В августе жену знать не желаю

Кампаниле Акилле

«Внимание!» — подумал Солнечный Луч и зашагал.

На дорожке появилась прекрасная девушка.

Нужно уметь выбирать женщин, с которыми можно завязать разговор. Бывают дни, когда таких встречается сотня, и дни, когда не попадается ни одной. Обычно их встречаешь чаще, когда находишься в компании другой женщины. Поэтому всячески советуем идти на охоту за женщинами в компании с другой женщиной. Далее: следует иметь в виду, что в определенные моменты почти всякая женщина настроена к приключениям благожелательно; нужно стать для нее в такие моменты тем незнакомцем, который ее не опозорит и которого она больше не увидит. В определенных случаях достаточно оказаться незнакомцем, который заплатит небольшую сумму. Обычно женщины, идущие

торопливой походкой, не находятся в указанном настроении, равно как и женщины, сопровождаемые мужчиной. А вот за всеми прочими смело идите. Немедленно дайте им понять, что вы за ними идете. Идти за ними тайком бесполезно. Решительно не советуем заговаривать с женщиной, пока она не взглянет на вас хотя бы разок. Если она делает вид, что не замечает вас или того, что вы шагаете за ней следом, обгоните ее на несколько шагов, несколько раз обернитесь, подождите ее, глядя на нее и стараясь быть у нее на виду, а главное — не теряйте предмет внимания из виду в толпе.

Все женщины немножко сумасшедшие. Часто напускают на себя таинственность, чтобы вдруг тут же совершить — с равной вероятностью — враждебные или дружественные поступки. Поэтому охотник должен проявлять настойчивость и осторожность одновременно. Попробуйте подмигнуть. Часто женщину может удерживать от явного выражения симпатии опасение показать себя легкомысленной в глазах преследующего ее мужчины. Поэтому охотник должен показать свое уважение и удовольствоваться простыми знаками. Не требуйте — поскольку происходит это в редких случаях, — чтобы женщина вам улыбнулась, и не ждите этого. Достаточно будет понять, что она пришла в настроение, облегчающее вашу победу.

Как только мужчина это поймет — например, если женщина замедлила шаг, если искоса поглядела на него, если она остановилась перед витриной, если пошла по менее многолюдной улице, — он должен действовать быстро и решительно.

Здесь мы приступаем ко второй фазе завоевания, наиболее деликатной. Мужчина должен приблизиться к женщине, не отставая и не обгоняя, и, если только улица не будет совершенно пустынной, ему не следует подавать ей никакого сигнала, который может быть замечен прохожими; он не должен снимать шляпу, приветствовать женщину — он будет просто делать вид, что гуляет в ее компании.

Обычная фраза: «Разрешите вас проводить?» — будет глупой и вредной. Женщина никогда не ответит сразу, даже если бы таковым было ее желание. Личный опыт позволяет нам порекомендовать следующую фразу — она должна быть произнесена тихо и самым естественным тоном, как будто вы продолжаете разговор: «Куда направляетесь?»

Может случиться, что женщина не ответит. Более того, очень вероятно, что она не ответит. Охотник сам должен решить, временное ли это молчание или окончательное. Может случиться, что женщина даст пощечину. Тогда нужно немедленно удалиться. Может статься, она ответит: «Домой». Тогда вежливо, воспитанно, вкрадчивым голосом следует попросить у нее разрешения проводить ее, добавив, что, впрочем, он не желает ставить ее в неловкое положение на случай встречи родственника, жениха или даже мужа.

Это правило необходимо соблюдать во избежание неприятных сцен. Когда опасения будут развеяны, нужно проявить умеренное остроумие и большую наивность, чтобы полностью завоевать избранный предмет.

Следует всегда придерживаться следующего общего правила: необходимо создать у женщины иллюзию того, что ее завоевывали.

Солнечный Луч хорошо знал эти правила, но его робость мешала ему применять их — также и потому, что девушка ехала верхом. Каждый день она проезжала по пустынной аллее, омытой ночным дождем, под деревьями, с которых стекали капли. Солнечный Луч ожидал ее, спрятавшись за деревом, с бешено колотившимся сердцем. Он наблюдал за нею без спросу, сколько хотел, потом бежал прятаться за другим деревом, чтобы увидеть ее снова, пока она проезжала мимо. Потом — за третьим и за четвертым, весь вымокнув и измазавшись

в грязи, перебегая по газонам.

Каждое утро Солнечный Луч заранее приходил в парк и, исцарапав руки среди мокрых кустов, собирал букетик цветов, но ему всегда недоставало смелости поднести его незнакомке. Пока, наконец, в тот день, поборов робость, он не вышел на середину аллеи, загородив дорогу наезднице, и, протянув шляпу, не поклонился вставшей на дыбы лошади.

— И вам не стыдно совать под нос лошади такую шляпу? — вскрикнула наездница.

И пока она рысью скакала прочь, Солнечный Луч осматривал свою шляпу. Непрезентабельна. Она знавала и лучшие времена, но как это было давно! Когда шляпа сидела на голове с характерным изломом полей, она походила на него, и Баттиста мог бы назвать ее частью себя самого. Но медлить больше нельзя; необходимо заменить ее очень красивой шляпой. А деньги?

Солнечный Луч предложил свою новеллу редактору одной газеты.

— Послушаем, о чем она, — сказал ему редактор. — Нам как раз нужны рассказы с психологическим подтекстом, сегодня только такие и нравятся публике.

Солнечный Луч кратко пересказал содержание:

— Я бродил по свету в поисках удачи, и в Лондоне мне удалось найти работу. Нужно было завлекать посетителей в трактир, уплетая пищу за обе щеки на глазах у публики. Профессия рекламного едока настолько же распространена в Лондоне, насколько неизвестна, к сожалению, у нас. Но это работа для негров. Только представьте: беспрерывно есть девять или десять часов в день — и все это за гроши. Такие гроши, что когда вечером я возвращался усталым домой, часто не находил даже ужина на столе. И чаще всего должен был довольствоваться чашкой простого кофе с молоком. Наконец, не имея больше сил терпеть такую жизнь, я попросил хозяина трактира увеличить мне плату, либо уменьшить работу. И поскольку не добился ни того, ни другого, я уволился. А что же вы хотите — заработанного мне не хватало даже на кусок хлеба и…

Редактор остановил его и некоторое время задумчиво молчал.

— Не унывайте, — сказал он в конце концов. — Сварганьте что-нибудь эффектное: раскройте преступление, опишите какое-нибудь таинственное место, принесите мне сенсационное интервью. В общем, что-нибудь интересненькое.

На улице Солнечный Луч стал ломать себе голову: таинственные места ему не улыбались; нераскрытых преступлений не было; оставалось взять сенсационное интервью. Но у кого? На площади не было и тени короля или императора, путешествующих инкогнито; старых разбойников, вышедших из тюрьмы после сорокалетней отсидки, не найти; чудаки уже давным-давно были выжаты, обсосаны и публике порядком надоели; ни одна знаменитая публичная женщина не решила удалиться в монастырь, а в городских трущобах не наблюдалось ни одного сколько-нибудь заметного потрошителя.

Баттиста не знал, что предпринять, и стал бродить по улицам, чтобы найти хотя бы одного ребенка, которого выгнали из дому невероятно жестокие родители. Но, к сожалению, дети не имели серьезных причин жаловаться на своих родителей.

Внезапно молодой человек вздрогнул. В толпе он заметил одного из тех упрямых ходоков, которые совершают бесполезный и впечатляющий труд огибания земного шара пешком: гольфы, голые коленки, вещевой мешок, очки и плакат с надписью: Вокруг земного шара пешком.

Это было интервью. Баттиста представился и пригласил ходока на ужин (он взял взаймы) в ресторан, где набросился с вопросами на сотрапезника не сразу. Он дождался, пока принесут фрукты, и тогда с большим искусством, ненавязчиво спросил:

— Устали?

— Нет, — ответил путешественник, который показался человеком немногословным.

— Не устал, — пробормотал молодой человек, записывая.

И, чтобы развязать собеседнику язык, он заказал выпить. После чего завел разговор о разных странах мира, в надежде, что визави поделится личными впечатлениями.