В государстве 'N'

Шалин Анатолий

В государстве "N"

Сказочка

Это случилось в государстве "Н" в те времена, когда верхи уже не могли управлять по старому, а низы, ну, никак не желали жить по-новому.

Взаимное же непонимание всех и каждого усугубилось настолько, что, казалось, дети и родители говорят на разных языках, а начальство и их подчиненные обитают, если не в параллельных вселенных, то в мирах почти не пересекающихся.

Что же касается правителей той страны, то они настолько были огорчены поведением подданных, что мечтали извести их всех с корнем, а откуда-нибудь из соседней галактики выписать новую улучшенную породу сограждан, которые бы с восторгом воспринимали все их начальственные начинания. Ну, а пока с улучшением породы

подданных дела обстояли не самым лучшим образом, правителям от большого огорчения приходилось пить горькую и оплакивать свою незавидную судьбу - подумать страшно, как им не повезло горемычным: и государство подвернулось какое-то недоделанное, и народец все больше злокачественный, паскудный, прямо скажем, народец, пакостный, и времена какие-то нервно-паралитические. И чиновники-исполнители, ну, почитай, почти все как один страдают клептоманией и мохнатолапостью. Словом, всюду клин. Вот в этот-то самый жуткий момент истории означенного государства на прием к вице-канцлеру записался по важному государственному делу некий П.К. Перемыкин. Вице-канцлер, внимательно ознакомившись с досье на посетителя: ботаник-любитель, пенсионер, рост метр семьдесят без трех миллиметров, образ мыслей самый благонамеренный, то есть ничего, ну, никаких таких мыслей у Перемыкина в голове пока выявить не удавалось, был несколько заинтригован. За все те годы, что он находился за пультом госаппарата в "Н", это был, кажется, первый случай, когда к нему на прием записались не по личному делу и не с намерением дать на лапу, а по делу государственному. Вице-канцлер давно уже позабыл, что это за дела такие государственные, и из любопытства и будучи в благодушном расположении встретился с Перемыкиным П.К.

Посетитель оказался худощавым седым старичком с маленькими пронзительными глазками и несколько припухшим красноватым носом.

Начал старичок свою речь несколько витиевато и застенчиво:

– Будучи наслышан о бедах и горестях нашего родного "Н" отечества и памятуя о печалях и заботах руководства приношу к стопам вашим в некотором роде проект улучшения характеров и породы граждан наших и воспитания в оных трепета и восторга пред избранниками своими.

– Гм!
– задумчиво проронил вице-канцлер, отпивая из бокала, что стоял перед ним на столе, несколько глотков хереса.
– Изложите суть! И покороче у меня для вас мало времени. Если вы с проектной документацией по строительству новой государственной тюрьмы в окрестностях столицы, то у меня в сейфе уже лежат восемь папок с чертежами.

– Нет! Нет!
– покачал головой Перемыкин.
– Это не выход. Лагеря, тюрьмы - это уже было, дорого и малоэффективно. Мое решение проще и, не побоюсь этого слова, гениальнее.

– Гм!
– задумчиво проронил вице-канцлер, вновь отпивая из бокала, что стоял перед ним на столе, несколько глотков хереса.

Перемыкин боязливо огляделся по сторонам и, убедившись, в относительной пустынности кабинета, осторожно приблизился на два шага к вице-канцлеру и прошептал:

– Разброд и шатание...

– Что!?

– Я говорю, разброд и шатание в отечестве нашем, ваше сиятельство. Развал всего, крушение идеалов, так сказать.

– Короче!

– Да, ваше сиятельство, так я и говорю. Я что предлагаю? Средство одно для спасения государства - срочно выдумать новые идеалы, плевать какие, лишь бы попривлекательнее для публики, чтобы втравить всех в их защиту, создать обстановку здорового энтузиазма в массах, а там появятся свои фанатики идеи, проповедники, святые, великомученники, герои и жертвы. Сами понимаете, ваше сиятельство, новым идеалам без новых жертв никак не обойтись.

– Гм!

– Да, да, но, если энтузиазм проповедников новых идеалов достигнет своей критинической, извиняюсь, оговорился, критической массы, тогда порядок, тогда великолепие: народ, государство, все в едином порыве, все как один. Никто уже и не пикнет!

– Гм!

– Да вы не сомневайтесь, ваше сиятельство, средство верное, веками проверенное. О том, что идеалы ветшают, выходят из моды, об этом

еще в глубокой древности самые сообразительные мужи догадывались. И так сказать, разнообразили меню для публики. Но всегда опирались на идеи, способные сплотить гражданинов и гражданок и направить излишки их энергии в нужном направлении. Будь то строительство пирамид, отыскание царства небесного, возведение светлого будущего, насаждение демократии, искоренение ереси, разведение кактусов, завоевание мира или покорение космоса и океанов.

– Гм!
– промычал вице-канцлер, отпивая из бокала, что стоял перед ним на столе, несколько глотков хереса.
– Идея ваша особой новизной не отличается. Было все это, а дважды на один фокус, мой любезный, сами знаете, публику не купишь!

– Нижайше извиняюсь, но в этом пункте, позвольте, ваше сиятельство, не согласиться. В большинстве своем публика истории не изучает и обожает фокусников, которые ее облапошивают. Фокусы же могут быть самые древние и проверенные, главное, слегка модернизировать их применительно к текущему моменту, ну и...

– Короче! Что вы предлагаете?

– Новую сказку, в которую бы с удовольствием поверило большинство. Первое: сказка должна быть увлекательной, будоражить воображение и куда-то вести, куда - не суть важно. Второе, сказка должна быть созидательной, то есть заставлять трудиться. И третье: сказка должна воспитывать уважение к старшим и иерархическим ценностям, укреплять государственные основы.

– Хм! И где ж нам взять такую сказку?
– промычал вице-канцлер, отхлебывая очередной глоток хереса.

– Ваше сиятельство! Любая новая сказка - это всего лишь забытая старая история, в которой слегка модернизированы герои и декорации. Однако чем хороша именно новая сказка? Тем, что к ней еще у публики иммунитет не выработался, поясню, новый слегка измененный вирус того же гриппа вызывает заболевание в организмах миллионов, а вот повторно вызвать заболевание тот же вирус уже не может.

– Хм! Короче!

– Минутку терпения, ваше сиятельство! То, что предлагает ваш покорный слуга, не ново, и было открыто на Востоке в древние времена. Я имею в виду сказки Шахерезады. Это ведь она, голубушка, вешала, так сказать, лапшу на уши своему повелителю в продолжении тысячи и одной ночи. Моя идея вытекает из этих историй. А почему бы, подумал я, наоборот, повелителю...

– Э! Милый!
– хмыкнул вице-канцлер.
– Вы что же, по своей наивности, предполагаете, что мы этого не делаем?

– Нет! Нет! Конечно, министр пропаганды и другие лапшу вешать умеют. И сказки они рассказывают на тему, как заботятся о благе народа. Беда в другом, эти сказки старые, к ним привыкли, никто в них не верит, кроме уж самых отпетых дураков. Я предлагаю другое. У нас совершенно бездарно используется такое средство как телевидение. Подумайте, ваше сиятельство, сотни и тысячи часов телевизионного времени расходуются на бесконечные телесериалы о жизни различных Изаур, Мариван и всяких там Хосе-Леонсиов. И что мы имеем? Публика от них в восторге. У нас им собираются ставить памятники. Называют бедных новорожденных их именами! Думаю, какие-нибудь "Просто Мария" или Мэйсон вполне могут соперничать на президентских выборах с самыми шустрыми из наших политиков и даже победить. А вы, ваше сиятельство, упускаете такую возможность!

– Вы что же предлагаете мне?! Мне!?

– Именно! Именно! Ваше сиятельство! Нельзя терять время! Надо использовать принцип "Тысячи и одной ночи". Срочно заказать сценаристам многосерийный телесериал на вечные житейские темы, но с главными героями и героинями из верхушки нашего госаппарата и правительства. Главными положительными и любимыми героями и героинями должны стать образы Ваш и ваших сторонников, а злодеями и негодяями, так сказать, конкуренты из оппозиции. В таком телесериале должно быть все: любовь, ненависть, происки экстремистов, предательство коварных сановников, измены героинь и их самопожертвование, ну, неплохо бы добавить разумную дозу здорового животного юмора - и все, порядок! Любовь и преданность зрителей вам обеспечена.