В человеческих джунглях
Шрифт:
– Нет, – ответил он. – Все, что я хочу, это вытащить его отсюда. Я дотащу его до сидения машины и вы сможете устроить его там.
– Спасибо, – просто проговорила малышка. – У нас не было бы возможности заплатить штраф.
Латур потряс обеспамятевшего человека и хлопнул его по щекам. Это не произвело никакого впечатления и положение осталось прежним. Латур удвоил усилия и взял Лакоста под руки. Старый шарлатан немного пришел в себя, достаточно, чтобы понять, что он находится в руках полицейского. Он сразу же превратился
– Уберите свои грязные руки, полицейское отродье! – закричал он. Затем обратился к присутствующим. – Ну, не стойте так и не дерите горло! – Потом он перестал сопротивляться и стал жаловаться на свою горькую долю. – Не давайте задерживать меня! Вы знаете, почему он хочет бросить меня в яму? Для того, чтобы забрать у меня мою женщину!
Маленькая рыжеволосая женщина стояла неподвижно, потом стала умолять Латура:
– Я прошу вас, не слушайте его.
И, обратившись к Лакосте, она сухо проговорила:
– Закройся, старый дурак, пьяница. Агент просто хочет тебе помочь.
Лакоста указательным пальцем ткнул в молодую женщину:
– Ты так думаешь? – Он уже забыл о том, что просил помощи у зрителей. – А вы, все тут, кто вы такие? Что вы делаете? Что вы думаете, что я болван? Я отлично вижу, как вы тут толкались около платформы, чтобы взглянуть ей под юбку. Потому что она молода и красива, и хорошо сложена, и замужем за старым... и вы все хотите ее...
Пьяные слезы потекли по его щекам.
– И как я прекрасно вижу, она позволила вам делать это. Шлюха. Вот такие все женщины. Ничего, кроме шлюх!
Латур потерял терпение, стащил пьяницу на землю и усадил его на сидение впереди «пикапа». Потом он обернулся и увидел, что рыжая красотка горько плачет.
– Все в порядке, слезы ничего не меняют, – сказал он ей. – Садитесь за руль и увезите его поскорей, иначе я заберу его в кутузку.
Девушка села за руль «пикапа», включила мотор и дала задний ход, вследствие чего с пронзительным скрежетом металла разбила фары сзади стоявшей машины. Все это еще больше развеселило толпу. Потом, не переставая плакать, она включила скорость и дернулась вперед, ударив в бампер машину, стоявшую впереди.
Латур сдвинул свою белую шляпу на затылок и подумал, почему это все несчастия валятся на его голову. Было совершенно очевидно, что эта девушка была не в состоянии вести машину. Если ей удастся свезти машину с тротуара, то все равно не проедет она и ста метров, как произойдет какое-нибудь столкновение... Он просунул руку через открытое окно дверцы и выключил зажигание.
– Ладно, – сказал он. – Прошу вас, подождите минутку. Я найду свою машину и провожу вас обоих.
Один из зрителей закричал ему:
– Позабавься хорошенько, Энди!
Латур открыл рот, чтобы возразить, но не сказал ничего. То, что он делал, в какой-то степени относилось к его работе. Для рыженькой девочки он не представляя никакого интереса. И, видит
Давно взошедшая луна начала закатываться. Тот небольшой ветерок, который подул, совершенно замер. По дороге, по краям которой была стоячая вода и заросли тростника, было душно, тяжело и сыро. Латур ехал быстрее обычного. Его мало беспокоило то, что могло случиться с Лакостой, который мирно похрапывал на заднем сидении. Возможно, тряска по дороге поможет ему немного протрезветь, чтобы быть в состоянии немного поговорить, когда он вернется к себе домой.
– Как вас зовут? – спросил Латур у малышки.
Все еще плача, она ответила:
– Рита.
– Вы замужем за Лакостой?
– Я не горжусь этим.
– Я спросил вас не об этом.
– Да. Четыре месяца назад мы поженились в Пончатуло.
– Почему?
– Этот вопрос я задаю себе каждый день.
– Сколько вам лет?
– В прошлом месяце мне исполнилось семнадцать лет.
Латур уже перестал сердиться и ему было жаль малышку. Молодая, красивая, хорошо сложена, она могла сделать лучшую партию, чем выйти за этого старого бурдюка с вином – Лакосту.
Как будто догадываясь о его мыслях, она сказала:
– Мои родители умерли, когда я была совсем маленькой. И я была служанкой в обжорке и хлебнула там достаточно. – Она пожала своими голыми плечами. – В то время он путешествовал с королевским цирком Роберта, и он обещал мне, что я тоже буду выступать.
– Да, понимаю. А когда вы оба приехали на Френч Байу? – Сразу же после полудня. Думаю, что около часу дня. – Его машина стоит там же, где обычно стояла до сих пор?
– Этого я не знаю. Это на маленькой лужайке перед старым домом, по этой дороге.
– Это как раз то направление, – сказал Латур, проезжая мимо большого эвкалипта, – когда стреляли из зарослей тростника. А что, вы и Джек находились дома в начале вечера, скажем в семь с половиной часов?
Девушка немного подумала.
– Это было, примерно, время ужина.
– Мы выехали сюда только ночью.
– А вы случайно не слышали двух выстрелов?
– Да, я их слышала. И сразу же после этого двое мужчин проехали в машине по направлению к Френч Байу.
– А вы их не видели?
– Не особенно ясно. Но мне кажется, что один из них был черным. Но почему вы спрашиваете?
Латур пропустил мимо ушей этот вопрос.
– А вы не видели и не слышали другую машину, или кого-нибудь идущего вскоре после выстрелов?
Рита вытерла последние слезы подолом юбки.
– Нет, я никого не видела.
– А Джек был вместе с вами тогда, когда раздались эти выстрелы?
– Нет. Он был на лужайке. Он возился с карбюратором машины. – Рита сделала жест руками. – Это просто удивительно, что машина еще ходит. Я думаю, что она так же стара, как и он сам.