В безопасности твоих объятий
Шрифт:
И вдруг произошло нечто странное. Скрытно, почти как она сама, в дверь заглянул Хоук с большой коробкой в руках. Увидев, что никто не смотрит, он поставил коробку и как ни в чём не бывало подошёл к матери, которая с парой подруг рисовала на гигантской доске заснеженную гору.
Через несколько мгновений он переместился к маленькой группе детей и присел с ними на пол, и вскоре воздух наполнился звонкими голосами, разучивающими музыкальные номера.
Любопытство пересилило желание прятаться, и Натали быстрым шагом вошла
— Не обращай внимания, — велела она себе, но это было так сложно! Когда удалось сдвинуться с места и разорвать связь, Натали осталась очень довольна собой.
Она приблизилась к принесённой Хоуком коробке и ахнула, заметив на ней розовую бирку с надписью «Мэри Паскаль». Мэри была милой малышкой, и только что переехала в здешние края вместе с родителями. Те поселились у дедушки и бабушки дочки, и, похоже, за душой у семьи не было ни пенса. Неужели Хоук принёс подарок для крохи?
— О нет, пожалуйста.
Она и без того уже влюбляется в этого мужчину, хоть и намерена сопротивляться, сколько хватит сил. Он так пытается казаться крутым, но на самом деле очень добрый и на удивление хорошо ладит с детьми. Понятно, почему его добровольную помощь при подготовке к спектаклю так высоко ценят. Когда ребёнок лип к нему и прыгал на спину, он ни разу не вышел из себя, даже не рассердился ни капли.
Терпение Хоука кажется нескончаемым, и его легко было бы представить в роли учителя, не руководи он уже пожарной охраной. Если на то пошло, она бы запросто представила его учителем физкультуры, и желательно в тугой футболке и каких-нибудь милых шортиках.
Так, хватит! Заканчивай. Сию же секунду!
Натали с головой погрузилась в дела и очень обрадовалось, что в кои то веки на целый вечер избежала внимания Хоука. Он не облегчил ей задачу, но выяснилось, что, если постоянно держать под наблюдением этого человека, его следующий ход можно предвидеть и парировать.
Однако, соприкоснись их руки ещё хоть раз, она за себя не отвечает. И если уж даст себе волю, местному шерифу придётся тащить её в кутузку за непристойное поведение.
— Доброго вечера, Натали!
Натали подпрыгнула от неожиданности, но, увидев Вефиль, тут же расслабилась.
— Доброго вечера, Вефиль! Гора на декорациях выглядит потрясающе.
— Вы слишком добры, дорогая. За несколько дней нужно всё установить и подготовить к спектаклю.
— Да, дело движется быстро. Можно вас кое о чём спросить?
— Всё что пожелаете, дорогая.
— Вон там коробка с именем Мэри и...
— А, это подарок от таинственного Санта-Клауса, — просияла Вефиль.
— Таинственного Санта-Клауса?
— Да. Жители городка каждый год выбирают семьи, которым не помешало бы что-то подкинуть. Те, кто участвует, ведут себя очень таинственно, а коробки
— Потрясающе. — Натали мысленно вернулась в собственное детство. Что бы значил для неё тогда подарок от Санты?
— Скоро придут родители Мэри, увидите, как засияет её личико. Это всегда самая лучшая часть. Другим детям тоже нравится быть к этому причастному. Наш городок хорош тем, что тут люди действительно любят друг друга.
Обе ещё немного поговорили, но, когда в зал вошли родители Мэри, смолкли. Кто-то из детей быстро подвёл семью к коробке, открытие которой предвкушала девочка. В развороте плеч обоих родителей сквозило столько гордости, а в глазах сияло так много нескрываемой любви к дочери…
— Можно мне её открыть? — нетерпеливо спросила Мэри.
— Кажется, это для тебя, — ласково прошептала её мать.
Хоук ходил по сцене, подчищая бесконечный ряд крошек от недавно съеденных детьми лёгких закусок, но краем глаза поглядывал на семью.
Девочка открыла подарок, и взгляд Натали заметался между ним и Мэри.
Когда та вытащила из коробки тёплую зимнюю куртку, новенькие сапожки и ещё несколько предметов, ей на глаза навернулись слёзы.
— И это всё для меня? — Она погладила мягкий пуховик и взяла в руки красивые чёрные сапожки с фиолетовыми цветочками по краю, а также вынула несколько свёртков в яркой бумаге с бирками «не открывать до Рождества».
— Похоже, да, — прослезившись, ответила её мать.
В коробке скромно лежал конверт, и Натали не сомневалась: там деньги, на которые родители смогут позволить что-то для себя. Щедрость Хоука трогала до слёз. Чёрт бы побрал его скрытность!
— От кого это? — спросила мать Мэри, Стейси.
— От Санты, — ответила Вефиль, но её взгляд скользнул по сцене, где Хоук до сих пор убирал крошки.
Без слов Стейси медленно прошла к Хоуку и, прикоснувшись к его руке, сказала что-то, из-за чего он прервал своё занятие. Хотя Натали стояла слишком далеко и не слышала их шёпота, глаза Хоука несомненно просияли, когда мать Мэри благодарно его обняла. Когда та его выпустила, он потупился, кивнул и исчез за чёрной дверью. Вернувшись со сцены, Стейси тихо начала:
— Он не признаётся, но сказал, что Мэри милое дитя, и у неё голос ангела.
Только когда Стейси договорила, Натали заметила слёзы на своих щеках.
— Он невероятно поразительный человек, — прошептала Мэгги и обняла семью Мэри.
— Да, — тихо согласилась Стейси.
Вскоре группа удалилась из зала, и Натали осталась наедине с мыслями. За эти несколько дней она узнала об этом мужчине больше, чем иные друг о друге за целую жизнь. Он хороший, добрый, и у него сердце размером с Техас. Можно было бы сказать с Монтану, но та слишком маленькая.