В гостях у Бабы-Яги
Шрифт:
Мышонок и Зайчонок посмотрели на дерево и увидели в гнездышке несколько раскрытых клювиков.
Но упрямый Подсолнух даже не взглянул на них:
– Мне от вас ничего не нужно, и вы меня ни о чем не просите. Я буду сам по себе.
И Подсолнух остался один…
Кончилось теплое лето. Хмурые облака спрятали солнышко. Сердитый ветер свистел и срывал с дрожащих деревьев последние рваные листочки.
В эту унылую пору друзья снова оказались на знакомой полянке.
А где же Подсолнух? Ах, вот
Но, как же он изменился! Нет больше желтых лепестков, зеленых листьев. Стебель почернел от дождей и холода и согнулся. От былой красоты не осталось и следа.
Подсолнух улыбнулся им печально и сказал:
– Я умираю. Короткая у меня оказалась жизнь – одно только лето. Да и эта жизнь прошла впустую: я не сделал ничего хорошего, никому не помог, никого не накормил, и никто никогда не вспомнит обо мне.
И слезы закапали из его глаз.
Мышонку и Зайчонку стало его жаль. Но чем они могли ему помочь?
И тут Зайчонок увидел семечку – одну-единственную, последнюю, чудом сохранившуюся, не сгнившую, как все остальные. Он осторожно взял ее и закопал в землю.
Весной из нее появился зеленый росточек. Он рос и рос, поднимаясь все выше и выше. Земля, вода и солнце дарили ему силу и красоту. Расти, Подсолнух, всем на радость!
И Подсолнух вырос. Какой он был яркий, желтый-желтый, словно солнышко!
Но это был уже другой Подсолнух – он спешил делать добро.
КОНЬКИ-СКОРОЛЕТЫ.
Сказка.
Однажды Мышонок и Зайчонок пошли гулять. Дело было зимой. Шли они, шли по заснеженному лесу и вдруг увидели коньки – настоящие коньки, прикрепленные к ботиночкам. Коньки лежали на вершине большого сугроба и поблескивали на солнце.
– Чьи коньки? Чьи коньки? – хором закричали Мышонок и Зайчонок.
– Ну, чего вы кричите? – высунулась из дупла Белочка, – ничьи они.
– Ну, раз ничьи, тогда я покатаюсь, – решился Зайчонок.
Он натянул коньки на лапки – и… Коньки понесли его так, что у Зайчонка дух захватило. Елки и березки проносились мимо него со страшной скоростью. Коньки летели по сугробам так, что снег поднимался столбом, а потом рассыпался на множество сверкающих снежинок. Они осыпали Мышонка с головы до ног, а он, разинув рот, смотрел вслед снежному бурану, который вырастал за его другом, мчавшимся неизвестно куда.
– Помогите! – кричал Зайчонок.
Но скоро понял, что ему никто не поможет, и надо самому найти выход из сложной ситуации. И побыстрее. Он собрал все свое мужество, волю и стойкость и стал думать, как остановить коньки.
– Спокойствие, только спокойствие, – повторял Зайчонок.
И тут ему в голову стали приходить разные волшебные слова из сказок (хорошо, что он любил читать):
– Крекс, пекс, фекс; буридо, фуридо, сусака, масака.
Но коньки-скоролеты не слушались. Они почему-то стали набирать высоту. Вот и верхушки деревьев.
– Мутабор! – в отчаянии закричал Зайчонок.
Но и это не помогло. Теперь Зайчонок летел в облаках. Встречные птицы с удивлением на него поглядывали.
– Спокойствие, только спокойствие…
И тут Зайчонок вспомнил:
По щучьему веленью, по моему хотенью, ну-ка, коньки, отнесите меня обратно!
Коньки развернулись и ринулись вниз, воя, как реактивный самолет, идущий на посадку. Земля быстро приближалась.
– Спокойствие, только… – договорить Зайчонок не успел.
На месте приземления образовался большой сугроб, на вершине которого лежали коньки и поблескивали на солнце.
Мышонок с Белочкой бросились откапывать Зайчонка.
Когда Зайчонок вылез, кряхтя и отряхиваясь, взволнованный Мышонок спросил:
– Что это? – и с опаской показал на коньки.
– Скоролеты, – небрежно махнул лапкой Зайчонок, как будто он каждый день только и делал, что на них летал.
Мышонок восхищенно посмотрел на друга, удивляясь его самообладанию, а потом спросил:
– Как они оказались в нашем лесу? Ты знаешь, чьи они?
– Конечно, – ответил Зайчонок. – Держись за меня крепче, сейчас полетим. По щучьему веленью, по моему хотенью, несите меня, коньки, к вашему хозяину!
И… Белочка осталась одна, осыпанная с головы до ног множеством сверкающих снежинок. И она совсем не жалела о том, что не покаталась на коньках-скоролетах.
А их хозяин в это время на печи лежал.
– Здравствуй, Емеля! – поздоровались прилетевшие к нему гости.
– Здорово, коль не шутишь!
– Емеля, нам с тобой поговорить надо!
– А мне неохота.
– Очень надо!
– Неохота, – зевнул Емеля.
– Тогда коньки не отдадим!
– Где они? – Емеля тут же слез с печи и подошел к ним.
Зайчонок протянул ему коньки:
– Вот они! Держи! Твои?
– Мои, мои. А я-то думаю, куда они подевались? А искать их было неохота.
– А как же «по щучьему веленью, по моему хотенью»?
– Ай, верно! Как я забыл? Вот голова садовая! Спасибо вам. Как вы догадались?
– Это было непросто, – ответил Зайчонок. – Послушай, Емеля, как ты про коньки узнал?
– Как! Очень просто! В энциклопедии вычитал, там про все можно узнать.
Мышонок и Зайчонок переглянулись.
– Ну, а дальше – «по щучьему веленью, по моему хотенью» – вот они и появились.
– Емеля, – сказал Мышонок, – коньки – это не сапоги-скороходы и не ковер-самолет, на них не летают, а катаются.