В долине Маленьких Зайчиков
Шрифт:
Праву спустился с трибуны.
Ему загородил дорогу упряжкой Рунмын.
– Ты куда? – спросил Праву.
– Домой, – бодро ответил Рунмын. – Мне уже сказали, где мой дом. Вон, видишь, третий отсюда. Где окна блестят от солнца… Вот это и есть мой дом.
Праву не смог удержать Рунмына. Его подталкивали сзади другие.
Оказалось, во всем виноват сам оратор. Накануне он распорядился вывесить на каждом новом доме имя хозяина. Когда колонна-караван
Скоро возле трибуны остались одни старожилы поселка.
Ринтытегин, не понимавший в чем дело, скомкал речь.
– Что случилось? – недовольно обратился он к Гырголтагину.
– Не знаю, – развел руками милиционер. – Нарушений порядка не вижу.
– Не видишь? – сердито переспросил Ринтытегин. – А куда народ делся? Перед трибунами никого не осталось.
– Силой не имею права заставлять слушать твою речь, – огрызнулся Гырголтагин.
Ринтытегин только рукой махнул.
Когда Праву рассказал ему в чем дело, он огорчился:
– Как же я об этом не подумал! Сам виноват! Мы же собирались каждую семью торжественно ввести в дом…
У первого же дома, отведенного Эльгару, Ринтытегин остановился пораженный.
– Что это такое?! – закричал он, показывая на идолов, прислоненных к свежеоштукатуренной стене. – Как они сюда попали?
– Это я их привез, – невозмутимо сообщил Эльгар, выходя на крыльцо. – Буду сдавать в музей. Пусть послужат для пользы народу.
– Смотри у меня! – погрозил бывшему шаману Ринтытегин. – Покажи, как в доме устроился.
В комнатах было чисто. У стены стояли две металлические кровати, застеленные ватными одеялами. В шкафчике за стеклом блестела посуда.
Эльгар с видом знатока повертел электрический выключатель. Лампочка не загоралась.
– Испорченная! – крикнул он с испугом.
Ринтытегин успокоил его:
– Не волнуйся. Эта лампочка умнее тебя. Зачем ей гореть при таком ярком свете? Вот когда стемнеет, тогда она и загорится.
Путешествие по домам затянулось почти до вечера.
В каждой семье приходилось подолгу задерживаться, чтобы объяснить назначение мебели, посуды, растолковать, как обращаться с печкой.
Во многих домах кровати были разобраны – любопытно ведь узнать, что там настелено.
Жену Рунмына застали, когда она выносила в кладовку простыни.
– Зачем снимаете? – спросил ее Праву.
– Там и так много материи, – бойко ответила женщина. – А эти уж очень белые – жалко на них ложиться.
Пришлось отправить к новоселам торвагыргынских женщин.
Только после концерта в клубе усталый Праву ввалился к себе домой и испугался, увидев празднично накрытый стол: сейчас ему больше всего хотелось просто-напросто выспаться.
Наташа, заметив это, улыбнулась:
– Не бойся, я никого не приглашала в гости. Это для нас с тобой.
Праву обнял ее.
– Спасибо, Наташа. Теперь мы с тобой никогда не расстанемся.
– Не загадывай вперед, – сказала Наташа.
Праву разлил вино.
– Однажды, – сказал он, подняв свой стакан, – я напился в знак того, чтобы больше никогда не влюбляться. А теперь хочу выпить с тобой, чтобы наша любовь была крепкой и долгой…
Утром третьего мая кто-то постучался в окно медпункта.
Это был Коравье. Он только что вернулся из поездки на старое место стойбища Локэ. Тракторист был чем-то взволнован.
– Поедем, я тебе что-то покажу, – загадочно сказал он Праву.
На тракторе они доехали до Теплой, спустившись к ней по долине Маленьких Зайчиков.
Коравье остановил на возвышении трактор и позвал за собой Праву.
От большого горячего источника Гылмимыл текли ручейки, впадая в реку. Коравье потянул Праву за руку.
– Смотри, что там в воде!
Сквозь мерцание потока Праву увидел большой сундук, покрытый ржавчиной, и вопросительно посмотрел на Коравье.
– Это сундук Локэ! – сказал Коравье. – В нем все его могущество.
Праву скинул с себя одежду и полез в теплую воду. Но сдвинуть сундук не смог. На помощь пришел Коравье. Однако и вдвоем им не удалось сдвинуть тяжелый, вросший в песок сундук.
– Зацепим трактором, – догадался Коравье и побежал за тросом.
Трос подвели под сундук, обвязали. Трактор легко вытянул его на берег. Праву попытался открыть крышку, но замки заржавели, а доски были такие крепкие, что не поддавались даже топору. Решили везти сундук в Торвагыргын.
Обратно ехали прямо на солнце. Оно поднялось в створе перевала и залило всю долину ярким светом.
Коравье несколько раз оглядывался на сундук.
Вот он везет все, что осталось от могущества мудрейшего Локэ. Везет бывший пастух, а теперь тракторист и бригадир колхоза Торвагыргын Коравье.
Он прищурился на солнце, весело подмигнул Праву и прибавил скорость – внизу уже виднелись дома Торвагыргына.