В царствах Мрака, Теней и Света

Гайда Рейнгольдовна Лагздынь

В ЦАРСТВАХ МРАКА, ТЕНЕЙ И СВЕТА

— Бабушка, благородный металл, шесть букв, начинается с «з»? Знаешь? — выкрикивал Женька из комнаты. — А самое твердое на земле вещество? Баб, ты слышишь? — снова спрашивал Женька. — Благородный металл, шесть букв?

Бабушка, как всегда, молчала.

Разгадывая кроссворды, Женька постоянно, не надеясь ни на что, приставал к бабушке.

— Баб! — выкрикнул Женька последний раз и отправился в семейную библиотеку. Библиотека в папиной комнате. Стеллажи с книгами до самого потолка. Отыскивая энциклопедию, Женька натолкнулся на книгу с загадочным названием «Спелеология», что означает «Пещероведение». И зачитался.

— Ты опять здесь, Евгений-гений, везделаз-лазейкин? — в дверях стояла бабушка. — Врач что сказал? Постельный режим. И не возражай!

— А благородный металл, шесть букв, на «з»?

— Золото, — проворчала бабушка. — А самое твердое на земле вещество — алмаз. Успокойся и марш в постель.

От нечего делать, лежа на кровати, Женька стал рассматривать висящую на стене картину. На ней были нарисованы высокие скалистые горы, отвесные скалы. А над ними — огромное яркое солнце. Вдали виднелась синяя полоска моря. На переднем плане, среди камней — расщелина, поросшая мхом и кустарником.

— Пещера, — прошептал Женька, пристально всматриваясь в нарисованное. И вдруг увидел паука-крестовика с белесым перекрещивающимся узором на спинке. Паук бегал по паутине, заделывая вход в пещеру. Рядом летала крохотная мушка с красивым золотистым оттенком.

— Ж-ж-ж-ж-ж-жу, — жужжала мушка. — Ж-ж-жут-ко леж-жать. Надо, Женя, беж-ж-жать. Ж-ж-же-ла-ешь, Ж-ж-же-ня Ж-ж-жуков?!

— Жуков? Это же я! — удивился Женька. — Эй, Золотуха, а ты почем знаешь, что я — Жуков Женя?

— Надо беж-жать, Же-ня! Беж-жа-ть, Ж-жу-ков! — жужжала Золотуха.

Женька подался вперед. Вход в скале увеличился почти вдвое. Женька приблизился еще и оказался в пещере. Паук, превратившись в большого, что и бабушкиной шляпой не покроешь, тарантула, бегал по стене, распугивая летучих мышей. В полумраке мыши с писком носились вокруг, однако успевая выруливать перед самым Женькиным носом.

— Фу ты, нечисть! — возмутился Женька. Он пригнулся и сел на большой плоский камень. Под камнем кто-то, причмокивая, шлепал губами.

«Не раздавил ли я кого? » — подумал Женька и неожиданно для себя задумался.

— Жуков, зачем Жабке-Лапке лапку отдавил? — раздался рядом голос.

— Что? — изумился Жуков. — Какой еще Жабке-Лапке?

— Жабкиной, — недовольно фыркнул кто-то и снова зашлепал губами.

— Ох-хо-хо! — вздохнул под Женькой большой плоский камень. — Долго думаешь, Жуков!

— Что? — подскочил Женька. — И ты разговариваешь?

— Нет, я больше молчу. Я больше думаю. Я ведь камень задумчивости.

— А я, представьте себе, — пробасил камень, что лежал рядышком, — я более решительный. Я — камень решительности. Сядь на меня! Садись, Жуков, не бойся! Вот так, — решительно продолжал камень, когда Женька на него уселся. — Что в себе чувствуешь?

— Желание что-то сделать, — сказал Женька. Он резко поднялся, решительно обошел пещеру и обнаружил круглое озерко.

— Я — Шептун-озеро, — прошептало озерко. — Опусти в меня руки.

Не задумываясь, Женька погрузил обе руки по локоть в воду. Из озерка выбежали три речки.

— Мы — сестрицы-Водяницы, — зажурчали в три голоса подземные речки. — Я — Темная. Я — Мутная. Я — Светлая.

Шептун-озеро прошептало:

— Коль друзей себе найдешь, в царства земные попадешь. Жуков, хочешь знать тайны, тайны земли?

— Хочу! — быстро ответил Женька. — А что надо делать? — Но сколько ни прислушивался Женька, Шептун-озеро шептало одно и тоже:

— Коль друзей себе найдешь, попадешь. Найдешь, попадешь...

Женька оглянулся по сторонам. Кроме паука-крестовика да бесчисленного количества летучих мышей, н пещере никого не было.

 — Друзей у меня много, — громко сказал Женька, — но к ним нельзя. У меня, сказал врач, начинается ветрянка.

— Найдешь, попадешь... Найдешь, попадешь... — шептало озеро.

В одном углу пещеры Женька обнаружил кусок гнилого дерева. В Женькиных руках гнилушка вдруг ярко засветилась. На глиняном полу он увидел разбросанные продолговатые раковины-перловицы. Среди них — скрученную раковину прудовика. Пройдя несколько шагов, обнаружил еще одну, похожую на раковину виноградной улитки.

— Вот и все богатства пещеры, — вздохнул Жуков, поглядывая на находки.

— А друзья разве не богатства?

Женька удивился. Раковина прудовика высоко подпрыгнула, превратилась в румяного крепыша со смешным рыжим хохолком на голове.

— Давай знакомиться! — протянул пухлую ручку мальчишка. — Я — Задира Первый.

— А тебя как зовут? — Кто-то с другой стороны дергал Женьку за спортивные брюки.

— Неуступиха, успеешь! — возмутился Задира Первый, отталкивая худенькую вертлявую девчонку с тремя разноцветными бантиками на трех разноцветных косичках.

— Успею, Задирчик, успею! — поджала губки девчонка, продолжая наступать на Женьку.

— Я — Женька, Жуков... Ученик 5-го «А» класса, — представился Женька.

— Неуступиха! — подала ручку девчонка. — А это наша общая знакомая. — Из-за камушка, помахивая в разные стороны хвостом, вышел узкий пушистый зверек.

— Из виноградной улитки? — спросил Женька.

— Сам ты из улитки! — фыркнула Неуступиха. — Это — Лазка-Семизубка Вездесущая.

— Лазка? — переспросил Женька. — А не ласка?