В двух шагах от смерти
Шрифт:
Юрий даже не догадывался о том, насколько долгим окажется его путь в дачный поселок «Радужное». Молодому человеку предстояло еще одно трудное испытание. Нелегко пришлось и его матери. Узнав об исчезновении единственного сына, бедная женщина попала в больницу с сердечным приступом. Врачам удалось его купировать, и состояние Татьяны Витальевны стабилизировалось. Однако она была очень слаба. Переживания за сына не оставляли несчастной матери шансов на выздоровление. «Где сейчас мой мальчик? Что с ним происходит? Могу ли я ему чем-нибудь помочь? Мне остается лишь надеяться на то, что сотрудники полиции смогут найти Юрия. Он не мог исчезнуть вот так, неожиданно, никого, не предупредив о своем отъезде. Значит, с ним случилось что-то плохое! Даже страшно подумать о том, что могло произойти с моим мальчиком! До чего
А в это время оперативные сотрудники Никита Громов и Сергей Лазарев продолжали вести наружное наблюдение за домой Юрия Волкова. Скрытное наблюдение за этим объектом длилось почти двое суток. За это время, пропавший молодой человек самым кардинальным образом изменил свой процессуальный статус. Немногим более суток назад Юрий считался потерпевшим, теперь же он превратился в подозреваемого.
Этим утром оперативным сотрудникам поступили данные о том, что директор городского музея изобразительного искусства обратился в полицию с заявлением о краже какого-то уникального полотна. Стоимость похищенного имущества пока еще не была установлена окончательно. По мнению Михаила Юрьевича, стоимость похищенной картины не была высокой, поскольку принадлежала кисти недостаточно опытного современного художника. Однако лицо, передавшее полотно музею, вправе рассчитывать на то, что оно будет выставлено на всеобщее обозрение. «Да, вы поймите! – доказывал сотрудникам полиции директор Горемыкин, – Речь идет не столько о похищенном произведении искусства, сколько о репутации музея! Что скажут люди, передавшие картину в дар нашему музею? Они убеждены в том, что сделали городу доброе дело! Картина, конечно, требовала серьезной реставрации, но она этого заслуживает! В конце концов, по окончании восстановительной работы мы смогли бы установить автора столь интересного пейзажа!»
«Если картина не представляла собой большой ценности в стоимостном выражении, то для чего она понадобилась похитителям?! – пытался понять дежурный следователь, – Если следовать вашей логике, то получается, что картину похитил тот, кто мог довести до конца работу по её восстановлению! Вы кого-нибудь подозреваете?»
– Я, конечно, не хочу голословно кого-либо обвинять, но, думаю, что новый пейзаж мог похитить только человек, занимающийся его реставрацией.
– Вы думаете, что картину из музея похитил именно Юрий Волков? А кто еще имел доступ к реставрационной мастерской? Насколько я понял, в вашем музее повсюду установлены камеры видеонаблюдения. Наверняка, вы уже ознакомились со всеми видеоматериалами. Не заметили ли вы чего ни будь необычного?
– Я действительно просмотрел все записи, снятые с музейных камер видеонаблюдения. Однако ничего не обычного на них не зафиксировано. Картину не мог похитить никто, кроме Юрия. А если принять во внимание наличие охраны и сигнализации во всех помещениях музея, то вывод напрашивается сам собой.
Глава 6. Нелепые обвинения
Юрий Волков не появился дома ни в день своего исчезновения, ни двумя сутками позже. Надежды на возвращение парня таяли с каждым часом, однако оперативные сотрудники продолжали дежурить возле дома Волковых. По случайному стечению обстоятельств следователю Куменкову было передано уголовное дело, возбужденное по заявлению директора местного музея изобразительного искусства. Михаил Юрьевич Горемыкин заявил о пропаже одного из музейных экспонатов. Это была картина, написанная одним из художников современности. Правда, заявитель не мог точно ответить на вопрос о том, кто именно создал этот шедевр. Прежде, чем делать вывод об авторстве и стоимости картины, необходимо было очистить её от пыли и грибка. Именно этим и начал заниматься молодой реставратор музея изобразительного искусства. «По словам сотрудников музея, Юрий начал работу по восстановлению полотна, – сообщил директор Горемыкин, – Это очень длительный и кропотливый процесс. По неизвестной мне причине Юрий не выполнил порученную ему работу. Более того, реставратор Волков вообще перестал являться на работу. По имеющимся у меня сведениям, дома Юрий Волков не появлялся. Получается, что он отбыл в неизвестном направлении, прихватив с собой холст, над которым начал работать». «Вы, господин Горемыкин, сами себе противоречите! – заметил следователь Куменков, – Вы ведь только что рассказывали мне о том, что холст, переданный вами Юрию Волкову, находился не в самом лучшем состоянии! Он нуждался в восстановлении, а это – очень длительная процедура! Кроме того, по вашим же словам, сотрудникам музея предстоит установить имя художника, создавшего этот шедевр. Насколько я понимаю, стоимость картины во многом зависит от того, кто её написал. Разве не так?»
– Юрий Волков, хоть и начинающий, но очень перспективный реставратор. У него могли возникнуть некоторые догадки. И я вполне допускаю мысль о том, что он мог обратиться за советом к его матушке. Татьяна Витальевна Волкова – известный в городе реставратор и искусствовед. Она знает толк в живописи и может определить время создания картины с одного взгляда. Что, если она … Боже мой! Неужели из моего музея пропал бесценный шедевр?! Что, если Юрию и его матушке удалось установить истинную стоимости обнаруженного рабочими пейзажа?
– Картина попала в ваш музей случайно? Вы сказали, что её обнаружили рабочие? А у них самих не возникло мысли о том, что обнаруженная ими картина может стоить немалых денег?
– Видите ли, в чем дело? Мало того, что полотно было покрыто слоем въевшейся в него пыли и плесенью! Сам пейзаж выглядел как-то нелепо. У меня создалось такое впечатление, будто художник вначале написал классический и довольно приличный пейзаж, а затем непонятно для чего дополнил его какими-то холмиками. Эти детали, конечно, выглядели вполне себе живописно, однако композиция была нарушена самым недопустимым образом!
– Вы очень интересно излагаете. Но как же вы, такой опытный сотрудник известного музея, не разглядели под слоем пыли бесценный шедевр изобразительного искусства? Что, если пейзаж, который был похищен из музея пока еще неустановленным лицом, был лишь маскировкой более раннего произведения живописи?
– Вы хотите сказать, что под верхним слоем картины мог быть обнаружен более ранний и, соответственно, более ценный пейзаж или, скажем, портрет?
– Почему вы не сделали экспертизу картины сразу после того, как она была передана вам одним из рабочих, обнаружившим её в груде хлама, оставленного расселенными жителями?
– Однако… Вы неплохо изучили материалы дела! Вы пытаетесь вникнуть во все его детали. Однако я уверяю вас в том, что в день обнаружения пропавшей картины, для её досконального изучения не было никаких видимых оснований. Обычно второй слой краски наносят для того, чтобы безо всяких проблем вывезти картину за рубеж. Однако уродливо написанный пейзаж не может не вызвать вопросов у разбирающихся в живописи людей!
– Да… С вами трудно не согласиться. Но кто мог сознательно испортить вполне, как вы выразились, приличный пейзаж? Что вы думаете по этому поводу?
– Я как-то не задумывался на эту тему, но после того, как вы задали этот вопрос… Ерунда какая-то получается! Не вижу никакой логики, если только….
– Продолжайте, пожалуйста. Кажется, вы только что обнаружили логику в действиях лица, испортившего неплохой пейзаж!
– К сожалению, я могу лишь предполагать. Просто я подумал, о том, что художник, возможно, хотел оставить нам какую-то подсказку. Получается, что на готовый пейзаж его создатель нанес словно бы другую… Нет, не картину, а что-то вроде разметки?
– Видимо, в детстве вы увлекались остросюжетной литературой! Вы всерьез полагаете, что похищенную из музея картину можно рассматривать как карту, при помощи которой можно найти спрятанное сокровище?
– Мда… Действительно звучит как-то уж очень замысловато. Какие клады в наше время?!
На этом разговор между следователем Куменковым и директором музея изобразительного искусства Горемыкиным был окончен. Анатолий Викторович пришел к выводу о том, что представитель потерпевшего не причастен к краже музейного экспоната. «Нужно искать того, кому это выгодно! – подумал следователь Куменков, – Вряд ли рабочие имеют какое-либо представление о возможной ценности обнаруженной ими картины. Ведь, в таком случае, они не передали её директору местного музея! Значит, нужно установить прежнего владельца этого странного пейзажа! Кто мог настолько безжалостно его испортить? Неужели это сотворил художник, кисти которого принадлежит похищенный холст?»