В экстазе восточного танца
Шрифт:
– Здравствуйте, Венера, – улыбнулась я. – Давайте знакомиться.
Звуки протеста, зарождавшиеся внутри девицы, не смогли вырваться изо рта, который она забыла закрыть. Так и сидела с открытым ртом и смотрела на меня.
Насладившись моментом и выдержав необходимую паузу, я решила представиться. Рассказала о том, что тружусь на ниве частного сыска, в данный момент занята делом некоего Якова Павловича Чернова, который обратился ко мне с просьбой выяснить, кто это устраивает ему мелкие пакости. Пакостей этих уже набралось не на одну статью Уголовного кодекса. А если учесть, что занимается их устройством группа лиц, то и наказание за это ужесточается.
Сафина закрыла рот, сделала
– Это было за десять минут до того, как вы подобрали его на перекрестке возле летнего кафе, – уточнила я.
Добил Венеру особняк в пригороде колыбели фашизма. Бедная женщина зарыдала, приговаривая:
– Это мне он обещал особняк в пригороде Мюнхена!
– Наверное, он сулит его всем женщинам, от которых ему что-нибудь нужно, – предположила я и посоветовала Венере облегчить душу, поплакав мне в жилетку.
Мне даже не пришлось запугивать ее перечислением списка статей УК, которые они нарушили, преследуя Чернова. Сафина сквозь слезы рассказала, как чуть больше трех месяцев тому назад на ее сайт в социальной сети зашел очень симпатичный блондин. Он неплохо владел русским языком, сама Венера учила немецкий в университете, хорошо знала немецкую литературу и культуру. Так что проблем в общении не возникло и тем для обсуждения было много.
Можно ли влюбиться в мужчину по письмам? Над этим Венера не задумывалась. В свои тридцать шесть лет она уже дважды побывала замужем, но оба ее избранника и в подметки не годились новому другу. Новые знакомые «болтали» обо всем на свете: он рассказывал о своем увлечении историей, она – о работе в отделе светской хроники, о мечте переехать в Москву, работать в серьезном издании. Оказалось, что они любят одних писателей и художников, оба пишут стихи, в которых говорится об одиночестве творческой души и невостребованности искренних чувств в мире, где правит доллар. Переписка становилась все нежнее и интимнее. Венера поняла, что если утром ее не разбудит эсэмэска или в электронной почте не будет письма от Отто, день не удастся. Постепенно они стали строить общие планы. Через месяц Отто Шварцман прилетел на три дня в Москву в командировку. Он выслал Венере билет. Они провели вместе два вечера и две ночи (днем Отто работал в библиотеках). На третий день Венера проводила его в Шереметьево и поняла, что не может жить без этого мужчины. Конечно же, они говорили о том, что неплохо было бы соединить свои судьбы. Но Отто признался, что он младший сын в семье, а у них принято, что титул и основной капитал передается старшему сыну. До этого Венера не знала, что его отец из знатной немецкой семьи – сначала Отто не спешил рассказывать о своих родственниках.
После встречи общение стало еще теснее и сердечнее. Отто все чаще писал о своей мечте – особнячке на окраине Мюнхена, где Венера станет хозяйкой и родит ему мальчика и девочку. Однажды, рассказывая об истории своей фамилии, он написал о том, что, по семейной легенде, в России у них были родственники, которые даже фамилию сменили и стали Черновыми. Сначала они жили в Санкт-Петербурге, а потом их следы затерялись. Когда-то они увезли из Германии древний манускрипт, описывающий место хранения
Дважды разведенная и почувствовавшая, что появился шанс устроить свою личную жизнь, женщина поняла: это случай, который поможет все изменить. И решила помочь Шварцману.
Занимаясь светскими новостями, Сафина хорошо знала тарасовский бомонд. Когда-то сама описывала историю гибели старших Черновых, помнила, что Роман Ефимович переехал на Волгу из Ленинграда. Она-то и рассказала Отто о Якове – последнем из семьи Черновых. Она подробно рассказала о знаменитой в Тарасове семье и трагедии, постигшей Черновых из-за авиакатастрофы. Единственный наследник Яков не был финансовым воротилой местного масштаба, но в число тех, кем их желтая газетка интересовалась, входил. Так что досье на него в редакции имелось. Обо всем, что смогла узнать, Венера написала Отто.
Шварцман заинтересовался, приехал в Тарасов и начал следить за Яковом. Он остановился в гостинице, но ночевал у Венеры. Влюбленная женщина взяла отпуск за свой счет и выполняла все, о чем просил ее Отто, который не особенно посвящал ее в то, чем занимается, оправдывался тем, что это нужно для дела. Особенно много поручений он ей не давал. Самое серьезное – побывать в офисе Чернова, пособирать информацию среди сотрудников, соседей. Но чего-то особенно нового, чего не было в редакционном досье на Чернова, она не нашла. Лишь установила распорядок его дня, выяснила, что ездит он без охраны, даже квартира не имеет сигнализации. А еще она заметила несколько подозрительных личностей, контактирующих со Шварцманом. На вопросы о том, кто это такие, Отто не отвечал, отшучиваясь, что настоящие мужчины добывают мамонта самостоятельно, дело женщин – его правильно приготовить, обещал, что все будет хорошо. Но в последнее время женщину все больше волновало то, что любимый стал не таким нежным и страстным, она чувствовала какое-то охлаждение, уговаривая себя, что медовый месяц не может длиться вечно.
– Он как будто разлюбил меня, – пожаловалась Венера.
– А может быть, просто добился своего – нашел Чернова, и ты стала больше не нужна? – высказала я предположение и увидела, как на глазах у Венеры навернулись слезы.
Да, разочарование уже в третьем любимом мужчине это, пожалуй, слишком. Несовременная она какая-то, эта Венера. Стихи мужику писала… Вот он ей лапшу-то на уши и навешал, использовал, а теперь бросит.
Я не стала высказывать эти свои мысли вслух, а попробовала уточнить, что же она здесь делает.
Женщина призналась, что прослушивает квартиру Чернова. Что-то у Отто начало складываться не так. Он попросил ее помочь проконтролировать разговоры в этой квартире. Ей нужно было только слушать, что Яков будет говорить о тех странных событиях, которые происходят вокруг него. Особенное внимание нужно обратить, если в разговоре всплывет ВЕЩЬ.
– Какая вещь? – не поняла я особой интонации, с которой Венера произнесла это слово.
– Я не знаю, но Отто особенно подчеркивал, что моя задача узнать, где хранится ВЕЩЬ.
– Он Чернова за дурака держит? – удивилась я. – Если ВЕЩЬ (я попробовала повторить ее интонацию) и существует, я сомневаюсь, чтобы Чернов стал об этом говорить просто так.
– По-моему, он всех, кроме себя, считает дураками, – грустно произнесла Венера. – Теперь я это поняла, когда ты мне глаза открыла. Я старалась не обращать внимания, на некоторые его слова и поступки, считала, что преувеличенное самомнение – не самый большой недостаток в мужчине. Главное – не игроман, не пьет, как мои бывшие, не крохоборничает. Аккуратный, культурный… Что же мне теперь делать? – в ее глазах вновь появились слезы.