В четвертое измерение
Шрифт:
Кресты, иконы – это мистические картины, на которых на фоне реальной действительности изображается заповедный Бог, они несут гигантское впечатление, воздействуют на сознание человека. Художники иконописцы стараются изобразить реальную действительность, как одухотворенный образ. Они стремятся показать ощущаемый ими поток божественной любви в природе и, проявляя себя, возвратить божественной реальности сущность своего опыта. В иконах и в религиозной символике всегда присутствует образ Бога, Бога-человека, идеи нравственности и бессмертия. Изображения ликов, крылья ангелов, фалды одежды, ореолы и силуэты вписываются в панорамную перспективу окружающей среды, зданий и других элементов фона, формы становятся прообразами эмоциональных состояний. Импрессионизм выдающихся иконописцев приобретает смысл
Импрессионистские художественные приемы, которые использовали иконописцы, далее получают свое развитие в творчестве художников всего мира. Они оказали свое влияние и на творчество Казимира Малевича. Но, однажды Казимир Малевич откроет глубокую сущность этого художественного приема, поймет причину воздействия его на сознание человека и напишет: «Дух, душа, материя – только различия темного беспредметного, как и многообразный алфавит, в своих знаках скрывающий звук разных различий, но в себе ничего другого <он> не содержит.». (К. Малевич «Супрематизм. Мир как беспредметность или вечный покой»).
Казимир Малевич обращает внимание на то, что на всех картинах науки, религии и искусства остается загадка: «И если что-либо видно, то видно только неизвестное… ». (К. Малевич. «Супрематизм. Мир как беспредметность или вечный покой»). Он объясняет: «Я укажу тебе зеркало, в котором ты увидишь свою подлинность». (Формулы супрематизма. 1923 г.). И, однажды, Казимир Малевич заявит: «Сущность природы неизменна во всех изменяющихся явлениях». (К. Малевич. «Супрематическое зеркало»), но «Ключи тайны будут нам ясны». (К. Малевич. Стихотворение «Я начало всего …»).
Казимир Малевич пишет, что: «дух и материя – начала которые общежитие применяет к своим суждениям реализуя их – чистое предметное техническое потребление, начала ложно разделяемые и неверно понимаемые. Принявши плотность за материю, начинаем строительство мировоззрения…». (К. Малевич «Бог не скинут»). «Двигаются и рождаются формы, и мы делаем новые и новые открытия. И то, что нами открыто, того не закрыть». (К. Малевич «От кубизма и футуризма к супрематизму»).
Казимир Малевич выходит за рамки имеющихся представлений, совершает открытие и определяет новый язык системы. Он заявляет, что выступает как Миссия. Это произошло на «раз», выход «за 0 – 1». Казимир Малевич пишет, что: «Возбуждение, космическое пламя, живет беспредметным и только в черепе мысли охлаждает свое состояние в реальных представлениях своей неизмеримости, и мысль как известная степень действия возбуждения, раскаленная его пламенем, движется все дальше и дальше, внедряясь в бесконечное, творя по-за собою миры вселенной». (К. Малевич, «Супрематизм. Мир как беспредметность или вечный покой»).
Новый язык всегда призван стать новым более совершенным зеркалом, в котором люди более ясно видят свою подлинность. Новый язык порождает новое искусство, новые представления о жизни и нравственности, которые в дальнейшем опережают и определяют жизнь людей. Казимир Малевич однажды сделает историческое заявление: «Реформа в Искусстве произошла», человек, ученый или художник должен понять что такое «…ритм, который нельзя и объяснить, в нем нет и никаких «наглядных причин», ибо проникнуть в самопричину – проникнуть к границам бесконечного – беспредметного». (К. Малевич. «Супрематизм. Мир как беспредметность или вечный покой»).
В настоящее время искусство перестало быть только «тенью, отбрасываемой человеком», и оно перестало быть «натуральным» зеркалом дикаря. Искусство превратилось в источник новых созидательных идей, стало оказывать огромное влияние на нравственность и содержание жизни всего человечества. Достаточно посмотреть на воплощенные в жизнь идеи современных архитекторов супрематистов.
День, когда Казимир Малевич представил свои картины изображающие действительность в Четвертом измерении, стал днем открытия нового языка человечества. Казимир Малевич показал, что информация, которую воспринимает человек, может отличаться от информации, которую он воспринимает обычным способом с помощью органов восприятия окружающей действительности. Информация в общем случае это выделенный и воспринятый любым способом сигнал. Информация может быть необычной, может быть получена необычным способом и нести обозначение в восприятии, экстраординарно отличающееся от обычного обозначения.
Обычная форма изображения является символом языка «общежития», символ человек понимает в основном однозначно. Форма соответствует тому, что человек воспринимает, например, с помощью органов зрения. Музыку человек записывает, в частности, с помощью нот. Образ обозначения содержится во всех картинах и объемных формах. Образ обозначения содержатся во всех картинах Казимира Малевича также. Этот образ типично однозначен, но форма его развернута и соответствует не только тому, что художник воспринимает глазами и с помощью других органов восприятия. Образы обозначения цвета и форм на картинах Казимира Малевича соответствуют буквам, словам и иконам нового языка.
В информационном пространстве «общежития» любое изменение в окружающей среде выделяется в сигнал. Человек должен воспринимать сигнал в любом случае, даже, если сигнал непосредственно не воспринимают органы чувств, сформировавшиеся в процессе эволюции. От этого зависит существование человека. Человек научился и может воспринимать действительность с помощью косвенных методов и интуиции. Но вот появился сигнал, который человек не понимает. Первое, что делает человек, он подвергает сомнению наличие нового сигнала. А затем пытается распознать полученную информацию и ее системный код.
Новый язык Казимира Малевича останавливает внимание человека на новом более совершенном зеркале, в котором люди могут лучше видеть не только свою подлинность, но и сущность явлений и даже свое будущее. Новый язык порождает новое искусство, которое, воздействуя на эмоциональную сферу человека, способно влиять на содержание его жизни. Казимир Малевич пишет, что раньше «Художники были чиновниками, ведущими опись имущества натуры, любителями коллекций зоологии, ботаники, археологии… Ближе к нам молодежь занялась порнографией и превратила живопись в похотливый хлам… Не было попытки чисто живописных задач как таковых, без всяких атрибутов реальной жизни… Не было реализма самоцельной живописной формы и не было творчества… И вполне естественно ваше непонимание. Разве может понять человек, который ездит всегда в таратайке, переживания и впечатления едущего экспрессом или летящего в воздухе». Далее он пишет: «Художнику дан дар для того, чтобы дать в жизнь свою долю творчества и увеличить бег гибкой жизни» (К. Малевич. « От кубизма и футуризма к супрематизму»).
Казимир Малевич, проникая в сущность искусства, пишет: «При передаче движения цельность вещей исчезла, так как мелькающие их части скрывались между бегущими другими телами… Цельность вещей была нарушена… Художник должен знать теперь, что и почему происходит в его картинах… Живопись – краска, цвет, она заложена внутри нашего организма. Ее вспышки бывают велики и требовательны… Формы Супрематизма, нового живописного реализма, есть доказательство уже постройки форм из ничего, найденных Интуитивным Разумом… Квадрат не подсознательная форма. Это творчество интуитивного разума… ». «Но я буду пользоваться измерением, из которого создам новое». В словах Казимира Малевича содержится вера в возможности человека в искусстве и в познании: ««Я уничтожил кольцо – горизонта, и вышел из круга вещей, с кольца горизонта, в котором заключены художник и формы натуры. Это проклятое кольцо, открывая все новое и новое, уводит художника от цели к гибели». Казимир Малевич пишет: «Я думаю совсем иначе. Передача реальных вещей на холсте – есть искусство умелого воспроизведения, и только. И между искусством творить и искусством повторить – большая разница. Творить значит жить, вечно создавать новое и новое». (К. Малевич. «От кубизма и футуризма к супрематизму»).