Специалист широкого профиля

Шалин Анатолий

Специалист широкого профиля

"Была не была, - подумал Скипидаров, - выложу им все начистоту, все же мне с ними работать - руководители. Пусть знают: на что идут... "

Скипидаров посмотрел на сосредоточенные лица своего будущего научного руководителя и товарища завкадрами и начал:

– Я вам сразу скажу: профессию я свою знаю, но как специалист еще окончательно не определился, не нашел, так сказать, еще своего подлинного призвания, хотя успехи уже во многих отраслях имеются. По профессии-то я

химик, специалист широкого профиля. Работал во многих местах и, говоря грубо, мной в общем были везде довольны. Всюду я себя показывал только с лучшей стороны. Судите сами. Сразу после окончания института меня по распределению на мыловаренный завод направили, в лабораторию, как одного из самых выдающихся. И я себя у них быстро проявил - разработал новую марку мыла, "Леопардовое" называлось. Может, встречали, оно в таких продолговатых пакетах выпускалось, хорошее мыло, качественное. Правда, от населения сразу жалобы стали поступать: будто мыло это не моет, а наоборот, после него еще грязнее становишься. Особенно женщины возмущались, писали, что кожа после мытья приобретает фиолетовый оттенок, местами появляются желтые и зеленые пятна, но я думаю, мыло здесь трудно винить, просто им неправильно пользовались. В инструкции по эксплуатации мыла совершенно определенно указывалось, что данное мыло от сырости портится, воды боится и на свету разлагается, поэтому хранить его надо в сухом темном месте, а употреблять, натирая кожу до придания ей требуемого блеска, только после этого следовало отмываться в воде. Но все мы знаем, как сильна еще в людях инерция, привычка к старым устоявшимся схемам - требования инструкции игнорировались, поток жалоб все увеличивался и мне пришлось перейти на другую работу. Я устроился на шоколадную фабрику, место вкусное, хорошее, и я там себя снова показал: изготовил специально для желающих похудеть новый сорт шоколада - "Гремучий". Вам, как специалисту, должно быть понятно, что это был новый шаг в шоколадном деле, ведь от шоколада обычно полнеют, а от моего начинали худеть, поскольку после первой же шоколадки внутри у вас все начинало греметь, лязгать и две недели на еду вы просто смотреть не могли. Вот, например, мой шеф, как только наладили массовый выпуск "Гремучего", сбросил килограмм двенадцать в весе. Правда, он мне говорил, что шоколада в рот не брал, ему вполне хватило сатирических заметок в областной газете и нагоняев от начальства. Я, конечно, после внедрения своего шоколада пострадал. Вызвал меня директор, похвалил мои выдающиеся способности, но сказал, что у меня, пожалуй, слишком светлая голова для кондитерской промышленности и что у них нет возможностей для роста такого специалиста, как я. Директор добавил, что с моей стороны просто глупо губить свои таланты в такой малоперспективной области и что он меня рекомендует с самой лучшей стороны на завод ядохимикатов, там, говорит, такие люди, как вы, на вес золота, там у вас будет возможность развернуться. Показать себя во всей красе!

И

меня перевели на завод. Ну, там я себя показал! Разработал новое высокоэффективное средство "Смерть клопам". Правда, средство оказалось слишком высокоэффективным, я в этом случае, видимо, переусердствовал. Это мне стало ясным по результатам испытаний.

"Смерть клопам" опробовали в одной отдаленной деревушке, по слухам перенаселенной этими милыми насекомыми. И хотя главная цель испытаний была достигнута - все клопы сдохли, испытания окончились для меня, можно сказать, трагически, и не только для меня. В результате опытов сдохли не только клопы, но и тараканы, мыши, коты, собаки, куры, гуси, кролики, а кроме того - четыре овцы, два козла и один поросенок.

У председателя колхоза, в котором испытания проводились, инфаркт случился, в чем тоже почему-то обвинили мое эффективное средство. Но это несправедливо: из людей от "Смерти клопам", помимо меня, пострадал только один человек, сторож Евдоким, вот его мне особенно жалко: он, будучи навеселе, мою жидкость вместо "Экстры" заглотил, два стакана перевернул, прежде чем разобрался что к чему.

– И что с ним стало?
– нетерпеливо спросил товарищ завкадрами. Несчастный случай на производстве? Летальный исход?

– Хуже. Ни черта ему не сделалось, а пить он после этого случая бросил, "Видеть, говорит, не могу теперь ее, проклятую!" Всю получку своей старухе отдавать стал, а к водке больше и не прикасается. Недавно письмо с благодарностями прислал... А меня после этого к вам направили. Говорят, мои таланты лежат где-то в вашей области.
– Скипидаров кивнул на огромный плакат, занимавший половину стены кабинета: "Пьянству - бой!".
– В фармацевтику, значит, меня теперь! С вами буду работать, антиалкогольные таблетки создавать. Да вы не пугайтесь, Семен Гиппократович, я не подведу.

Скипидаров пожал руку своему новому руководителю и вышел.

Когда дверь за Скипидаровым закрылась, Семен Гиппократович остановил тоскующий взгляд на товарище завкадрами и произнес:

– Эх, Федя!

– Что Федя?
– ответил товарищ завкадрами.
– Талантливый специалист, отличные рекомендации, куча авторских свидетельств, чего тебе еще? Где я тебе другого такого найду?

"Да, - подумал Семен Гиппократович, - другого такого найти действительно трудно". И Семен Гиппократович снял трубку и позвонил жене:

– Мусик, - тихо сказал он, - ты сегодня вечерком в аптеку не зайдешь? Нет, пока здоров... Ты мне там валидольчику десяток стандартов... Нет, не для опытов, для меня лично. К нам здесь нового специалиста назначили, и вот в связи... Я потом тебе объясню...
– Семен Гиппократович подавил горестный вздох и положил телефонную трубку.

– Ну, что ж, - сказал он, - от судьбы не уйдешь. Поживем - увидим.

Через месяц, говорят, он начал пить горькую.