В Беловежской пуще
Шрифт:
Партизаны сменили направление атаки. Воспользовавшись этим, Швинд бросился к шоссе, но резкая боль в правом плече свалила его на землю. Оружие выпало из рук. Левой рукой он поднял автомат и продолжал стрелять короткими очередями.
Шум боя постепенно удалялся. Из лесной чащи показалась цепь солдат. Швинд был спасен.
Ему помогли дойти до шоссе, перевязали рану. Невдалеке горел "опель", возле него лежал труп водителя.
Солдаты уложили на одеяло тело капитана Фанера, прошитое в нескольких местах пулями. Посреди шоссе стоял грузовик с дымящимся мотором и простреленными покрышками. За ним виднелись другие автомашины военной колонны. Она совершенно случайно оказалась на месте схватки Фанера и Швинда с партизанами.
– Герр полковник, я привез его, - доложил адъютант, входя в кабинет.
В дверях стоял лейтенант Швинд. Правая рука его была в гипсе и висела на перевязи.
– Герр полковник, разрешите доложить...
– Садитесь, - ответил полковник Шмельслегер и нетерпеливо указал рукой на кресло.
– Ну как, заживает?
– Через недельку-две все будет в порядке.
– Проклятые бандиты, - заметил полковник, пододвигая Швинду пачку сигарет.
– Документы сгорели?
– Так точно, герр полковник, сгорели.
– Чепуха. Восстановим. Жаль Фанера... Это был храбрый офицер... Участвовал в стольких операциях...
Швинд опустпл голову.
– Не проходит и недели, чтобы то в одном, то в другом месте в лесу не случалось подобного.
– Ненавидят нас, - вставил Швинд.
– Ничего, мы их усмирим. Всему свое время. Они еще почувствуют нашу твердую руку. Научатся уважать нас. А теперь я вас слушаю...
– Депо происходило так: мы сбили три советских самолета...
– Где? Я уже забыл.
– Над Пружанами. Нескольким членам их экипажей удалось выпрыгнуть на парашютах. По тревоге был поднят местный гарнизон. Началась облава. И вот в саду одного из домов обнаружили парашютиста. Тот подпустил преследователей поближе и уложил из "шмайсера" четырех человек, в том числе проводника с собакой.
– Как это - из "шмайсера"?
– удивленно спросил Шмельслегер.
– Да, из нашего "шмайсера". Нашли пустые гильзы от него. Они приложены к делу.
– Значит, это был не летчик и не член экипажа?
– Вот именно, герр полковник. Те стреляли бы либо из пистолета, либо из русского автомата. В конце концов ему удалось вырваться из окружения. На какое-то время след его потеряли. На одной из улиц на него неожиданно наткнулся патруль из двух солдат. Он застрелил их обоих и удрал.
– Что за болваны!
– Это еще не все. На пустынной улице стояла военная автомашина...
– С водителем? С охраной?
– перебил его полковник.
– С водителем, но без охраны. Диверсант угнал ее...
– Как это - угнал? С водителем?
– спросил Шмельслегер и с удивлением взглянул на Швинда.
– Да, с водителем. Машина разбила шлагбаум, задавила одного из постовых, проскочила контрольный пункт на шоссе и устремилась в сторону пущи...
– И никто ее не преследовал?
– Преследовали. За нею бросились в погоню два солдата на мотоцикле. Они стреляли, пытаясь остановить ее, но диверсант открыл по ним ответный огонь.
– Ну и что, догнали?
– Нет.
– Значит, в машине ехало двое?
– Сейчас, герр полковник, я дойду до этого. Диверсант ранил водителя мотоцикла и повредил мотор. Вот взгляните. Эти пули от "шмайсера" я вытащил из мотоцикла.
– Швинд протянул полковнику две сплющенные пули. Тот внимательно осмотрел их, а Швинд продолжал: - Оторвавшись от преследователей, диверсант добрался до пущи, высадил водителя...
– Где он?
– Арестован.
– Расстрелять труса!
– Слушаюсь!
– Ну и что дальше?
– Он проехал на автомашине по пуще еще километров пятнадцать и покинул ее.
– А остальных парашютистов поймали?
– Да, четырех, в том числе бортстрелка спецсамолета.
– Его допросили?
– Разумеется. Мы его допрашивали три дня,
– Признался?
– Сначала молчал, но третьей степени воздействия не выдержал...
– Детали меня не интересуют!
– заявил полковник, и лицо его передернулось от злобы.
– Что он сказал?
– Он сообщил, что их самолет поднялся с аэродрома под Москвой. Перед самым стартом к самолету привезли на легковой машине какого-то человека. Бортстрелок не видел его вблизи, поскольку сидел уже в самолете, но успел заметить, что ото был довольно высокий мужчина в темных очках. Его снаряжение составляли автомат, рюкзак и парашют. Водитель похищенной автомашины описал его внешний вид таким же образом. Правда, от страха он не сумел разглядеть его как следует...
– А что стало с летчиками этого самолета?
– Либо погибли, когда сбили самолет, либо, приземлившись на парашютах, скрылись.
– А где должны были сбросить этого?
– В том-то и дело. Бортстрелок утверждает, будто над Беловежской пущей. Кстати, и самолеты летели в том же направлении.
– Где находятся остальные пленные летчики?
– В гестапо в Волковыске.
– Хорошо. Я позвоню туда, чтобы их доставили к нам. Вести это дело поручаю вам.
– Шмельслегер подошел к телефону и велел дежурному немедленно соединить его с гестапо в Волковыске.
– Ну и к какому же вы пришли выводу?
– снова обратился он к Швинду.
– Это довольно загадочная история. Во-первых, летчики должны были сбросить одного человека, а не группу. Отсюда вывод, что это была какая-то важная персона. Во-вторых, секретный характер всей операции. В-третьих, его поведедие в Пружанах свидетельствует о том, что мы имеем дело с опытным диверсантом.
Раздался телефонный звонок, и полковник снял трубку.
– Алло, Волковыск? Говорит полковник Шмельслегер из разведцентра "Валли I" в Сулеювеке. Прошу вас отправить схваченных в Пружанах советских летчиков к нам. Усильте охрану... Что? В Белосток? Ну, хорошо... Спасибо...
– Он постучал ио вилке телефонного аппарата. Послышался голос дежурного офицера.
– Соедините меня с гестапо в Белостоке. Только поскорее!
– бросил Шмельслегер повелительным тоном. Их привезли уже в Белосток, - сказал полковник, обращаясь к Швжнду. Завтра их доставят к нам.