал от нее. Она прочла в записке: «Ты больше никогда не увидишь меня. И не пытайся меня разыскать». Элена разорвала записку на мелкие кусочки. Они еще обязательно свидятся. Ему от нее никуда не деться.
В течение двух часов Макс Хорнунг пытался дозвониться до Сардинии из аэропорта «Леонардо да Винчи» в Риме. Из-за штормовой погоды связь с островом была прервана. Макс в который уже раз направился в кабинет начальника аэропорта.
– Мне обязательно необходимо
– Охотно верю вам, сеньор, – ответил ему этот высокопоставленный служащий. – Но, увы, ничем не могу вам помочь. Сардиния напрочь отрезана от материка. Все аэропорты закрыты. Не функционирует даже морская переправа. Никто и ничто не может ни попасть на остров, ни выехать оттуда, пока не прекратится сирокко.
– А когда он прекратится? – спросил Макс.
Начальник аэропорта повернулся к огромной погодной карте на стене.
– Похоже, что он продлится еще двенадцать часов.
Через двенадцать часов Элизабет Уильямз не будет в живых.
55
Внезапно наступившая темнота таила в себе неисчислимые опасности, скрывая невидимых врагов. И Элизабет вдруг остро осознала, что полностью находится в их власти. Инспектор Кампанья привез ее сюда, чтобы разделаться с ней. Он был одним из помощников Риса. Элизабет вспомнила, что Макс Хорнунг говорил о подмене джипов. «Тот, кто это сделал, был не один. У него были сообщники, прекрасно знавшие остров». До чего же убедителен был инспектор Кампанья! «Мы проверяем все самолеты и корабли, которые прибывают сюда». Рис сразу сообразил, что первым делом она помчится сюда. «Где бы вы хотели переждать – в полицейском участке или у себя на вилле?» Да у него и в мыслях не было позволить ей поехать в участок. И звонил он вовсе не туда. Он звонил Рису. «Мы уже на вилле».
Элизабет понимала, что нужно немедленно бежать. Но как? Тело отказывалось повиноваться ей. Глаза слипались сами собой, а ноги и руки тяжелели с каждой секундой. Теперь она поняла, отчего все это происходит. Он подсыпал ей в кофе какую-то отраву! Элизабет тотчас направилась в темную кухню. Ощупью найдя нужный ящик, открыла его и нашла в нем бутылку с уксусом. Плеснув уксус из бутылки в стакан и разбавив его водой, заставила себя выпить эту смесь. Ее тут же вырвало в раковину. Спустя несколько минут ей немного полегчало, но она все еще была очень слаба. И страшно болела голова, мешая сосредоточиться. Словно в ожидании неминуемой смерти, все внутри у нее уже начало постепенно отключаться.
– Нет, – злобно сказала она самой себе. – Так просто ты не умрешь. Ты будешь бороться до конца. Им придется самим убить тебя. – Она громко позвала:
– Рис, иди сюда и убей меня собственными руками!
Но голос ее был подобен шелесту бумаги. Она на ощупь стала выбираться из кухни в переднюю. Остановилась прямо под портретом старого Сэмюэля. Снаружи на дом налетал дико орущий, чуждый ветер, дразня и угрожая ей. Одна, в темноте, она в нерешительности стояла перед неизвестностью, грозившей ей смертью. Выйти во двор и попытаться сбежать от Риса или остаться внутри и дорого отдать свою жизнь?
Мозг сделал отчаянную попытку прийти ей на помощь, и внутренний голос что-то стал нашептывать ей о несчастном случае. Но она плохо соображала, подмешанный в кофе дурман еще не полностью выветрился из ее головы.
Вдруг пришло озарение, и она произнесла вслух:
– Все должно выглядеть как несчастный случай.
«Ты должна поймать его за руку, Элизабет». Кто это сказал? Сэмюэль? Или
– Не могу. Слишком поздно.
Глаза ее против воли слипались сами собой. Она ткнулась лицом в холодное стекло портрета. Ах, как хорошо бы сейчас заснуть! Но она ведь хотела что-то сделать? Но что? Что именно? Мысли ее путались, и она никак не могла вспомнить, что хотела сделать.
«Сделать так, чтобы убийство не выглядело как несчастный случай. Тогда фирма никогда не попадет в его руки».
Теперь Элизабет знала, что делать. Войдя в кабинет, схватила настольную лампу и с силой швырнула ее в зеркало. И лампа и зеркало разбились вдребезги. Она за ножку подняла с пола небольшой стул и стала бить им о стену, пока стул также не разлетелся в щепы. Тогда она подошла к книжному шкафу и стала выдирать из книг страницы, разбрасывая клочки бумаги по всей комнате. Вырвала из стены теперь уже ненужный телефонный шнур. Пусть теперь Рис все это объяснит полиции! Не будет так, как хочет он. Она не станет их безропотной жертвой. Пусть придут и силой убьют ее.
Вдруг словно вихрь пронесся по комнате, подхватив с полу и закружив в воздухе клочья бумаги. Элизабет сначала не сразу сообразила, что произошло, затем…
Теперь в доме она была не одна.
В аэропорту «Леонардо да Винчи» Макс Хорнунг наблюдал за тем, как невдалеке от багажного отделения на взлетное поле садился вертолет. Не успела открыться дверца кабины пилота, как Макс уже был рядом с винтокрылой машиной.
– Можете доставить меня на Сардинию? – спросил он.
Пилот подозрительно уставился на него.
– В чем дело? Я уже только что доставил туда одного человека. Там такой ветер, что боже упаси.
– Полетите туда еще раз?
– Попытаюсь, но это станет вам в копеечку.
Макс пропустил его слова мимо ушей и быстро вскарабкался в машину. Когда они взлетели, Макс обернулся к пилоту.
– А кто был тот пассажир, кого вы доставили на Сардинию?
– Его фамилия была Уильямз.
Теперь темнота стала союзником Элизабет, скрыв ее от убийцы. Бежать уже было невозможно. Надо найти в доме место понадежнее и там спрятаться. Она побежала наверх. Рис не сразу догадается, где она. На верхней площадке она застыла в нерешительности; затем бросилась в спальню Сэма. Неожиданно из темноты что-то прыгнуло прямо на нее, и когда она уже было открыла рот, чтобы закричать, сообразила, что это тень от качающегося под неистовым напором ветра дерева. Сердце ее так бешено колотилось в груди, что Рис несомненно должен был слышать его стук внизу.
«Задержи его», стучало в ее мозгу. «Но как?»
Голова отказывалась быстро соображать. Перед глазами все плыло как в тумане. «Думай!» – приказала она себе. Что бы на ее месте предпринял Сэмюэль? Она подбежала к крайней спальне, вынула изнутри двери ключ и снова закрыла ее на ключ, но уже снаружи. То же она сделала и со всеми остальными дверями спален. И теперь они заперты, как в свое время были заперты снаружи ворота краковского гетто. Элизабет плохо соображала, зачем она сделала это, потом вспомнила, что убила Арама, и они не должны были ее уличить в убийстве. Она увидела, как внизу вспыхнул фонарик и стал медленно подниматься вверх по лестнице. Сердце ее замерло. Рис искал ее, чтобы убить. Элизабет побежала к лестнице, ведущей в башню, и стала подниматься по ней, но где-то на полдороге колени ее содрогнулись, и остаток пути она вынуждена была ползти на четвереньках. Но вот она уже на верхней площадке. С трудом встав на ноги, отворила дверь башенной комнаты. «Дверь», – сказал Сэмюэль. – «Закрой за собой дверь!»