В городе жестоких людей
Шрифт:
— Просто жаба давит, — улыбнулась та, записывая в конспект лекцию. — Она ещё с первого курса влюблена в Дениса и сама понимаешь… облом нарисовался. Антон попался Славке. Тебе — его брат. Всё. Надежды на богатого жениха не оправдались. Но я тебе не завидую. Потому что если Антон хотя бы показывается в университете, то Денис — практически не бывает. Вот увидишь, — приблизилась Кучер к её уху, — она ещё подойдет к тебе с предложением поменяться.
— Ещё чего?! — возмутилась Ксюша, пропустив мимо ушей халатное отношение Дениса к учёбе. —
Эта Ритка ещё с первого взгляда не понравилась. Сразу видно, дочь далеко не бедных родителей, посещающая лекции только ради галочки. Чтобы там не говорила Дашка о братьях Ходаковых, но она не намерена помогать ей. Пускай даже не надеется.
Первые три пары прошли незаметно. Ира показала, где находится столовая, буфет, рассказала, как быстрее всего добираться к нужной аудитории, не петляя по начерченной карте, и после четвёртой пары предложила перекусить в студенческой столовке. Ксюша была и не против, но… каждая копейка на счету, тем более она обещала дома приготовить обед. А потом, подумав, всё же согласилась. Как-то же надо упрочнять дружбу.
Четвёртая пара была потоковой, в огромной, на два этажа аудитории. Студентов собралось тьма тьмущая. Как сказала Ира, приблизительно сто сорок человек. Оказалось, лектор по макроэкономике терпеть не могла прогульщиков и рьяно следила за количеством присутствующих на парах студентов.
— Если у тебя больше трёх пропусков — об автомате на экзамене можешь забыть, — объясняла Кучер, увлекая за собой Ксюшу на самый верхний ряд. — Ты не против? Мне нравится тут сидеть. Никто не мешает слушать и акустика хорошая.
Пока они поднимались по деревянным ступенькам, обмениваясь мыслями, в аудитории вдруг повисла тишина. Девушки и себе замерли, не понимая, что послужило её причиной. А потом, один из незнакомых Ксюше парней указал на неё пальцем, подтвердив на всё помещение, что это именно та девушка, за которой сегодня с утра упадал Ходаков.
Если бы можно было провалиться сквозь пол — провалилась бы прямо сейчас. На неё начали коситься, бросая насмешливые, заинтересованные и изредка недоуменные взгляды. Благо пришла преподавательница, и сотни голов повернулись в её сторону.
— Не обращай на них внимания, — посоветовала Ира, заметив, как сникла подруга. — Им бы лишь посудачить. Так проще жить, когда есть возможность перемыть кому-нибудь кости. А с Антоном, если это правда, будь осторожна. Я не знакома с ним лично, но говорю то, что чувствую сердцем: держись от него подальше.
Стоило ли говорить, что вся лекция прошла как на иголках. И без этого чувствовала себя белой вороной, а теперь и совсем хотелось нацепить паранджу и отключить восприятие. Такое ощущение, что у людей действительно нет забот, кроме как обсуждать её связь с Ходаковым. Думала, в университете не страдают подобным. Какой там. Страдают. Ещё как.
Идти в столовую перехотелось. Ира всё поняла и не обиделась, а наоборот, предложила вместе пойти
— А как же обед? Передумала?
Кучер отмахнулась, поправляя на плечах рюкзак, и заговорщицки подмигнула:
— Куда интересней узнать историю твоего знакомства с Антоном. Расскажешь?
Ксюша улыбнулась, чувствуя, что ей можно доверять. Тем более, ничего сверхъестественного не произошло.
Взяв друг друга под руки, они неспешно вышли из университета и прогулочным шагом пошли вдоль каштановой аллеи.
Прежде чем начать рассказывать о знакомстве с Ходаковым, Ксюша поведала, откуда она родом более углубленно. Рассказала о бабушке и переезде на квартиру к тёте. Ира слушала, не перебивая. А потом рассказала о себе. Оказывается, её отец был опером и погиб в прошлом году при задержании одной группировки. Есть младший брат. Мама работает на швейной фабрике. Кучер тоже училась бесплатно и держалась за эту возможность всеми силами.
Ксюша вздохнула. Оказывается, не только им с бабушкой иногда не хватало денег на хлеб. У одногруппницы были ситуации и похлеще. Странно это конечно было, вот так сразу довериться практически незнакомому человеку, а с другой стороны хотелось выговориться. Ира тоже иногда прятала глаза, рассматривая свои чёрные босоножки и уходила в себя, задумавшись о чем-то.
— Иногда я обедаю в нашей столовой, так как пользуюсь льготами от государства, — сказала она под конец и, встряхнув каштановыми прядями, задорно подмигнула: — Что-то мы распустили нюни. Я дождусь обещанного десерта или нет?
Ксюша рассмеялась, не соглашаясь с подобным сравнением, и кратко рассказала о вчерашнем походе в «Стаю».
Когда рассказывать было нечего, Ира со знанием дела констатировала:
— Теперь понятно, почему он запал на тебя. Ты первая, кто дал ему отпор. Такие цепляют. И поверь, он не отстанет, пока не добьется своего.
— То есть, не переспит со мной? — озвучила то, что не давало покоя на протяжении дня.
— Не знаю. Может, пока не переспит, а может, пока не заставит влюбиться в себя.
Ксюша хмыкнула.
— Для этого, как минимум, он должен понравиться мне.
— А он не нравится?
— Не знаю, — сдвинула плечами, посмотрев в небо. — Нравится его внимание, но не он сам.
Ира дернула её за длинную косу, заставив опустить голову.
— А вот он так не считает, — кивнула на припаркованный у подъезда красный Бентли.
Аврахова чуть не выронила рюкзак, во все глаза уставившись на вышедшего из машины Ходакова. Он уже успел переодеться, сменив брюки на потертые джинсы, а рубашку — на тонкий, тёмно-серый батник. Зря он приехал. Она ещё не отошла от пережитого позора.
— Ладно, Ксюш, до завтра, — Ира поцеловала застывшую девушку в щеку. — Я позвоню утром.
Антон дождался её ухода и подошел ближе.
— Ходаков, чего ты хочешь? — устало выдохнула она, скрестив на груди руки. — Я не позволю тебе самоутверждаться за мой счёт.