В чужом обличье
Шрифт:
Гул водопада усиливался, и Реймонд вздохнул: в Вагранте ему временами не хватало этого шума. Стены ущелья раздвинулись, дорога вильнула, и глазам Реймонда предстал Нуандиш во всей красе. Режущая долину пополам полноводная Карка, берущая начало из водопада Всех Влюблённых, плодородные поля вокруг, и мосты через реку, связывающие Старый Город с Новым, привольно раскинувшимся вдоль южного берега. Взгляд Реймонда вильнул влево и без труда нашёл родную и привычную башню, словно вырезанную из огромной скалы.
Для деда, магистра геомантии, в своё время не составило труда возвести
Реймонд вздохнул.
Жизнь в горах всегда была нелегка, и пускай долина Нуандиша была самой богатой и плодородной из всех девяти Великих Долин, но и её трудно было назвать землёй обетованной. Трудами деда за прошедшие годы долина преобразилась, стала ещё пышнее, богаче. Взгляд Реймонда выхватывал эти изменения, подмечал разницу, возникшую за четыре года. Пожалуй, только сейчас он понял, насколько сильно скучал по дому, и если бы не разговор с дедом… Реймонд вздохнул и сосредоточился.
По мановению руки в воздухе появилось и застыло иллюзорное зеркало, ничем, впрочем, не уступающее настоящему. Иллюзии Реймонду всегда удавались, и за годы в Вагранте он улучшил и отточил свои навыки. Он оглядел себя: стрижка короткая, уши торчат, карие глаза смотрят честно и без тени лицемерия, как и подобает молодому магу. Стоило ещё добавить радости и ностальгии во взгляд, чтобы выглядеть по-настоящему успешным студентом, возвращающимся домой после досрочной сдачи экзаменов и успешного получения диплома. Реймонд уже собирался потренироваться, но вовремя вспомнил о карете и донье Августине за спиной и торопливо зашагал дальше. Оставленное позади зеркало замерцало и бесшумно растворилось, как и подобает овеществлённой иллюзии.
Как это работало? На уроках теории магии, кажется, объясняли, но Реймонда на них постоянно клонило в сон. Не пытаясь припомнить эту глупую и ненужную заумь, ещё раз пригладил дорожный плащ, провёл рукой по значку Вагрантского университета, после чего решил, что готов предстать перед дедом. Возможно, прибудь он один, то попробовал бы оттянуть этот момент, но после разговора с Августиной и столкновения с Лукасом и его начальником медлить было нельзя. Если деду сообщат о его прибытии раньше, чем появится сам Реймонд, весь «хитрый» план сразу провалится.
Улица вильнула несколько раз, превратившись в тропинку, и Реймонд вышел на широкую дорогу, мощённую камнем, работу деда. Специальный молоток всё так же висел у калитки, и Реймонд громко постучал три раза. Калитка распахнулась почти сразу, и глазам Реймонда предстал его дед, Агостон Хатчет.
Это было немного неожиданно, впрочем, и дед, похоже, не ожидал увидеть внука.
— И цто ты тут делаешь? — немного сварливо спросил дед, впуская Реймонда внутрь.
За прошедшие годы он, казалось, ничуть не изменился, выглядел всё таким же пятидесятилетним (несмотря на свои семьдесят
— Вернулся домой, с отличием и раньше срока закончив учёбу! — торжественно объявил Реймонд, вручая деду свиток с алой сургучной печатью на золотом шнуре, после чего добавил: — Всё благодаря твоим урокам, деда.
Агостон Хатчет, прищурившись, всмотрелся в диплом, после чего неожиданно громко фыркнул и провёл рукой. Реймонд скривился, глядя, как тускнеют золотые вензеля Вагрантского университета, как парадный алый герб его становится затрапезно-синим, как осыпается невесомой пылью часть чернил с записей о сданных экзаменах…
— Та-ак… — протянул дед, и Реймонд пристыженно вжал голову в плечи. — Вот в это мне верится куда больше. Знацит, слаб в стихийной магии, но силён в иллюзиях и мореплавании? Неплохо, неплохо…
Реймонд неопределённо пожал плечами, внутренне ликуя, и едва не пускаясь в пляс. Сердце колотилось, как у юнца, впервые расцепляющего крючки на женском платье.
— Иллюзии, говоришь? Кхе, — голубые дедовы глаза остро взглянули на Реймонда из-под кустистых белых бровей.
А затем он вновь провёл вдоль диплома рукой, снимая второй слой иллюзии.
Реймонд непроизвольно издал лёгкий стон, ведь он проверял! Его двойные иллюзии обманывали даже мастеров! Дед, конечно, был магистром, но Реймонд рассчитывал обмануть и его. Самонадеянно, как выяснилось.
— Так, так, — прорычал дед, потрясая сжатой в кулачище бумажкой «отчислен с третьего курса после провала повторных экзаменов». Над головой его уже собирались тучи, — отцислен за неуспеваемость!
Тучи потрескивали и готовились разразиться градом и молниями, так как Агостон Хатчет, помимо геомантии, специализировался ещё и в погодной магии. Реймонд с опаской скосил взгляд наверх, сосредоточился.
— Даже не думай! — рыкнул Агостон, и молния ударила в камень двора.
Несколько градин щелкнули рядом, и Реймонд, собиравшийся незаметно отодвинуться в сторону, оставив вместо себя иллюзорного двойника, тут же передумал. Ещё одна градина прицельно тюкнула его в макушку.
— Ой, деда, за что! — нарочито детским голосом пропищал Реймонд.
Больно, однако, было по-взрослому.
— За то, цто хотел меня обмануть и продолжаешь попытки! — рыкнул Агостон, надвигаясь. — Ты хорош в иллюзиях, спору нет, но всё же недостатоцно хорош! Сразу видно, не уцился как следует!
Реймонд, осознавший, что основная гроза миновала, потупил голову с виноватым видом.
— Ты есце всхлипни и шмыгни носом, — посоветовал жёстким голосом дед. — Тебе цто, пять лет?
— Нет, двадцать один, — признал Реймонд.
— Так и веди себя соответственно, как мужцина! Признай свои ошибки, полуци наказание, извлеки урок и не повторяй таких ошибок!
Реймонд лишь повёл слегка плечами. Не говорить же деду, что эти его нотации и лекции, и градины по голове, были главной причиной, почему он решил прибегнуть к трюку с дипломом? Не поймёт, да ещё и опять градинами осыплет, а то и молнией в четверть силы стукнет!