В душе февраль, или Мне нечего терять, кроме счастливого случая (Охота на мужа-2, или Осторожно: Разочарованная женщина)
Шрифт:
– Аня, я просто не могу поверить, что говорю с тобой. Конечно, я очень рада. Я просто не могу представить… Мы же сбились с ног… Мы уже не надеялись на лучшее…
– Светулька, а как там Денис?
– А что будет с твоим Денисом? Переживает. Почернел от горя. Он сейчас рядом. Сидит, убивается, плачется на жизнь, как баба, ей-богу.
– Он рядом?
– Ну да.
– Дай ему, пожалуйста, трубку.
Услышав в трубке родное дыхание Дениса, я громко всхлипнула:
– Денис, милый, это я.
Макс грустно посмотрел на меня, налил полстакана водки и выпил залпом.
– Анна? – Я почувствовала, что Денис опешил.
– Денис, это Анна! Я жива, понимаешь, жива! Не скажу, что здорова, но жива. Скажи, ты рад?
– Анна, о чем ты говоришь?! Я очень рад! Господи, ты даже не представляешь, как сильно я рад. Я еще никогда в жизни так не радовался. Где ты находишься?
– Денис, извини, я звоню по чужому мобильному. Не могу долго разговаривать. Я расскажу тебе все при встрече. Завтра буду в Москве. Когда буду подъезжать, обязательно позвоню, чтобы ты меня встретил. Я очень по тебе скучала. Ты не можешь представить, что я пережила.
Вернув мобильный, я посмотрела на погрустневшего Макса и осторожно спросила:
– Макс, может, тебе тоже нужно кому-нибудь позвонить?
– Нет.
– Может, тебе нужно поставить близких в известность, что ты жив?
– Нет. – Макс отвернулся, чтобы не встретиться со мной взглядом.
Мужчины пожелали нам спокойной ночи и ушли в другую комнату, оставив для освещения свечу. Макс вновь налил водки и с жадностью выпил.
– Макс, а тебе не кажется, что ты слишком много пьешь?
– Нет.
– Но ты еще слаб…
– Я уже нормально себя чувствую.
– Ты бы ел побольше.
– Я знаю свою норму.
– Макс, да что случилось?
– Ничего.
Я свесила ноги и попробовала осторожно встать, не касаясь пола одной ногой. Я даже не чувствовала боли. Наверное, водка сделала свое дело и подействовала на организм как самое лучшее обезболивающее.
– Ты куда собралась?
– К тебе.
– Зачем?
– Хочу рядом с тобой лечь.
– С чего бы это?
– Ни с чего. Мы же с тобой не чужие.
– Нечего ко мне ложиться. Мне самому места мало. Мы уже, по-моему, с тобой належались.
– Кто належался, а кто нет.
Доковыляв до кровати Макса, я прилегла рядом и прошептала:
– Макс, мы живые. Ты хоть понимаешь, что мы живые?
– Понимаю.
Я обняла Макса за плечи, посмотрела на его аккуратно забинтованные руки и прошептала:
– Макс, да что, в конце концов, с тобой творится?
– А что со мной творится?
– Когда мы должны были умереть, ты был совсем другой. Как только мы поняли, что остались живы, ты изменился.
– Я не изменился, я просто устал. И еще. Я бы очень хотел, чтобы ты перелегла на
– Еще скажи, что ты меня не хочешь?
– Не хочу.
– Ты уверен?
– Вполне.
– Ладно, брось заливать. Просто на тебя подействовал звонок.
– Какой звонок?
– Тот самый. Тебе не понравилось, что я позвонила Денису.
– Да можешь звонить хоть всем своим Денисам, мне до этого нет никакого дела!
– У меня Денис всего один-единственный.
– Тем более.
Я лукаво улыбнулась:
– Эй, да ты ревнуешь. Ей-богу! Я не могла ошибиться.
– Что?
– Что слышал. Ты меня приревновал. А у самого рыльце в пушку. Думаешь, я не знаю, что там, в Москве, тебя ждет какая-нибудь восемнадцатилетняя фотомодель с ногами от ушей и с пустой головой. А может, она еще моложе, школу недавно закончила… Я знаю, что тебе нравятся только молоденькие. Таких, как я, ты считаешь старухами.
– Дура ты.
– Сам дурак. Мне это охранник сказал. Что я для тебя старая, что тебе чем моложе, тем лучше. Удивлялся, как это тебя за совращение несовершеннолетних не привлекли.
– Обормотка.
– Хватит обзываться. Я этого не заслужила.
– А я не заслужил тех оскорблений, которые сейчас услышал.
– Я даже не пыталась тебя оскорбить. Сейчас это даже модно.
– Что именно?
– Мужчины за сорок заводят себе молоденьких девушек, вчерашних школьниц. Наверное, в этом есть определенный шарм. Молодая девушка вызывает зависть твоих друзей и говорит об успехе и состоятельности.
– Слушай, прекрати говорить ерунду.
– Хорошо, прекращу. Только ты обними меня.
– Анна, шла бы ты на свою кровать.
Я улыбнулась, приподнялась, почувствовала, как от выпитой водки кружится голова, и скинула с себя мокрую простыню.
– Макс, хотя бы просто обними меня.
– Не могу. У меня болят руки.
– Когда-то ты ими меня обнимал.
– Мы были на грани жизни и смерти.
– Но остались живы…
– Да. Теперь все по-другому.
– Ну, если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.
Я сама заключила Макса в объятия и поцеловала его так, словно этот поцелуй должен был длиться целую вечность. Но Макс так и не разжал своих губ. Не было никакой реакции. Я и сама поразилась своей страстности, чувствуя, как трепещет мое тело от прикосновения к Максу.
– Макс, поцелуй меня.
– Анна, ты, наверное, пьяна.
– Это не водка, а лечебный бальзам.
– Не переигрывай. – Макс резко отстранился. – Послушай, уйди. Что ж ты такая ненасытная! Завтра ты уже будешь дома, встретишься со своими друзьями и поклонниками, проведешь ночь с любимым человеком. У тебя что, вообще нет терпения?