В авангарде танковых ударов. Фронтовой дневник стрелка разведывательной машины
Шрифт:
Вот и еще день прошел, недели пролетают одна за другой.
29 мая 1942 г.
Подъем в 3, кроме того, мне предстоит почистить сапоги Кайцика, но, несмотря на это, поднимаюсь лишь в 3.15. Очень, очень трудно подниматься в такую рань.
В 3.50 сразу же начинаются занятия, на этот раз располагаемся на солнечной стороне школы. Наш фельдфебель проводит занятия по уставу внутренней службы, по денежному довольствию и обмундированию.
После перерыва на завтрак (40
После обеда раздобываю у женщин, у которых остаются коровы, литр свежего молока.
Во второй половине дня вместе с еще 10 товарищами снова набираем песок для посыпки территории вокруг купальни. Время от времени моросит дождик, но мы исправно копаем песок до 17 часов.
Чем глубже роем, тем больше сырой глины попадается.
Сразу после окончания службы раскладываю костер и варю пудинг. Вечером переполох, командир вздумал наведаться в спальное помещение. С 19 до 20 часов уборка помещения.
Замазывая мышиную нору, порезал палец.
30 мая 1942 г.
Подъем в 3 часа, с 4 до 5 политподготовка.
Наша просьба перенести подъем на более позднее время отклонена. Зато командир соглашается с нами насчет отмены построения на обед. Наш фельдфебель взбешен до крайности.
После завтрака в 5.30 намечены стрельбы. Мы с Мюллером назначены для учета попаданий в мишени при стрельбе из 2-см пушек.
Приходится тащить, перетаскивать через ручей тяжеленную жестяную мишень, устанавливать ее, а потом прятаться за 150 метров в промоине.
Через 2 часа нас сменяют и требуют на стрельбы. Тут зарядил дождь.
Мой результат: стрельба из пистолета — 3 выстрела с дистанции 25 метров — 1 попадание, из автомата с дистанции 100 м — 2 попадания, из пулемета из 20 выстрелов во время дождя с дистанции 150 метров — 6 попаданий.
После стрельб нас гонят делать какие-то прививки.
Возвращаемся уже в 9.20, то есть уже к обеду, дают холодную сладкую лапшу с молоком.
К полудню облака разбегаются, проглядывает солнце.
Ложусь на травку и читаю, тут меня зовет Мертенс. Меня срочно вызывает наш фельдфебель. Быстро одеваюсь и бегу к нему.
Оказывается, мне объявлен 3-дневный отпуск с поездкой в Таганрог. На сборы считаные минуты. Без двадцати 12 я готов. Беру с собой самое необходимое и отправляюсь в канцелярию за отпускными — 60 рейхсмарок.
Потом идем к полевой кухне и получаем положенное на сегодняшний вечер довольствие.
После этого дожидаемся грузовика, который должен нас отвезти в Покровское. Грузовик так и не приехал, зато прибыло сообщение о завершении операции в Харьковском котле.
Час спустя проезжает наш «Опель», везущий солдат 4-й роты в Некпиновку.
Забирают и нас, правда, всю дорогу мы стоим.
Около 14 часов прибываем в Некпиновку,
Взмокшие от пота, мы все же успеваем на поезд за 5 минут до отхода. В обычном жестком вагоне добираемся до Таганрога.
Около 16 часов проезжаем мимо подбитых русских бронепоездов и прибываем на платформу Таганрога.
И тут кто-то кричит, мол, отпускникам подойти сюда.
Ага, оказывается, нам полагается следовать строем. Тут же откуда ни возьмись нас осаждают русские — и стар и млад. Упрашивают поднести нам вещички, клянчат сахарин, табак.
Около 17 часов добираемся до солдатского клуба.
Сначала занимают места те, кому дали недельный отпуск, потом мы, трехдневники. Мы вместе с Штюбнером и Мертенсом размещаемся внизу, в комнате 8. Там только кровати, причем незастеленные.
Оказывается, нам предстоит дезинсекция — только после этого нас допустят к месту проживания.
После краткого отдыха идем в столовую отведать сладкого супчика с пшенной крупой. Съедаем к нему полученное довольствие, пучок свежей редиски, который выменяли за 3 сигареты.
После еды сразу же отправляюсь в город, продаю 3 упаковки табаку за 30 рейхсмарок, потом примерно час прогуливаюсь, дохожу до самого пляжа.
31 мая 1942 г.
Сегодня воскресенье, поднимаюсь около половины седьмого и отправляюсь на дезинсекцию. Многие уже раньше пошли.
Едва выйдя за порог, вспоминаем, что забыли мыло и мочалки.
Возвращаемся и решаем заодно и позавтракать. Когда выходим, на улице льет дождь. До пункта дезинсекции 20 минут ходу.
Нам везет — мы успеваем в последнюю минуту, сдаем наши бумажки, после этого пункт запирают.
С час мы стоим под горячим душем, ощущение изумительное.
Потом мы первые получаем наши уже обезвшивлен-ные вещи. Тем, кто пришел раньше, приходится ждать.
На улице льет как из ведра, мы пытаемся переждать дождь, но потом отправляемся в нашу солдатскую гостиницу. Едва мы приходим туда, как на улице начинается просто тропический ливень. Я усаживаюсь в рекреации писать письма. Перед обедом сходил за талонами на обед, на кухне выдают мясной суп с лапшой.
Нас 15 человек в комнате наверху. Номер нашей комнаты — 15.
Посуду собирают и моют русские женщины.
В 12.30 в рекреации начинает играть оркестр, музыка транслируется через репродукторы и в наши комнаты.
Пообедав, отправляюсь на прогулку в город. На улицах людно, много наших солдат и хорошо одетых симпатичных девушек. Повсюду русские просят продать им табак или сигареты. Мальчишки готовы за одну сигарету до блеска вычистить сапоги.
Дождь перестал. Я соглашаюсь почистить сапоги.