В городе жестоких людей
Шрифт:
Антон галантно открыл дверцу, приглашая присесть на обтянутое кожей сидение, и быстро расположился рядом, улыбаясь довольной улыбкой. Сегодня он буквально светился хорошим настроением и всю дорогу до дома рассказывал, как провел уикенд.
— …Гошан зовет всю компашку на футбол. Прикинь?! Сцапал через батю скайбокс. Только представь: отдельный вход, отдельные места на парковке, жратва, бухлишко, ммм, закачаешься.
— И когда это знаменательное событие? — поинтересовалась без особого энтузиазма.
— Сегодня в девять. Пойдешь со мной?
— Что-то не
— Так в этом весь кайф, Ксюх. Есть с кем обсудить увиденное. Шутка ли, игра сезона.
— Вот и сходи без меня, а я лучше приготовлюсь к расставанию с тёткой. Всё равно мне будет не комфортно с твоими друзьями.
Антон протяжно выдохнул. Ну а что? Они там будут веселиться, заливаться пивом, а ей сиди и страдай? Ну уж нетушки.
— Завтра переезжаешь?
— Угу.
— Я помогу. Скажешь на сколько подъехать.
Ксюша благодарно улыбнулась, и Антон уверенно накрыл её колено ладонью, слегка надавив пальцами, а потом уверенно заскользил вверх, упёршись в ширинку светло-голубых джинсов. Ксюша свела бедра, сжимая наглую ладонь и услышала тихий смешок.
— Малыш, твоя стеснительность сводит с ума. Не собираюсь я брать тебя силой. Мы ведь говорили об этом. Только по обоюдному согласию.
Она и сама не понимала, чего добивается, и над чем трясется. Иногда и самой хотелось отдаться, положить конец мучительному ожиданию парня, а порой… словно что-то одергивало, сдерживало, не позволяя до конца расслабиться. Умом понимала: такое состояние не может длиться вечно, а вот сердцем противилась как только могла.
Что не говори, а Антон вел себя предельно сдержано, не переступая черту дозволенного. Но иногда так зацеловывал, что выпадала из реальности. Зачастую это происходило на заднем сидении, где-нибудь на окраине города, где никто не потревожит и не сможет подсмотреть. Вот и сейчас вместо того, чтобы свернуть к Ксюшиному дому, он поехал в противоположном направлении, свернув на малонаселенную улицу, остановившись в глухом тупике.
— Антон… — всполошилась, как только он заглушил двигатель. Сразу догадалась, что последует дальше. — Давай не сейчас.
— Не бойся. Я всё помню, — потянул на себя, заставляя перекинуть через колени ногу. Вздрогнув, Ксюша последовала за его рукой, примостив ладошки на мужских плечах. По-своему тянуло к нему на чисто физическом уровне, и в то же время было боязно.
— Ксюш, я же вижу, что ты тоже хочешь, — успокаивая, Антон прошелся руками по её плечам, заглянул в потемневшие глаза упиваясь трепетностью тела. — Поцелуй меня! — попросил осипшим от возбуждения голосом, надавливая на затылок. — Сама.
То, как прозвучал его голос, сказало о многом. О жгучем желании поведало. О едва сдерживающей страсти и стремлении сделать своей во всех смыслах. При таком напоре невозможно оставаться безразличной, особенно когда перед закрытыми глазами предательская память рисовала совсем другой образ.
Поцеловала. Как и просил, сама. Ему не терпелось узнать её, оказаться в ней, изведать сладкие глубины. Прижав к себе как можно теснее, отдался на волю умелых
Из недр души поднялась приятная истома, понимание того, что эта девочка его. Это он научил её так профессионально целоваться и отдаваться всем естеством.
— Малышка моя, — прошептал в её губы, нырнув руками под тонкий свитерок. Ксюшина спина напряглась, стоило его пальцам расстегнуть бюстгальтер. Антон впервые так откровенно ласкал её, не считая случая после дня рождения Дениса. — Ммм, какие сисечки. Если бы ты только знала, как часто они мне снятся. Можно? — вопросительно заглянул в глаза. Застывшие на потяжелевшей груди пальцы заметно подрагивали, поглаживая заострившиеся от прохлады соски.
Во рту у Ксюши стало так сухо, что вместо ответа получился едва уловимый кивок.
Выдержка Антона полетала в тартарары. Когда говорил, что соскучился, не лгал. Он действительно скучал, изнывая в четырех стенах. Впервые с ним такое. Хотел её до трясучки. До ломоты во всем теле хотел и то, с какой стеснительностью она подставляла под его губы идеальные соски, едва не сорвало с тормозов. Застонав, припал к ним губами, осторожно вобрав в рот, и победно улыбнулся, сорвав с её губ тихий, едва уловимый стон. Его малышка. Его роскошная, чувственная девочка. Он научит её всем тонкостям секса, пускай только доверится.
По телу бесконтрольно пробежала дрожь. Сильнее вжал трепещущее тело в себя, демонстрируя всю степень возбуждения.
— Чувствуешь? — мог бы и не спрашивать, но специально подталкивал к откровениям, стараясь раскрепостить. Как только с неё спадет стыдливость, он получит самую отзывчивую девушку в мире.
Ксюша поерзала на его коленях, чувствуя между ног каменную твёрдость. По телу пробежала горячая волна возбуждения. Снова кивнула, робея от такого напора.
— Хорошо. Уже не боишься?
Отрицательно мотнула головой. Антон с примитивным желанием сжал её грудь, но не так, как в прошлый раз, а более сдержанно, лаская нежную кожу.
— Не бойся меня, я не сделаю ничего плохого. Всего лишь поласкаю тебя.
Перед глазами поплыло от нахлынувшего удовольствия. Его руки были везде: тискали ягодицы, сжимали тонкую талию, касались ключиц, ласкали ложбинку между полных грудей. Сама потянулась к нему и, обхватив темную голову руками, прижала к себе со всей силы, застонав. Между ног налилось жаром, болезненно запульсировало увлажняя трусики.
— Антон, нам надо остановиться, — еле выдавила из себя, пьянея от остроты ощущений.
— Почему? Разве тебе не нравится? — его голос вибрировал низкой тональностью, накрывая с головой приятным бархатом.
— Нравится, но… не здесь же…
— Если бы только знала, как я жду твоего переезда в общагу, — вздохнул на весь салон, показывая, насколько тяжело оторваться от неё. — Тогда я ни на минуту не оставлю тебя в покое.
— Не так сразу, Казанова! — Ксюша звонко поцеловала Антона и с невиданной легкостью перебралась на пассажирское сиденье, словно и не сгорала до этого в сексуальной лихорадке. — Не забывай о комендантском часе.